Ян взял меня за руку, словно боялся, что я сейчас устрою истерику, и повел обратно в здание. В какой-то мере он был прав: хотелось кричать, ругаться, плакать. Но я сдержала себя, потому что помнила: лучше иметь каменное сердце, чем живое, но разбитое вдребезги.

Азарий остался на полигоне.

Мы с Яном прошли несколько одинаковых коридоров и оказались в огромном зале. Пол из черного мрамора, стены из светлого камня, украшенные разноцветными фресками, две широкие лестницы заканчиваются просторными коридорами-балконами, с которых виден зал, в котором мы сейчас находились. – Его мягко освещали шарики, парящие под самым потолком. Несколько десятков длинных обеденных столов, полных еды. За ними – молодые девушек и парни в разноцветных мантиях; они с любопытством разглядывали меня.

– Электричества нет, – прокомментировал Ян. – Видимо, электричество и магия – вещи несовместимые, – ухмыльнувшись, добавил он.

Я вспомнила свое поместье, которое явно противоречило его словам.

– Неужели? – не удержалась я от вопроса.

– Ну, это если коротко, – лучезарно улыбнулся Ян и отпустил мою руку. – На самом деле у нас просто нет электростанций.

– Интересно, – задумчиво пробормотала я.

Маг повел головой, указывая на лестницу:

– Пойдем.

Я последовала за ним, чувствуя спиной взгляды. Даже содрогнулась мысленно.

– А скоро рассвет? – спросила я, чтобы отвлечь себя чем-то абстрактным от всеобщего внимания, которое мне совсем не нравилось.

– Рассвета не будет, если ты все еще не поняла. Сейчас – обеденное время.

– Даже так?

Магистр не ответил. Пройдя еще несколько коридоров, дверей и лестниц, мы оказались в помещении, которое мне уже было знакомо, – и я даже знала, откуда. Это было то самое место, где в моем первом видении, подаренном незнакомцем, сиял магический круг.

– Мы находимся в храме четырех стихий. Его построили более четырех тысяч лет назад, – точнее никто не знает. В связи с некоторыми обстоятельствами мы адаптировали его в Академию Боевой Магии. Те, кого ты видела на полигоне, уже закончили обучение. Те, кто еще учатся – носят мантии. С цветами определилась?

Я молча кивнула, слегка поморщившись от волны судорожных болей, прошедшихся по телу. Указала на изваяние, которое, в отличие от моего видения, здесь не светилось.

– Что это?

– То, для чего храм и построен. Круг четырех стихий. Артефакт, подаренный нам правителем одного из закрытых миров. Раньше архимаги замыкали его, заключая высвобожденную энергию в специальные накопители. Теперь это невозможно: необходимы представители каждой из стихий, а, как ты уже и сама знаешь, раньше у нас были только две, – ответил мужчина.

В глазах Яна промелькнул озорной блеск. Он взял меня за руку и тихо прошептал:

– Зато теперь… Иди сюда.

Он потянул меня к одному из камней, положил на него мою ладонь и попросил:

– Закрой глаза и сконцентрируйся на ощущениях, которые он тебе дает. Попробуй поделиться с ним силой.

«Чем-чем поделиться?» – так и хотелось закричать мне.

Но я полчаса послушно выполняла все, что требовал Ян. Результатов это не дало. Магистр давал советы, помогал рекомендациями, но все тщетно. Осознав, что толку нет, он разочарованно предложил пойти туда, где я смогу узнать, для чего предназначены накопители. На все мои просьбы рассказать подробнее, он лишь загадочно ухмылялся всю дорогу.

Мы шли коридорами, лестницами и дверями, пока не оказались на крыше академии. Отсюда была видна вся территория, заключенная в защитный контур, края которого я не смогла разглядеть ранее. Но больше меня удивило другое: вглядевшись в темное и хмурое небо, но так ничего и не увидела, – абсолютно никаких признаков солнечного, лунного или звездного света.

– Светло так и не стало, – прошептала я.

«Рассвета не будет», – тут же вспомнились слова Яна.

– Ты права, Камелия. Это именно то, что я хотел тебе показать.

Он осторожно положил одну ладонь мне на плечо, а второй взял мою руку и поднял наверх, указывая на узор купола. Я не сопротивлялась, но подобная близость вызвала во мне волну противоречивых эмоций.

Я честно пыталась разглядеть то, на что указывал магистр, но почему-то кроме непроглядной черной мглы, кроющейся за магическим светом, ничего не видела.

– Что там? – не выдержала я.

– Мы называем это явление – «Адский сумрак». Черный туман. Ты уже видела его на кладбище в ту ночь, когда мы познакомились, – негромко заговорил он мне на ухо. – Именно за ним мы охотились на Земле. Именно потому оказались там.

Новые открытия и непосредственная близость магистра заставили мой голос предательски задрожать.

– Откуда он взялся? Он что, вокруг всей Академии?

Ян развернул меня к себе и одарил оценивающим взглядом карих глаз.

– На территории Альтерры существует множество пространственных изломов, ведущих в разные миры. Один из них оказался не очень дружелюбным. Демоны, что пытались тебя убить, и адский сумрак – оттуда. Для этих существ сгустки темной энергии – как для нас кислород. Наше измерение гибнет, Камелия. Защитный контур, питаемый нашими магами – единственная граница между Альтеррой и Землей. Иногда произвольно открываются изломы, и сумрак проникает в другие измерения. Альтерра и мы – единственная защита для мира, в котором ты живешь. Ты понимаешь, что это значит? – объяснял он очень медленно, выделяя каждое слово.

– Как вы допустили это? – спросила я, осознав масштаб опасности.

– Я же говорил: круг больше некому замыкать. То, что Аврора сделала на Земле, здесь – малосущественно, – с грустью повторил уже сказанные сегодня слова.

– Я не об этом, – я отвернулась и стала рассматривать защитную границу. – Почему представители других стихий исчезли? Ведь они важны.

О рассказе Джеймса я говорить не стала, желая получить другую версию. Глядишь, сравнивая, все-таки смогу понять, что произошло на самом деле.

– Была война. Междоусобная, – Ян отвернулся, словно ему стало стыдно. – Мы сами виноваты в этом, – добавил он категорично и замолчал.

– Печальная история любви, – сказала я.

Отвела взгляд, чтобы Ян не увидел: история находит отголоски в моей душе.

– Не такая уж и печальная, – внезапно со злостью бросил он. – Девчонка убила тридцать два мага, пришедших за ней. Вырвала сердце у каждого. Сильная была, зараза.

Ледяная ярость его голоса поразила меня. Столько ненависти. Я как будто увидела абсолютно другого человека.

– Камелия, ты можешь все исправить, – уже более мягко сказал он.

Скептицизма мне не занимать. Несмотря на то что Ян заставил меня почувствовать себя немного виноватой и обязанной из-за моего происхождения, я заговорила напрямую: