подходяще. Деревянный домик-пряник в глубине большого парка, над замерзшим прудиком. Ей понравится. Она притащится и будет меня ждать. На сколько ей терпения хватит? На полчаса? На час? Я не приду, и она, измучившись бесплодным ожиданием, истекая похотью и злостью, пошкандыбает домой. До стоянки там минут десять идти дорожкой среди кустов. Вот там я ее и встречу. Во всеоружии. С комплектом когтей и зубов. Придушить курицу и прикопать.

Бегаю по темным дорожкам, подошвы по каменной крошке «хр-хр». Жду – вот сейчас перекинусь, освобожусь хоть на пару часов от своих оков, выскользну из тесной клетки тела. Воздух запоет ночные песни, зазвенит, закружит хоровод запахов. Радость заполнит меня. Упоение от удачной охоты.

Ничего не произошло. Не сработало. Перехода не было. Я видела, как Цапля, кутаясь в светлые перышки шубки, прошла мимо к своей «Ауди». Села и уехала. Я стояла за кустами, тяжело дыша и безвольно опустив руки. Я ничего не могла сделать.

Цапле повезло.

Поляков

С волколаками познакомишь?

– Семенов, у вас оборотни есть?

Опять я к нему с «Жигулевским». Праздник же. День защитника. Сели с ним перед ящиком, он ихний сайт открыл. Сайт как сайт – новости, координаторы на связи (они же Бессмертные), форум с наиполезнейшей информацией «как изготовить Железную корону в домашних условиях», «отдам сильмариллы (3 штуки) в обмен на Звезду Элендила (1 штука)», «как правильно точить эльфийский меч, десять способов заточки», «хайратники, все виды и размеры», «мифрил кольчужный по цене производителя» и тому подобная чепуха.

– А как же! Найдется парочка. Под моим началом, между прочим, служат. Драуглир и Кархарот. Хорошие ребята. Преданы Урукхай. Чтут кодекс Темного Властелина. Жестоки, отважны – настоящие зверюги. В последней битве против дивных при штурме Форлонда загрызли их вождя Намдира. Это был знатный бой. Я тогда меч сломал. Пришлось новый заказывать. И Беорн еще, но он медведь. Он на стороне людей. С ним в махаче лучше не встречаться. Не любит орков, чуть что – норовит голову оторвать.

– Слушай, Семенов, с тобой разговаривать можно, только травы обкурившись. Ты на какой-то фене ботаешь. Толобонишь чего-то, а я ни фига не понимаю.

Костя захохотал:

– На квенья, а не на фене, серый брат. А тебе зачем волколаки наши?

– Да есть мысль одна… Надо бы ролевиков проверить, не заигрался ли кто-нибудь всерьез.

– Не-е, это стопудово не наши. Я их обоих знаю. Одного я сам в Эгл привел, он на гребной базе работает, каноистов тренирует. А второй – он по жизни реставратор. Тихий женатик. У него жена – командир не хуже Котовского, чуть что – шашки наголо и в атаку, ура! Она тоже у нас подвизается. Давно. Я ее пару лет знаю – Дарниэль, дивная, в смысле эльфийка-воин. На мечах бьется лучше меня. Да вообще получше многих. Профессионалка. Раньше фехтованием вплотную занималась. Они, кстати, с Димкой, с Драуглиром то есть, в клубе познакомились. Она его в плен во время хишки взяла. И уже не выпустила.

– А третий, как его? Который за людей… медведь?

Семенов пожал плечами. Его он лично не знал, встречались только на хишках. Да и то старался с ним не пересекаться по возможности.

Оказалось, ролевики Костиковы собираются через три дня в четверг двадцать седьмого февраля в четыре часа на игрища. Орки будут штурмовать эльфийский город, не запомнил названия, что-то вроде Менетронд, Менегрот, как-то так. Великая битва. Великая игра. Сценарий прописан, роли розданы. Готовились еще с Нового года. Семенов под это дело себе новую кольчугу заказал, две зарплаты на нее ушло. Все по-взрослому, говорит, не то что у предков наших – ихних, в смысле, толкинутых. Те как в бой выходили? С мечами из лыж и хоккейных клюшек, изолентой перемотанных. Эльфы в плащах из занавесок, их так и звали «занавесочниками», а орки – в латах из картона с рисуночком рюмки и надписью «Осторожно, стекло» в самом неподходящем месте. Сейчас на фотки славного прошлого смотришь – не знаешь, ржать или рыдать. Примитив полный. Взрослые дядьки на новогоднем утреннике в детском садике. А теперь все «настоящее», денег стоит.

Короче, я Костику на хвост упал. Он сначала сопротивлялся – не потащит он меня на хишку, хоть тресни. Но я пригрозил вызвать его волчар в следственный отдел и заложить его, Семенова, как вынюхавшую их полицейскую ищейку. Приятель обозвал меня сволочью и сдался. Только взял с меня обещание – нет, пожалуй, даже клятву, – что я ни в трезвом уме, ни в светлой памяти, ни под пытками не сознаюсь в том, что мы с ним менты. Ну, не любят толкинутые серых братьев, так сложилось исторически. Семенов себе не только квенту орка для игры сочинил, но и квенту сантехника для реальной жизни.

– Орки в подвале играли в гестапо, зверски замучен сантехник Семенов… А что, Костя, ты и впрямь можешь унитаз починить? Вдруг кто из твоих попросит.

– Не боись. У меня отец сантехник. Так что управлюсь. А ты, Поляков, – поэт Незнайка, вместо носа – балалайка. Пошли экипироваться.

У нас с Костей квартиры одинаковые, только зеркальные, у меня кухня влево из коридора, а комната вправо. А у него наоборот. Но коридоры от входной двери и у него, и у меня упираются в большой встроенный шкаф с высокими, в потолок, распашными белыми дверями. В моем шкафу внутри пыльная пустота, а вот у приятеля моего там настоящий арсенал: мечи, топоры, даже моргенштерн. Все что нужно уважающему себя орку. Он нырнул туда с головой, и мне под ноги полетели какие-то железяки, топор, кольчуга, похожий на оцинкованное ведро шлем, и поверх всей этой кучи металлолома лег ватный халат, синий, слегка драный, с нашитыми черными закорючками.

– Это че, я буду орком-гастарбайтером? Такой, панимаишь, узбекьский орка, да? Или чурка?

– Это чапан. Когда тебя, дурака, начнут колотить со всех сторон, сразу оценишь всю его ватную прелесть. Давай меряй, а то, может, не налезет.

Я смотрел в зеркало старого трюмо. Оттуда на меня пялился придурок, явно собравшийся на карнавал в дурдоме. Поверх ватного халата на нем была плетеная кольчужка до пупа, на груди на толстой цепи висела какая-то тяжелая загогулина, за широкий пояс заткнут двухлезвийный топор, к ногам ниже колен примотаны кожаным шнурком щитки вроде тех, что засовывают себе в гетры футболисты. Венчал картину рогатый ведрообразный шлем. Дышать в нем было категорически невозможно.

– Хорош, – удовлетворенно сказал Костик.

– Нет, Семенов, я в этом позориться не стану,