— Я даже не знаю всех обстоятельств их гибели…

— Вы одноразовые орудия убийства! — в голосе Князя звучит горечь. — Мы долго считали вас безумными фанатиками, жертвами пропаганды анархистов и даже Темных, и только недавно поняли, что все вы — члены террористической организация!

— Зачем растить нас до восемнадцати лет и посылать на верную смерть?

— Я тоже хочу это понять, поверь мне, потому мне и нужен ты!

— Почему вы предлагаете сотрудничество именно мне?

— Потому что ты не нажал курок, а значит способен размышлять, а не действовать слепо, выполняя чужие приказы! — говорит Князь, направив на меня мундштук дымящейся трубки.

— И это единственная причина?

— Нет, но об остальных ты сможешь узнать, только после того, как сделаешь выбор…

— Осталось лишь понять, в чем он заключается…

— Саша, ты уже труп, неужели это не понятно? — давит Великий Князь. — Ты все еще живешь полной жизнью, любуешься красивыми девушками, строишь планы на будущее, но тебя уже нет!

— Т-труп? — переспрашиваю я, лихорадочно обдумывая путь к спасению.

— Почти! — У тебя есть семь минут, чтобы убраться из небоскреба. И пара дней, чтобы решить с кем ты. Если в третий раз явишься ко мне с оружием, то коллекция фотографий, которые ты видел, пополнится еще одной!

— Бомбу оставить? — на всякий случай уточняю я, уже стоя в дверях.

— Конечно, она же должна взорваться! — на лице Шувалова возникает ироничная усмешка. — И еще один момент: не приходи убивать меня в третий раз с этой педерастической прической на голове!

Конибродский возвращает мне жетон с насмешливой улыбкой.

— Позвольте вас проводить⁈ — предлагает он и следует к выходу, не дожидаясь ответа.

Молча иду за ним и чувствую, как по спине струится холодный пот. Мне кажется, что на ней нарисована мишень, в которую целится каждый боец Службы Безопасности Великого Рода Шуваловых.

Небрежно кивнув провожатому, выхожу из лифта и, миновав охранников, следую через Холл гостиницы. Внутри здания меня точно не убьют, успокаиваю я себя и на мгновение останавливаюсь перед выходом.

Делаю шаг на крыльцо и бросаю прощальный взгляд на голубое до одури небо. Затем сажусь за руль байка и с перегазовкой вылетаю на набережную. На вершине высотки гремит взрыв, и я уношусь прочь, ожидая получить пулю снайпера в спину.

Глава 8 —

Сомнения и версии

Я снова сижу в темной комнате. Прячусь от приютских и перелопачиваю информацию. После второго возвращения в Приют вокруг меня возник вакуум. Первый парень на деревне превратился в парию, в пустое место, которое стараются не замечать и на всякий случай обходят стороной. Даже Мина воротит свой совершенный, чуть вздернутый носик и не пытается затащить меня в постель.

Свой среди чужих, чужой среди своих — все как в популярном романе. Я должен выбрать сторону, и выбор этот не похож на книжный или киношный. Он не между Светом и Тьмой, он между злом и злом. Да и сам я медленно, но верно становлюсь воплощенным злом.

Учителя вдолбили в наши головы, что мы белые рыцари, призванные избавить мир от вселенской несправедливости в лице одаренных аристо, а наша цель настолько светла, что даже темные деяния на пути к ней сияют подобно солнцу. Меня терзают сомнения.

Бомбист. Из головы не выходит слово, небрежно брошенное в мой адрес Шуваловым. Иными словами — террорист. Я не хочу быть террористом. Не потому, что боюсь смерти или не риска, нет. Мне претит лишать жизни людей, не осознавая целей и причин своих действий.

Еще недавно я был готов убивать за идею. Одаренные аристо, эксплуатирующие честный трудовой народ как нельзя лучше подходят на роль злодеев, а простой люд — на роль коллективной жертвы. Удобный расклад, не допускающий сомнений и двусмысленных толкований. Все как в детской сказке про хороших и плохих, вот только жизнь — не сказка. Чем ближе было Испытание, тем больше я об этом размышлял. Преступная романтика манила меня до тех пор, пока все ограничивалось веселыми приключениями.

Я притворялся малолетним беспризорником, проникал в дома сердобольных дам и крал важные документы их мужей. Знакомился с девчонками-аристо, влюблял в себя и попадался их суженым, чтобы расторгнуть помолвку или свадьбу. Втирался в доверие к парням и искусно расстраивал сложившиеся дружеские союзы и альянсы молодых аристократов.

Сволочь, конечно, но ничего непоправимого или фатального. Типичный агент из дамских романов и мосфильмовских сериалов. Я даже названия своим похождениям придумывал: «Детство ассасина», «Всесильный бездарь» и прочее в таком же духе.

Пришло время повзрослеть и сделать самостоятельный выбор. Первый в моей жизни. Если формулировать точно, то возможностей у меня не две, а три: сдохнуть во славу Приюта и революционной борьбы с одаренными, сбежать без денег и документов или встать под знамена Тайной Канцелярии в лице Великого Князя Шувалова. Последняя опция предполагает бонус — озвучание причин заинтересованности в моей скромной персоне.

В очередной раз вывожу на экран генеалогические древа Великих Родов и вглядываюсь в лица убитых аристо. Их объединяет лишь одно — все они достаточно молоды, не старше двадцати. Учитывая, что одаренный аристо может прожить до двухсот лет, некая зависимость все же прослеживается, но из нее выбивается Шувалов, которому почти полтора века.

О покушениях на других глав Великих Родов не известно ничего, если не считать устранения Императора в 1887 году. Тогда был уничтожен цвет Великих Родов Империи, все старики кроме Великого Князя Шувалова, которые помнили еще Имперские войны. На смену им заступили молодые наследники, ставшие главами шести Великих Родов. Их дочерей и сыновей которых называют наследниками теперь, в 1908 году.

Уже в который раз пытаюсь нащупать хотя бы какую-то закономерность в убийствах высших аристо за последние годы, помимо возраста жертв, но тщетно. Мне не хватает информации, и получить ее неоткуда — нас с детства приучили работать только с открытыми источниками, а к закрытым у меня доступа нет. Идеальный ассасин должен действовать самостоятельно и не быть связанным с неким всемогущим центром.

Закрываю глаза и вспоминаю выпускников. Не окровавленных и изуродованных на фото Шувалова, а живых и веселых, какими я их запомнил по приютским годам. Синеглазый гуттаперчевый Барс, оранжевоглазая и гибкая Мамба, зеленоглазый вечно улыбающийся Грин, желтоглазые красавицы Куклы, которые прилепили мне кличку Симпа и с которыми я всегда мечтал переспать…

Перед глазами возникают