– Подойди сюда, – сказала она.

– Подожди-ка, – Парень снова прицелился и запустил камнем в Руку. Вместо того чтобы уклониться, Рука перехватила камень и бросила его обратно в Парня. Камень оцарапал ему висок. Потирая голову, Парень подошёл к Ирреель. – Эта штука целится лучше меня.

Его рука вдруг повисла вдоль тела, когда он увидел могильный камень. На первый взгляд ничего особенно примечательного в нём не было, просто мраморная плита цвета сланца, но гравировка была выполнена великолепно. Края были очень отчётливыми. Кто-то скрупулёзно вырезал каждую букву эпитафии.

– Значит, те кости украли? – спросил Парень.

Ирреель нагнулась, чтобы прочитать надпись на видавшем виды камне. Перечитала её. Она забыла, как дышать.

– Что? Кто это? – Парень обошёл её и тоже прочитал надпись на камне. У него отпала челюсть.

Ирреель прижала руку к груди и зажмурилась. Но имя уже горело у неё в мозгу.

Мысленно Ирреель сосчитала до десяти и только потом открыла глаза. Она подошла к камню чуть ближе. На камне было написано не только имя, Ирреель прочитала печальные ласковые строки:

Под строчками была вырезана изящная веточка с листьями и цветами: каждая чёрточка прочерчена так аккуратно, что цветы с пятью лепестками казались настоящими, – только протяни руку и сорви.

Порыв холодного ветра хлестнул Ирреель по ногам. Над головой раскачивались и стонали чёрные ветви дерева. Ирреель повертела головой и сжала губы. Она не хотела говорить вслух. Не хотела, чтобы это было правдой.

Но Парень наклонился вперёд и сказал те слова, которые Ирреель не стала произносить:

– Мисс Веспер мертва.

Слова, от которых перекошенное тело Ирреель содрогнулось.

– Но это не так, – она сама слышала, как неубедительно звучит её голос. – Мисс Веспер не может быть мертва, – сказала она чуть твёрже, глядя на могильный камень, который явственно утверждал обратное.

Парень, казалось, скорее восхитился, нежели испугался.

– Может быть, тебе стоит ещё раз прочитать эти строчки: «Держит меня за руку, в которой нет твоей», – Парень постучал ногой по земле. – Как и в гробу, который сейчас под нами, тоже никого нет.

Ирреель стало плохо даже от этой мысли: она представила закрытую крышку гроба и груды земли, которые насы́пали сверху, заточив мисс Веспер внутри. Ирреель сглотнула, подумав о душном воздухе и кромешной темноте. И жуках, прогрызающих дерево насквозь. Неудивительно, что мисс Веспер ни разу не ступила в туннели под кладбищем. Это всё равно что возвращаться в кошмар.

Ирреель посмотрела на небо, темнеющее за корявыми ветвями дуба. Она старалась не думать о тесных, узких пространствах.

– Как она может быть мертва, если я видела её сегодня утром?

– Ну, должно быть, когда-то она умерла. Но, полагаю, не до конца, – серые глаза Парня светились в темноте.

– Как она… умерла? – последнее слово было произнесено шёпотом.

Они переглянулись.

– Я не знаю, – губы Парня подёргивались, пока он раздумывал. – Может, она подавилась куриной костью. Может, она утонула или её убили ночью.

Ирреель вздрогнула – каждая новая его идея была кошмарнее предыдущей.

– Прекрати, это ужасно – так говорить.

Парень ухмыльнулся, как будто ему это было только в удовольствие.

– Может, её убило молнией. Может, она упала с этого самого дерева и сломала себе шею.

Он вдохнул побольше воздуха, видимо, готовясь выложить ещё кучу трагичных сценариев, но Ирреель вдруг замерла.

– Да, – сказала она. – Боги, как ужасно.

– Она подавилась куриной костью?

Руки Ирреель поползли к горлу.

– Нет. Мне кажется, она сломала шею, – всё это время правда была у неё под носом. Мисс Веспер сама рассказала ей. – Должно быть, это она – та беспечная девочка, которая упала с винтовой лестницы.

Какое-то время они просто стояли, размышляя над сказанным.

– Мисс Веспер не девочка, – наконец сказал Парень. – Она старая.

Ирреель посмотрела на даты на камне.

– Это случилось так давно. Может быть, после стольких лет ей кажется, что тогда она была намного моложе, – как будто мисс Веспер прожила совершенно иную жизнь, ту, из которой она не собиралась уходить так скоро. А теперь костяной порошок лишил её возраста.

– Ну возможно. Но как она ходит по дому, мёртвая и немёртвая? – спросил Парень.

Ирреель пробрала дрожь.

– Магия.

Разве могло быть иначе? Всё вокруг мисс Веспер подвергалось действию магии: цветы, вянущие от одного прикосновения, корица, превращающаяся в кровь, волосы, меняющие структуру и становящиеся кожей. Она даже могла перемещать почву и заставить её летать. Должно быть, у неё по жилам струится магия, если она может вернуть румянец мёртвым щекам и оживить труп. Если она смогла силой воображения подарить существование Ирреель, а когда она ей надоест, может просто стереть её. И может быть – может быть, – она может сделать её полностью настоящей.

И тогда Ирреель сможет сама строить свою жизнь. Возможности простирались перед ней, головокружительные и блестящие. Она сможет попробовать себя в рисовании или рискнуть покататься на велосипеде, она сможет научиться плавать, нырять в озеро и работать ногами, пока не достанет до песчаного дна. Какое бы приключение она себе ни представляла, рядом с ней всегда оказывался праздношатающийся мальчик с хриплым смехом.

Но для начала – что Ирреель должна сделать, чтобы убедить мисс Веспер?

– Значит, это какая-то тёмная магия, связанная с костяным порошком, – Парень вскинул руки, как будто читал заклинание. – Подумай только, на что способен этот порошок. Он вернул мисс Веспер из мёртвых. С его помощью она сотворила маленьких чудовищ.

– Каких маленьких чудовищ? – Ирреель огляделась, как будто земляные летучие мыши могли роем вылететь из полого дерева и увидеть, как они вдвоём торчат у могилы.

Он улыбнулся, как будто хотел, чтобы она спросила.

– Нас.

У Ирреель похолодели конечности. Не потому что она была с ним не согласна, а наоборот – потому что была согласна целиком и полностью. Рука, возможно в знак согласия, перебежала на нижнюю ветку (теперь её даже можно было попытаться достать, но Парень сейчас слишком был поглощён разглядыванием камня, чтобы обращать на неё внимание).

Прямо под тем местом, где устроилась Рука, на стволе дерева Ирреель вдруг увидела метку, которую прежде не замечала. Она подошла ближе, чтобы разглядеть получше.