Кристина на полу возилась с одной из прихваченных из дому кукол. Тоненькими пальчиками нетерпеливо пыталась ее раздеть, но не получалось, и она подала куклу Анни, которая машинально помогла.

— Что вы собираетесь с нами делать?

— Вы просто залог для обмена, — ответил Боссе. — Очень ценный залог.

— Как вы можете! Понимаю, те двое… Но вы!

Боссе пожал плечами.

— Прошу не говорить им, что видели меня без маски. Это до добра не доведет.

Девочка продолжала беззаботно играть. Теперь она укачивала куклу.

— Об этом можно было не просить. Я его боюсь.

— Кого боишься? — заинтересовалась Кристина.

— Того, о ком мы говорим. Он подглядывает. Вчера стоял под окном и пытался заглянуть к нам.

— Прошу вас делать то, что говорят, об остальном не беспокойтесь. Он тоже будет делать то, что я скажу.

— Надеюсь, на вас можно положиться. Временами я думаю, выйдем ли мы отсюда вообще.

— Наверняка. Ну, пару дней пройдет, пока все устроится…

Повисла пауза, только Кристина баюкала куклу.

— Ничего не бойся, — приговаривала она. — Скоро поедешь домой, к дедушке.

Боссе закусил губу и вышел в кухню. Двери остались открытыми. Только бы совершить обмен, и худшее останется позади. Если бы можно было положиться на Арне! Но с ним возникали проблемы. Слишком импульсивен, липнет к каждой юбке. И еще эти его запутанные дела… Ведь это чистая случайность, что тип из грузовика не влез в дом. Боссе наполнил водой кофеварку и приготовил кофе на электроплитке. Когда тот был готов, отнес чашку Анни, сам выпил в кухне две.

«Интересно, удовлетворят ли Арне пятьдесят тысяч, — думал он. — И насколько притягательна такая сумма для меня?»

Он усмехнулся и выпил последний глоток кофе. Потом выскреб сахар со дна и, подложив руки под голову, откинулся в кресле. Усталость одолевала. А ночью трудно было уснуть. За две последние ночи он спал не больше трех часов, а это слишком мало. И теперь не удавалось справиться с сонной одурью. Намочил полотенце, протер лицо. Немного помогло, но ненадолго. Он покосился на часы. Арне должен быть с минуты на минуту. Боссе все время поглядывал на дорогу. Арне вернулся только через час. Один.

Ян Ольсон проснулся, как обычно, рано. Поспешно натянув трусы, пошел в ванную. Взглянув в зеркало, увидел густую щетину и без колебаний взялся за бритвенный прибор, который вчера прислали для премьера. Наспех побрившись, даже не ополоснул лицо, а только вытер полотенцем. Вышел в коридор, где сидел другой полицейский. Они с Ольсоном всю ночь дежурили по очереди.

— Ну что?

— Ничего. Все спокойно. Ничего не произошло.

— Кто-нибудь звонил?

— Сундлину — да, нам — нет.

— Спущусь к портье, узнаю, пришли ли газеты, — буркнул Ольсон.

В холле, несмотря на ранний час, собралось много народу. Ольсон сообразил, что это журналисты. А если так, то в большинстве редакций уже известно, что Сундлин здесь, в отеле.

Он купил газеты «Дагенс нюхетер» и «Свенска дагбла дет». Бегло просмотрел первые страницы, чтобы убедиться, не разнюхала ли чего-нибудь пресса. Нет, ничего, о чем не знала бы полиция.

Передовица в «Свенска дагбладет» утверждала, что крайне левые наконец-то показали свое истинное лицо. И выражала надежду, что, несмотря на весь трагизм ситуации, это окажется для многих полезным уроком.

Просматривая газеты, Ольсон одновременно наблюдал за представителями свободной прессы. Он узнал репортера Шведского радио — того выдавала сумка с магнитофоном — и Пера Лунда из Агентства новостей. С этим прошлой весной они встречались во время официального зарубежного визита. Лунд читал потрепанную книжку на английском в дешевом издании.

Ольсон вызвал лифт и уже собрался войти в кабину, когда рядом возникла долговязая фигура.

— Так это правда, что премьер в отеле? — спросил Лунд.

— Доброе утро. Как дела? Не очень понимаю, о чем ты. Я тут живу, потому что у меня дома ремонт.

— Я рад, что полиции так здорово платят, что сотрудники могут себе позволить жить в роскошных отелях. Можем подняться вместе?

— Я, во всяком случае, мешать не собираюсь. — Ольсон нажал кнопку. А когда двери распахнулись, предупредил: — Я выхожу.

Лунд вышел, Ольсон следом, но в последнюю минуту, когда двери почти закрылись, вскочил в кабину и поехал на самый верх. Оттуда сбежал по лестнице на нужный этаж. Конечно, это очень примитивный трюк, и Лунд наверняка пронюхает, где остановился премьер. Но все же Ольсон был доволен, что удалось оставить журналиста в дураках.

Перекинувшись парой слов с коллегой, он исчез в апартаментах премьера. Двери в спальню стояли настежь, из ванной доносился шум воды. Ольсон уселся в кресло и занялся подробным изучением газет. Насколько он понял, там не было ничего, кроме давно известных фактов, невероятных домыслов и спекуляций.

Американский корреспондент «Дагене нюхетер» сообщал, что правительство Соединенных Штатов не намеревается противодействовать обмену на убийцу их посла. Однако это происшествие может задержать назначение нового посла в Швецию.

Пресса все еще обсуждала, в какую страну вышлют Енса Форса. В «Дагенс нюхетер» додумались отправить репортера в Тирану для зондажа тамошних настроений. Это невыполнимое задание поручили способному журналисту, и тот изловчился передать репортаж, хотя, разумеется, ему не удалось увидеться ни с одним влиятельным лицом, разве что с чиновником из службы информации.

Ольсон всегда читал газеты очень тщательно, следуя совету, когда-то полученному от одного из старших товарищей. Не пропускал он даже объявлений. «Всегда полезно иметь побольше данных», — говаривал тот коллега, и Ольсон признал его правоту.

Читал он быстро, что, между прочим, немало помогало просматривать поток донесений и рапортов. И дошел уже до последней станицы со спортивными новостями, занявшись перечнем заездов в Солвалла. Ольсон увлекался скачками, хотя старался сдерживать свой азарт: он знал людей, которые погрязли в этом пороке, один из их коллег совсем загубил и свою карьеру, и жизнь. И потому не решался даже просто ходить на трибуны.

Почти в семь Сундлин вышел из ванной. Выглядел он, как обычно, выдавал беспокойство только измученный, растерянный взгляд.

— Доброе утро, — он улыбнулся.

— Доброе утро. Как спалось?

Ольсону все еще неловко было говорить премьеру «ты». Он вообще считал это лишним.

— Не очень, — ответил Сундлин. — Может, позавтракаем?

Ольсон посмотрел на часы.

— Да, уже пора. Мне позвонить?

— Пожалуй, кофе, гренки и яйцо всмятку. И закажи газеты.