комнаты и важнo прошелся между столов, отодвигая с дороги бурелом из сковородок, обломки мебели и куски чего-то на вид съедобного. Он oстанавливался перед очередным поваром, придирчиво осматривал его тарелку, затем непосредственно кашу (я бы тоже проверяла еду на предмет осколков после такого-то взрыва!), затем двумя пальчиками брал ложку, изучал консистенцию и, наконец, пробовал на вкус. Морщился. Сплёвывал еду в салфетку и шел к следующему претенденту.

Когда дошла очередь до нас, Учитель уже еле сдерживал рвущиеся наружу ругательства. Он скинул на стол клубнику, которой я с таким усердием украшала тарелку (я чуть не впилась ногтями в лицо Γрамса!), повозил ложкой в каше, с отвращением засунул ее в рот, покачал головой и пошел дальше.

– О-ой, – всплеснул руками Воог и с обожанием уставился в спину Учителю. - Пьёфессионал!

– Мы проиграли, да? – С надеждой поинтересовалась я, уже представляя, как с визгом несусь к реке.

– Неть, – огорошил меня орк. - Ему понравилось.

– И как ты это понял? – Удивился Дагон.

– Не выплюнул! – Благоговейно прошептал Воог. – Пьёглотил всю ложечку! Высшая похвала!

– Прелестно! Значит, купаться мы не идем!?

– Выбывает команда под номером пять! – Рыкнул Учитель и ловко содрал с воротников проигравших медные значки. – Завтра в полдень следующий тур! Кто опоздает, тот выбывает.

Воог и Дагон кинулись обниматься, кто-то сполз по стене, не выдержав напряжения, некоторые просто выругались и смахнули испарину со лба. Народ за стеклом поздравлял победителей и освистывал проигравших. А я думала об одном – кого надо покусать, чтобы узнать номер нашей команды?

– Ва-аль? – Орк протянул мне тарелку и ложку. - Уплетай кашу. Не пьёпадать же?

Я рыкнула, всучила свою порцию Дагону и вывалилась на улицу, оставив «маман» и «папан» уничтожать запасы съестного в стеклянном террариуме.

Свежий воздух (с примесью кузнечного чада и коровьего навоза) очистил разум не хуже пыльного мешка, грохнувшегося на темечко.

Не то чтобы очередная авантюра мне не нравилась, но и восторга я тоже не ощущала. Пока парни сломя голову неслись к мечте, я думала о реальности: а ну как гномы явятся по наши души? Или кто из селян прознает, что наша команда – беглые преступники!? Засмеют же! Или еще хуже – вдруг о нас узнают конкурсанты!? Эти сдадут, не раздумывая!

До речки я все-таки добралась: простирнула заляпанную форму,искупалась сама и долго лежала на траве, подставив лицо и волосы осеннему солнышку. Березы ласково подмигивали желтыми листьями, прохладный ветер призывал одеться, но я упрямо смотрела в синее небо и пыталась думать об отборе. Не получалось: мысли каждый раз сворачивали к Дагону. Перед глазами так и стояли его растерянный взгляд, сильные руки и мощная шея, на которой чудесно билась венка. Чокнутый на всю голову мужик! Но красивый, зараза, аж дух захватывает! Надо бы узнать о нем побольше: где вырос, кто родители, чем зарабатывает на жизнь. Есть ли у него подруга или жена и дети!

Ближе к закату я убрала форму в мешок и двинулась к Легории. Поболтав со стражами границы и оставив им на хранение сумку, вдоволь поохотилась. Сначала поймала зайца, потом просто носилась по лесу, доводя до инфаркта оленей и лосей.

Ночь обрушилась на меня как–то неожиданно. Вот только что я еще различала серые колья деревьев, как вдруг опустилась тьма – глаз выколи. Кривая луна, ещё не набравшая силу, кoсилась на меня из-за тучи, весело перемигивались звезды. Лес ожил: стрекотали кузнечики, подвывали вoлки, на дальнем болоте орали лягушки. Хорошо дома, спокойно… но пора возвращаться к двум горе-поварам. Как бы они без меня сарай не спалили.

Махнув стражам на прощание и перекинув котомку через плечо, двинулась в сторону виднеющейся за полем Паксамахи. Идти было неудобно: рожь впивалась в штаны, сапоги увязали в рыхлой земле. Завтра снова придется плестись в село и делать вид, что умею готoвить. Хорошо бы снова кто-нибудь напал на Воога – хоть какое–то развлечение.

– Вот и где ты ходишь? - Орк уже поджидал меня в дверях: руки в бока, чепец с воланами грозно кренился набок, глаза сверкали праведным гневом. – Мой мозг за тебя знаешь, как болит? Сильно!

– Охотилась . - Коротко бросила я, проходя внутрь сеновала.

– У тебя штаны колосьями топойщатся! – Зло бросил Воог. – А мне чистить?

– А на кого охотилась? - С любопытством влез в разговор Дагон. – На мышей, да?

– На стрекоз! – Закинув сумку под импровизированный стол, я забралась на скирду и блаженно растянулась на сене. Хорошая вышла прогулка. Я бы даже сказала замечательная. Сейчас бы провалиться в сон и ни о чем не думать. Ни об отборе, ни о Дагоне с его пронзительным взглядом, ни о…

На этот раз я проснулась сама. Никто не визжaл в ухо, не тряс за плечо. Завтракать, впрочем,тоже никто не предлагал.

Дагон и Воог сидели за столом и тихо шептались . Я уловила названия специй и поникла: ску-ка! Где это видано, чтобы две взрослых особи мужского пола с таким воодушевлением обсуждали гвоздику и хмели-сунели!?

– Пьёснулась? – Орк кивнул на меня встревоженный взгляд и жалобно протянул. – У нас опять пьёпажа!

– Снова лук? – Я привычно соскользнула со скирды и понеслась к бочке, размахивая руками на манер ветряной мельницы.

– Кашка манная, вчерашняя, того…испаилася! Это получается, что уже лучок пьёпал, а тепей и кашка. А Дагон не пьизнаётся, говойит, не он схомячил. Но и не я! Α кто тогда!?

– Бабка! – Уверенно подытожила я и плеснула в лицо воду – холодную, чистую. Приятно-о!

– Какая бабка? – перепугался Воог. – Хозяйка сеновала?

– Бабка предупреждала, что сарай надо охранять. - Устало объяснила я.

– От кашковойователя? - Изумился орк. - Это что ж за