В кухне я встала у стола прислушалась. Тишина.

И вот стою и понимаю, что совсем неспособна заставить себя открыть дверь и выйти из квартиры. Когда просто представляла, это казалось легко, проще некуда. Но теперь, не могу этого сделать.

Что если меня ждут, там на десятом, а я совершенно одеревенела.

Не могу.

Хочу. Очень хочу.

На ум приходят совершенно неприличные картины. Я там, в его квартире, без одежды. Вспомнила, покраснела. От этих мыслей просыпается желание.

Ну же, смелее, просто пойти и отдаться в его смелые руки. Снова увидеть его смуглое лицо, губы, дотронуться до щетины на подбородке. Вспомнился край татуировки. Что там, у него на груди? Стянуть эту его футболку и прижаться голой грудью.

Моё тело отзывалось на мысли. Оно заставило меня отойти от стола, снова настороженно прислушаться. Я прошла по квартире, заглянула в детскую, потом в спальню. Малой спит, приоткрыв рот. Паша завалился на бок, похрапывает.

Смогу ли я уйти от них сейчас? Смогу ли…

Это так низко, так неправильно. Нет, нет, не смогу.

В гостиной, села на диван, щёлкнула пультом от телевизора. Попыталась смотреть какой-то сериал. Переключила, потом выключила телевизор, отбросила пульт и снова на кухню. Меня кидало в разные стороны, я не знала, за что ухватится, что сделать.

Но ещё думала о том — а что делает сейчас Платон?

А что если он ждёт меня на лестнице? Прислушалась, глухие звуки дома.

Как тревожно. А если придёт, постучит? Это напугало.

Пошла ванную, глянула на себя в зеркало. Волосы, губы, халат.

Нужно просто взять и выйти из квартиры. Несколько шагов и я в сильных объятьях… Быстро вышла из ванной, потом тихо пошла в прихожую. Всё обострилось, зрение, слух.

Тишина.

Я открыла замок и выскользнула за дверь.

Дальше уже не думала, просто шла, быстро, пугливо озираясь. Чтобы скорее преодолеть это пространство.

Страшно. Но я уже почти ощущала его ладони на своей груди. Сейчас, только откроется дверь, и я попаду в плен этих тёплых ладоней, этого жадного взгляда и требовательных, уверенных движений…

Пара шагов — вот его дверь, она приоткрыта, но там спасение, там я могу спрятаться…

Открываю и…

Голая девушка тянет к нему руки…

Всё. Я проваливаюсь? Нет, я стою.

Это даже хуже чем сообщение с голой Кариной…

Опомнилась, схватилась за ручку, и бежать, скорее отсюда… Как будто не было… ни приходила… не решалась… не хотела…

Боже мой, что я наделала, зачем?

За спиной шаги…

— Нет, нет, ты не уйдёшь! София! Не уходи, это не то что ты подумала! — он схватил меня за запястье.

Его глаза, в них… смятение… мольба… нет, показалось, я не знаю что в них.

— Убери руки, — гневно сказала, — все вы одинаковые.

Я вывернула руку из его пальцев и быстро пошла по лестнице.

— Остановись, я не… — он догнал меня, снова схватил.

— Пошел вон, — я толкнула его.

Бегу по ступеням, в последних попытках доказать самой себе, что ничего не было. Вот уже дверь моей квартиры, я схватилась за ручку. Он снова схватился за меня, обеими руками потянул.

— Убери руки, я закричу, — процедила сквозь зубы.

Он убрал от меня руки и, глядя в глаза произнёс:

— Она сама зашла и тут же скинула платье, поверь, я не вру, пойди, спроси у неё.

— Нет, — прошипела я, приоткрыла дверь. — Убирайся. И не смей даже приближаться к нашей семье.

Я зашла в квартиру, быстро, но всё же, как можно тише прикрыла за собой дверь.

Не хочу, ненавижу.

Все козлы, все, абсолютно все. Кобели. Никому нельзя верить, вообще никому. Зачем я вообще сюда потащилась? Боже, какая дура. Боже…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Зачем весь день ждала, когда наступит вечер. Ещё волновалась, удастся ли спуститься. Зачем, чтобы вот это увидеть?

Немного постояла в прихожей и только через несколько минут до меня стала доходить картинка и слова. В самый первый момент, как я туда вошла, показалось, что она лезет, а он отталкивает. Но тогда почему она совершенно голая? Ничего не понимаю.

В зале села на диван. Прислушалась. Тишина, гулкая, пустая.

Зачем я туда ходила?

Только расписалась в своей слабости. Показала, что поддалась на его действия и манипуляции. Теперь он будет знать, что я приходила — сама.

Но он это проделывает не только со мной. И с другими тоже…

Вот глупая, ну конечно! А ты думала, сидит и о тебе мечтает?

О боже, как жить, кругом один, сплошной обман.

Упёршись рукой в стену, я немного постоял у двери в квартиру Софии.

Думал, выйдет, выскажет. Ждал. Но она не вышла.

И это ещё больше убедило меня в том, что она другая. Совсем другая. Она будет держать это в себе.

Лучше бы осталась там у меня, разозлилась, ударила, что-то кинула… но потом, я убедил бы её, что моей вины нет.

Через минуту понял, она не выйдет.

Да и вообще, какого чёрта я тут стою? Подумаешь — королева. Не очень то и хотелось.

Я резко развернулся и пошел к лестнице.

Вернулся в квартиру. Ольга, уже в платье, стояла на пороге.

— Ну что ж, я пойду?

— Иди, — я прошел мимо неё, сел в кресло и уставился в пол.

— Пока… — кажется она усмехнулась.

— И ни когда не возвращайся, — добавил я.

Она постояла ещё немного, непонятно чего ждала. Не уверен, что скажу ещё что-нибудь. Я молчал.

Вздох, шаг, хлопнула дверь, и вот уже стук каблуков затих где-то вдали.

Утром я не ждал лифт, пошел пешком.

Почему-то страшно было встретиться с Софией. Пусть перегорит, перезлиться, и подумает. Возможно, она поймет, что я не виноват.