– Ну хоть что-то известно?

Он попыхтел в трубку.

– Известно, что за рулем сидел легковес. И что они, хоть и не ждали, что их накроют, выбрали для парковки удачное место, без грязи и свидетелей. То есть для любителей думают совсем неплохо.

Ну это я и сам уже понял.

– Слушай, Шеф, мне показалось, менты вообще тут как-то не играют. Плохо проведено расследование наезда на Аркадию, потом машину не нашли… Может, там кто-то притормаживает?

– Нет, пока на это не рассчитывай. Просто они так работают, и скорее всего работать лучше научатся нескоро. Кстати, по их меркам так быстро получить результат – прямо реактивные сроки.

– Про сроки я оценил. Но вот экспертов!..

– Эксперты? Ты знаешь, сколько они получают? Вот и думай, может действительно эксперт столько получать? Ладно, я сказал – не рассчитывай. Целее будешь. – Он отчетливо отхлебнул чай или кофе. – Что у тебя?

Я рассказал. Кончил быстро, рассказывать особенно было нечего. Для поднятия собственного престижа выложил кое-какие соображения, хотя строить гипотезы было еще рано. Шеф хохотнул пару раз, но я не понял, с одобрением или я очень уж здорово мазал. Наконец, переварив и частично даже записав услышанное, он промямлил:

– Ты вот что, пока поменьше трать силы на домыслы. Просто копай, это сейчас главное. Хотя, – он задумался, мне показалось, он скребет подбородок, – времени у нас с тобой, конечно, нет. И когда потребуются идеи, все должно быть тоже готово.

Тут уже я мог и вопросы позадавать.

– Что-то рановато ты заговорил о сроках, ты не находишь? Я всего день как приступил…

– Формально ты приступил вчера. Так что больше суток работаешь. Во-вторых, дело может оказаться очень скореньким. Судя по тому, как нажимают на меня…

– Шеф, вопрос из числа личных – что-то тут не понятно. Красной ртутью никто не торгует, подписания высоких документов не ожидается, а ты готов уже собственную кружку вместе с чаем проглотить. В чем дело? – Он молчал, просто прихлебывал. – Где угроза государству? Почему мы?

– Ну, так, продолжим. – Голос его стал чуть крепче, трезвее. – Запоминай адрес Жалымника Петра Фомича.

Я включил специальное запоминательное устройство в мозгу и лишь потом вдруг понял, что могу все это даже записать. Подхватил бумагу, карандаш и записал.

Получилось, что Жалымник, помимо «Ауди», украденной на заказ, жил в довольно привилегированном районе, где была устроена Олимпийская деревня для приснопамятной брежневской Олимпиады. Район до сих пор считался престижным, хотя сводки милиции говорили об обратном – шпанистый был район. И неспокойный. Если бы я хотел жить с Галей где-нибудь в Москве, я бы его никогда не выбрал.

Но он там жил. Метр жилой площади его квартиры, вероятно, стоил гораздо больше, чем в Нью-Йорке или Лондоне, и уступал лишь метру в пределах Садового кольца. С доходами у этого Жалымника было все в порядке, даже жирно, решил я. Надо бы проверить.

«Или поневоле все проверится», – подумал я. Вот съезжу к нему завтра, поговорю и выяснится, что он держит фишку на птичке и дает она ему зелеными деньгами тысяч десять ежемесячно, что тогда скажешь? Ерунда, решил я, не тот тип. И не та у нас контора, чтобы птичками заниматься, хотя бывает, что и на птичьем рынке тоже что-нибудь интересное проявится.

– Ну, все, – подытожил Шеф.

– Нет, подожди. – Я не знал еще как спросить, чтобы он хоть как-то помог мне понять, что в этом деле важно, а что нет. Поэтому сказал так: – Ты не ответил на мои вопросы.

Он вздохнул. Потом молчал почти полминуты. Я ждал с надеждой. Наконец он произнес:

– В общем, продолжай. В конце, если мы его увидим, поймешь.

– Стой, тогда еще один вопрос. – Я лихорадочно соображал. – Ты не хочешь мне говорить, чтобы не было навязанного мнения? Или тебе нужно, чтобы я в конце что-то такое отчебучил, чему только одно и может быть оправданием – недостаточное информирование?

– Тебе нужно поменьше читать детективов на ночь.

И он положил трубку. Я с облегчением вздохнул и тоже отключился.

Да, кое-что стало яснее. Иногда действительно мне не давали информацию, рассчитывая, что я сделаю что-то, что потом нас перед кем-то очень важным и серьезным извинит. Чтобы можно было развести руками, мол, такого никто предвидеть не мог, никому и в голову не приходило, вот если бы раньше, но кто же знал, что оперативники у нас такие несмышленые! Следующий раз всенепременно… А так и винить никого нельзя.

Иногда мне тошно становилось от этих игр. Но на этот раз я почему-то решил, что так даже лучше. Что ни сделаю, все будет нормально, если даже и не очень правильно.

К тому же последняя фраза Шефа давно у нас была обговорена как кодовое подтверждение. Поэтому я ложился спать с самодовольной ухмылкой на лице. Все-таки я кое-что зафиксировал, что понять было не так-то просто.

Но спал я недолго. Мне показалось, и глаз не успел сомкнуть, как меня уже будил Воеводин. В голосе его звучала паника, в далеко отставленной руке он держал помповый «ремингтон». Я как его увидел, так сразу выбросил вперед руку с «пушкой», но потом понял, кто тут стоит, и, прежде чем что-то спросить, вежливо так попросил:

– Анатолич, мать твою за ногу, никогда больше, слышишь, не буди меня с «пушкой» в руке! Я ведь психованный, мог и выстрелить!

Он тут же отошел в дальний угол, даже поставил «пушку» на пол, прикладом вниз, но потом все-таки схватил ее. Когда он заговорил, в голосе его звучала паника.

– Там двое или больше, по крыше прошли на нашу территорию.

– Что делают?

– Не знаю. Как сигнал сработал, я врубил монитор, но ничего не понял и побежал к тебе.

– Ментов вызвал?

– У меня автоматическая вызывалка, я ее включил, но что из этого будет?..

Я накинул бронежилет, штаны, куртку, зимние сапоги и взял свой «ягуар». В карман сунул коробку с патронами. Конечно, для двоих будет достаточно и того, что есть в барабане, но если они упорные и вооруженные, а у меня было подозрение, что они именно такие, потому что это должны быть те же ребята, которых я вчера вечером уже видел и которые мне синяк во всю грудь поставили, то патроны обязательно потребуются.

Мы шли легко, Воеводин успокоился, дышал нормально. Ему только одному было страшно, а сейчас все в норме. И хотя на него можно было, по-видимому, положиться, я сказал:

– Ты не стреляй, понял? Только если они меня зацепят и я сам за себя не смогу постоять. Но это вряд ли.

– А в воздух?

– Шуму будет слишком много. Кроме того, ты станешь мишенью. Так что все равно не стреляй. А еще лучше, иди к Аркадии.

Он остановился как вкопанный.

– Верно, ну, я бегу.