крупный волк. Примерно такого же размера, как тот, из капкана, только бурой масти. И, видно, немолодой – на морде у него была заметна седина. За ним появились еще двое, поменьше, этакие недопески.

– Так-так… – произнес бурый волк, глядя на нас в упор. – Ужин сам пришел! Жаль, не вышло дать сыновьям поохотиться, зато все сыты будем… Глядите, дети, и учитесь, как коням горло резать! А потом займетесь девицами, далеко они не убегут!

Я снова схватилась за нож, велев Агате:

– Держись крепче за седло! Если что, хлещи коня что есть мочи, может, прорвется, не догонят!

– А ты? – пискнула она.

– А я…

Договорить мне не удалось: волк подходил все ближе, ухмыляясь во всю пасть, его свита заинтересованно смотрела, но тут в кустах снова затрещало, и на тропу прямо между мной и бурым волком выскочил старый знакомец. К слову, он вовсе не хромал.

– Так-так, – произнес он с той же интонацией, что и бурый. – А ты не забыл ли, старик, что это – мои охотничьи угодья? А это – моя добыча!

– Серый, неужто ты жив? – «приятно» удивился бурый, но сделал шаг назад. – А сорока сказала, что ты в капкан угодил, конец тебе…

– Больше слушай сорок, – фыркнул серый. – И убирайся прочь, пока я тебе не напомнил, кто в этом лесу хозяин! И щенков своих забери!

– Ладно, встретимся мы еще как-нибудь… – недобро произнес бурый. – Надо было самому проверить, в самом ли деле ты в капкане. Тогда бы ты точно уже мне дорожку не перешел!

– Ну так ты только и можешь, что беспомощную добычу потрошить, – не остался в долгу серый. – Стар стал да беззуб.

– Зато не бирюком живу, – рыкнул бурый и бочком-бочком убрался в кусты, его недопески, поджав хвосты, ринулись следом, только затрещало.

Я на всякий случай отступила назад, пока не почувствовала спиной Браста – тот ткнулся храпом мне в плечо.

– Идем, – сказал волк, оглянувшись, и медленно потрусил по тропке.

Мы с Агатой переглянулись в полном недоумении.

– Погоди, ты же нас убить хотел! – окликнула я.

– Не убить. Попугать. – Он остановился и повернулся к нам. – Я клятву дал, вы условие выполнили – сразу я вас загрызть не сумел. А вот за эту веревку надо было вас проучить…

– А почему тогда ушел? – спросила Агата.

– Раны зализывал, – мрачно ответил волк. – Да и перекусить хотелось… кого-нибудь, пополам. Идем! Нужно еще до поляны добраться, не здесь же ночевать…

– Почему?

– Потому что это тропа. А по тропе ходят, знаете ли, и не всем понравится о вас спотыкаться, – разъяснил он и пошел вперед, то и дело останавливаясь и принюхиваясь.

Я потянула Браста следом.

– Как тебя зовут?

– Волк. Не видишь, что ли? Можно Серый Волк, я не обижаюсь.

– А по имени?

– Имен здесь не называют, – ответил он, и Агата, дотянувшись, похлопала меня по плечу. Я кивнула, поняла, мол.

– И кто же тут капканы ставит? Вроде такая глушь…

– И в глуши люди живут. Но вам, – Волк повернул тяжелую голову и зыркнул желтым глазом, – туда лучше не соваться. Съедят.

– А говоришь, люди… – протянула Агата.

– Люди. Только вы же разные бываете. Эти вот мясо любят, – фыркнул он, – да понежнее. Так что не проситесь на ночлег даже к ветхой старушке, до добра это не доведет.

– Откуда ты узнал?

– Оттуда, – был ответ. – А много будешь знать, скоро состаришься.

Я повернулась к Агате и приложила палец к губам, мол, хватит болтать.

Шли мы долго, но спрашивать, куда именно, сил уже не было. Только вот вскоре деревья немного поредели, и мы оказались на небольшой полянке.

– Здесь заночуем, – сказал Волк и улегся. – Огня не разводите. Этот лес его не любит.

Я молча кивнула, расседлала коня, обтерла его, как сумела, и задала корма. На ночь привяжу, пусть пасется. Воды бы еще только найти…

– Волк, а ручья тут поблизости нет?

– Есть. Но пить из него не советую.

– Я не нам, а коню.

– Пойдем, провожу, – вздохнул он и поднялся. Агата увязалась за нами, одной ей было страшно.

Ручеек оказался небольшим – тут бил родник, а сам ручей, едва успевший проточить начало русла, тут же разливался и исчезал в траве. Кое-как из шапки удалось напоить Браста, а Волк налакался сам. Впрочем, ему-то что, он ведь здешний!

Вернувшись на полянку, мы с Агатой наскоро перекусили, предложив и Волку, но он только сморщил нос и отвернулся, заявив, что сыт.

Мы кое-как улеглись в обнимку с Агатой: какой смысл дежурить, если рядом лежит Волк? Если ему захочется задрать нас обеих, он это сделает. А если рядом окажется опасность, то всяко услышит и учует ее лучше нашего.

Мне не спалось, все мерещились какие-то шорохи, да еще Браст шумно вздыхал и переступал с места на место, звякал недоуздком, пощипывая траву. Я повернулась, стараясь не разбудить Агату, поняла, что повязка моя съехала, хотела было поправить ее, чтобы не видеть притаившихся в зарослях теней…

Взгляд мой упал на Волка.

На его месте спал, положив руку под голову и поджав босые ноги, человек. Молодой парень, вряд ли старше меня, в кожаной, отороченной серым мехом безрукавке на голое тело и коротких кожаных штанах. Волосы у него были пепельно-русыми и серебрились в тусклом свете убывающей луны.

Я вздрогнула и прикрыла левый глаз рукой. Волк оказался на месте.

«Оборотень…» – подумала я, и меня пробрала дрожь. Но луна ведь не полная! Хотя кто разберет местных обитателей…

– Что не спишь? – негромко спросил Волк, подняв голову.

Вместо ответа я поднялась и подошла к нему поближе.

– Ты же не просто волк, верно? – шепотом спросила я.

– Разглядела? – фыркнул он и сел. – А, чую. Подарочек у тебя имеется…

– Тебя заколдовал кто-то? Или проклял?

– Нет, я таким родился, – ответил он и потянулся. Теперь, вблизи, я разглядела его лицо – грубоватое, не слишком красивое, но по-своему привлекательное. – Такое у нас частенько случается, особенно если девка любит по грибы ходить в самую чащобу. Вот и насобирала… А я, как подрос, сам ушел в лес искать невесту…

– Нашел? – удивившись такой откровенности, спросила я.

– Нашел, – вздохнул Волк, распахнул безрукавку и показал старые белые шрамы на боку. – Это вот она меня приласкала, чтоб не приставал. А это тот, кого она выбрала, вожак стаи. Не сильно подрал, просто проучил, чтобы знал свое место и не лез вперед старших. Я и ушел. Живу себе один.

– А домой почему не вернулся?

– Что там делать? В лесу лучше.

У меня сама собою дернулась рука – погладить