– Мальчик ни в чем не виноват! – гневно воскликнула Карин, пытаясь высвободиться из цепких рук Рэйфа. – Я выбрала эту лошадь и попросила оседлать ее.

– Он должен был знать, что не имеет права выполнять твои распоряжения. Он обязан подчиняться только мне.

– Какая же ты жестокая скотина, Рафаэль Альварес! Я ненавижу тебя!

Рэйф улыбнулся сквозь стиснутые зубы.

– Меня это мало волнует. Как бы ты ни ненавидела меня, тебе не изменить того факта, что я – твой муж. Если ты хочешь покататься верхом, ты должна спросить моего разрешения.

Он понимал, что говорит, как чудовище, но ему было наплевать. Карин – его жена, и он слишком долго позволял ей игнорировать себя и делать из себя дурака. Ведь она могла расшибиться и даже погибнуть. И сейчас лежала бы у него на руках бездыханная и окровавленная…

Рэйф сделал глубокий вдох.

– Рикардо!

Молодой конюх поднял на него глаза. – Да?

– Ты не уволен. Отведи это животное в конюшню и остуди его. И помни, что здесь только я отдаю приказы.

– Ты… ты ублюдок, – прошипела Карин. – Ты не просто сукин сын, ты…

С Рэйфа было достаточно. Пробормотав ругательства, он подхватил жену и перекинул ее через плечо.

– Поставь меня! – ее кулачки весьма ощутимо забарабанили по его спине. – Черт тебя побери, Рэйф! Немедленно поставь меня на землю!

Он двинулся в направлении дома, дыша тяжело и с присвистом, скорее от злости, чем от тяжести своей ноши. Карин была очень легкой. Слишком легкой. Может быть, она плохо ест? Доктор сказал, что она в порядке, но что он может знать?

– Ты еще недостаточно окрепла, чтобы ездить верхом, – заявил он, с грохотом распахивая массивную парадную дверь и направляясь к лестнице, ведущей наверх. – Разве доктор не сказал тебе этого?

– Я специально спросила его, могу ли я ездить верхом, – выкрикнула Карин, тяжело дыша. – И он сказал, что могу.

Рэйф ударом ноги распахнул дверь в ее спальню.

– Твой доктор – идиот. И ты – идиотка.

– Ради всего свя… У-уфф! – воздух с шумом вырвался из ее легких, когда Рэйф бросил ее на кровать. – Ты делаешь из мухи слона. Я умею ездить верхом. Я езжу с раннего детства. Доктор сказал, что я абсолютно здорова. Я… – Глаза Карин расширились. – Что ты делаешь?!

– А ты как думаешь? – холодно спросил он, вываливая на пол ее одежду из шкафа – Елена! Жуан! Куда, к черту, все подевались?

Его рык эхом отразился от стен комнаты. В комнату поспешно влетела экономка. Она испуганно посмотрела на Карин, которая сидела, прислонившись к передней спинке кровати, затем в страхе перевела взгляд на хозяина.

– Найди Жуана! Пусть он поможет тебе перенести вещи моей жены в мои комнаты. Ты меня поняла?

– Да.

– Нет! – поспешно воскликнула Карин. – Елена, вы не будете трогать мои вещи.

– Ты что, не поняла, что я сказал перед этим, Карин? – Рэйф стремительно подошел к изголовью кровати и посмотрел ей в лицо. – Я здесь хозяин. – Он ткнул большим пальцем себя в грудь. – Я устанавливаю здесь правила и отдаю приказы. Ты – моя жена, и мне осточертели твои игры. Сегодня вечером у нас будет небольшая вечеринка. Слушай меня внимательно, потому что повторять я не буду. – Он коротко улыбнулся. – Ты примешь ванну и воспользуешься косметикой и духами. Ты наденешь что-нибудь длинное и женственное. За несколько минут до восьми ты присоединишься ко мне, и мы вместе встретим наших гостей. На этот раз я представлю тебя своим друзьям как полагается.

– Не имею ни малейшего желания знакомиться с твоими друзьями.

– В течение вечера, – продолжал Рэйф, как будто не слыша ее, – ты будешь улыбаться мне и произносить слова, с которыми жена обычно обращается к своему мужу. И прикуси свой острый американский язычок, общаясь с моими друзьями.

Карин с вызовом вскинула подбородок, и у Рэйфа перехватило дыхание оттого, насколько прекрасна она была в ярости.

– Ты слышишь меня? Я не собираюсь общаться с твоими друзьями.

– Ты сделаешь так, как я велел.

– Никогда! Ты мог заставить меня согласиться на этот брак, мог притащить меня в это забытое Богом место, где ты изображаешь из себя императора, но ты не можешь заставить меня притворяться, что мне все это нравится. – Она встала на ноги. – Я не твоя собственность. Я не… Что, черт возьми, смешного я говорю?

Рэйф с улыбкой приближался к ней. Положив руки ей на плечи, он притянул к себе ее неподатливое тело.

– Прекрасное выступление. Я бы даже сказал, блестящее. Но ты не права. Я могу делать с тобой все, что пожелаю. Ты – моя жена, моя собственность.

– Просто средневековый бред какой-то…

Карин говорила резко, но голос ее дрожал. Отлично, пусть боится. Это расплата за все эти недели, когда она ходила по его дому, как по отелю, как будто она царствующая особа, почтившая его своим визитом, а он – последний из слуг…

– Ты пытаешься напугать меня, Рэйф, но я же не дура. Это цивилизованная страна, и в ней есть законы.

– Законы есть, но они очень отличаются от законов твоей страны. – Его взгляд опустился к ее губам, затем вновь поднялся, чтобы встретиться с ее взглядом. – Поначалу я был готов оставить все как есть, чтобы мы продолжали жить в этом доме, как чужие.

– Мы и есть чужие. У нас нет ничего об…

Он поцеловал ее прежде, чем она успела закончить предложение. Его губы были удивительно нежными, несмотря на злость. Когда она попыталась отвернуть голову, он сжал ее ладонями и усилил поцелуй, пока она со вздохом не сдалась.

– О, я бы мог взять тебя силой, но я не стану.

– Тогда… зачем…

– Мужья и жены не должны спать раздельно.

– Я не собираюсь спать с тобой, Рэйф.

– Сегодня ты будешь спать в моей кровати, просто спать. Но я обещаю тебе, что любовью мы обязательно займемся, но только тогда, когда ты сама попросишь меня об этом.

Карин издала нервный смешок.

– Ты находишь это смешным?

– Я нахожу смешным то, что ты мог подумать…

Он наклонил голову и целовал ее с медлительной нежностью до тех пор, пока не почувствовал первый робкий отклик ее тела, не услышал тихий стон. Языком он раздвинул ее губы, прося впустить его в сладостное тепло ее рта, и он уже почти достиг заветной цели, когда почувствовал, что Карин схватила его за руки, пытаясь высвободить свое лицо.

И пусть это стоило ему невероятных усилий, Рэйф отпустил ее и сделал шаг назад.

– Ты говорила, что у нас нет ничего общего, но сама видишь, как ошибалась. Может быть, это и не то, что каждый из нас ожидал, но у многих пар нет даже этого. – Не отрывая взгляда от ее лица, он провел тыльной стороной руки по ее щеке, горлу и задержался на груди. У Карин перехватило дыхание, что не укрылось от него. – Ты еще будешь умолять взять тебя, Карин. Я обещаю тебе это.