наконечником и протанцевать себе выход в свет. Я бы сказала, что виолончель скорее Джин Келли, чем Фред Астер[70].

Басисты – расслабленные

Иногда басисты больше похожи на виолончелистов, чем сами виолончелисты. И это логично, поскольку контрабасы очень похожи на виолончели, только они больше и звук у них более глубокий. Вообще, контрабасы настолько большие, что во время гастролей оркестра их отправляют отдельно – с гардеробами и ударными инструментами.

Несмотря на сходство контрабаса и виолончели, между ними существует и несколько значительных отличий. К примеру, контрабасы обычно настраивают по квартам, а не по квинтам, и по форме они длиннее и обтекаемее. Это особенно заметно на основной части инструмента, которая выглядит так, будто ее покусали с двух сторон, а также в месте, где она соединяется с грифом.

У контрабаса довольно широкое и плоское звучание, поэтому в классическом жанре его редко можно услышать отдельно от других инструментов[71]. Чаще всего он составляет самую низкую часть многослойного и многоинструментального произведения.

Контрабас – основа в звучании оркестра, и, как любой фундамент, он частично состоит из бетона. Характер басиста тоже. Отсутствие давления со стороны и тот факт, что они все время уставшие от таскания за собой контрабаса, наверное, и являются причиной, почему басисты такие расслабленные – по-другому и не скажешь.

Скрипачи – нервные

Если басисты – это такие крутые невозмутимые ребята, которые сидят на задних партах, то скрипачи – позеры cо спортивной площадки и «достигаторы» с мессианским комплексом, которые сидят за первыми партами и хотят только, чтобы Мисс Фалтон вызвала именно их, черт возьми, потому что они всегда отвечают лучше, чем Синди[72].

Если бы скрипач рассылал резюме в поисках нормальной работы, то среди своих положительных качеств перечислил бы самоотверженность, внимание к деталям и целеустремленность. Среди негативных черт он мог бы указать соперничество, эгоцентричность и одержимость, но в действительности написал бы что-то раздражающее типа: «Иногда я слишком строг к себе». Хотя, если говорить честно, это было бы правдой.

Характер скрипачей иллюстрирует тот сложный вопрос про курицу и яйцо: непонятно, в наших сопернических перфекционистских наклонностях виновато наше соперническое перфекционистское обучение или все-таки сопернические перфекционистские наклонности отвечают за соперническое перфекционистское обучение (а обучают нас, конечно, соперники-перфекционисты из первого цикла). В любом случае тот, кто придумал термин «нервный», скорее всего, имел в виду скрипачей.

Еще у нас проблемы с высокомерием. Когда я была помолвлена с Золотым Мальчиком-Скрипачом, он всегда настаивал на репетициях в нашей двухэтажной гостиной, которая выполняла функцию мегафона и разносила звук по всему зданию, а не в закрытом кабинете, где я незаметно разместила все его дипломы, газетные вырезки и пюпитры. Он даже не задумывался о существовании людей, которым, может быть, не хотелось слушать, как он каждый день часами напролет играет на скрипке. Я была таким человеком. И наши соседи. Они, конечно же, предпочли бы слушать, как я репетирую часами напролет каждый день.

Все сводится к звучанию скрипки. У скрипки самый высокий и яркий звук из всех струнных инструментов. Как результат – огромный, восхитительный сольный репертуар, в равных частях состоящий из лиризма, эксгибиционизма и превосходства. Мы привыкли к тому, что нас слышат, а это приводит к определенным ожиданиям – и давлению.

Должна отметить, что существует два типа скрипачей, характер которых отличается от стандартной модели. Первый тип состоит из таких людей, как Максим Венгеров, – они настолько искренне уверены в своих способностях и им настолько комфортно в своем теле, что они не поддаются сомнениям в себе и тревожности, терзающим многих из нас.

Второй тип – те скрипачи (и их много), которые в конце концов станут (или должны стать) альтистами.

Альтисты – шутники

Первое, что вам нужно знать об альтистах, – это то, что они единственные музыканты, у которых есть свои локальные шутки. Конечно, существуют шутки о других инструментах (например: «Что получил барабанщик на экзамене SAT? Дробь!»), но их очень мало. А вот шуток про альт значительно больше, чем произведений для этого инструмента.

Сольный репертуар альта очень невелик по сравнению с репертуарами скрипки или виолончели. Альт звучит не так ярко, как скрипка, и не так глубоко и насыщенно, как виолончель, из-за чего легко теряется в оркестре. Но отдельно от оркестра у альта очень приятное теплое звучание, которое не может не нравиться.

Большая часть репертуара альта предназначена для оркестров или для небольших ансамблей, где инструмент выступает в роли связующего элемента и является центром общего звука. Но есть и несколько значимых исключений, где альт солирует, например «Гарольд в Италии» Гектора Берлиоза. Что приводит меня к следующему:

Какая шутка про альт самая длинная в мире?

«Гарольд в Италии»

Все шутки про альт такие. Оскорбительные. Унизительные. Уморительные.

В чем отличие между альтом и луком?

Никто не плачет, когда режет альт.

Почему палец альтиста похож на молнию?

Он никогда не попадает дважды в одно место.

В чем отличие между альтом и батутом?

Чтобы попрыгать на батуте, вы разуваетесь.

Чем альт похож на судебное дело (кейс)?

Все счастливы, когда кейс закрыт.

Справедливо ли теперь предполагать, что все альтисты некомпетентные, тупые и все их презирают? Нет. Такие обобщения никогда не бывают справедливыми. Надеюсь, вы это знаете. Альтисты – замечательные. Хотя я знала одну альтистку, которая села на трехдневную диету «очищения соком» и, сколько бы ей ни объясняли, не могла понять, что смысл такой диеты – пить только сок. Поэтому она продолжала литрами употреблять кленовый сироп и воду с лимоном вдобавок к тарелкам пасты, карри, мороженого и тортов, а перед концертами удивлялась, почему не может застегнуть свое вечернее платье.

У гитаристов не будет своего раздела

Гитаристы тоже играют на струнных, и у них есть свой увлекательный репертуар. Но в оркестре нет гитар, следовательно, в консерваториях очень мало гитаристов, а те, что есть, чаще всего работают где-то на сценической периферии. Я всегда представляла себе, что в перерывах они играют в Dungeons and Dragons, но я понятия не имею, так ли это на самом деле. (А еще я понятия не имею, как играть в Dungeons and Dragons.) Суть в том, что я знаю недостаточно гитаристов, чтобы рассказать вам о них.

Певцы – примадонны

Теперь мне следует упомянуть певцов. У них, как у австралийских сахарных опоссумов, развиваются эмоциональные и поведенческие проблемы, если они