Сяо-Фань медленно извлек меч из ножен, с тенью интереса осмотрев лезвие из белого металла, украшенное гравировкой в виде пенящихся волн. Повернув оружие лезвием к себе, он невольно приподнял бровь - клинок меча был тонок, словно лист бумаги, не превышая толщиной трети фэня. Неожиданная идея посетила юношу, и, поддавшись ей, и возникшему интересу, он вытянул меч вперед, в обычной боевой стойке. Тончайшее лезвие едва заметно дрогнуло, и вдруг изогнулось в недвижной руке Ван Фаня, свернувшись в кольцо, словно змея, и резко распрямившись. Следом за этим движением, Сяо-Фань нанес несколько размашистых рубящих ударов по воздуху, и меч запел, подобно флейте, прямой и негибкий, словно грубый бронзовый клинок из древних времен. Техника укрепления оружия, показанная Сяо-Фаню дружелюбным старцем Хэ Вэйфэном, делала Проливающий Воду Меч стократ более смертоносным, позволяя управлять движением его гибкого лезвия. Матоу с удивленным видом покачал головой.

- Он подходит тебе идеально, младший, - промолвил он с нотками уважения в голосе. - Я начинаю думать, что не ошибся, решив помочь тебе.

- Благодарю, старший, - в голосе юноши промелькнула самая легкая в мире тень былых ярких чувств, когда он вешал драгоценный клинок на пояс, взамен давнего подарка Чжо Жэньцина.

- Взгляни на другой мой дар, - старейшина Фэнду взял со стола бутылочку для пилюль и протянул Ван Фаню. - Здесь - не менее ценная реликвия, пусть и выглядит она много скромнее. Если ты знаешь хоть что-то о ядах и лекарствах, тебе должно быть известно о Семилистной Хризантеме. Это растение - яд над ядами, убивающий быстро и неотвратимо, и целящий от любой другой отравы. В сосуде - одна-единственная пилюля, содержащая малую каплю экстракта Семилистной Хризантемы. Она излечит любое отравление. Оуян Сяо известен как мастер ядов, и тебе пригодится наилучшая защита от его смертоносного искусства.

- Я благодарен вам, старший, - вымолвил юноша, и, протянув вперед ладонь, отстранил сосуд с драгоценным лекарством. - Но я не приму этот дар. Не стоит осыпать меня сокровищами. Если мое медицинское искусство не справится с мастерством Оуян Сяо, меня не спасет никакое чудесное снадобье. Если же я одолею врага, в ценной пилюле не будет надобности.

- Она может стать для тебя разницей между жизнью и смертью, - в голосе Матоу вновь зазвучал отстраненный интерес.

- Я не боюсь смерти, - тускло ответил Сяо-Фань, и низко поклонился. - Прощайте, старший.

- Прощай, - коротко кивнул тот.

Проводив взглядом покинувшего дом Ван Фаня, старейшина Фэнду некоторое время задумчиво смотрел на закрывшуюся за ним дверь. Затем, пожав плечами, он взялся за палочки для еды, и вернулся к сырому мясу тигра. Хоть он, Матоу, и носил имя одного из божеств царства мертвых, не в его власти было сохранить жизнь этого безрассудного юнца, утратившего желание жить.

Глава 29, в которой давний знакомый выражает герою заслуженный укор, а также, начинается новое странствие

Сяо-Фань без труда отыскал Пещеру Летучих Мышей, следуя указаниям Мэнпо - дуб на самой вершине горы был заметен издалека, а широкий провал входа выделялся на скальной стене. Он какое-то время стоял у темного проема, вслушиваясь в исходящие из него шелест и попискивание: несомненно, Пещера Летучих Мышей была полна существ, давших ей имя. Ван Фань не знал, несёт ли стая мелких летучих тварей угрозу, но не собирался относиться к ним легкомысленно. Вынув из ножен меч, он шагнул внутрь.

Шум, издаваемый летучими мышами, усилился, стоило юноше войти. В их непрекращающемся писке слышалась тревога, шелест и хлопанье кожистых крыльев звучали все чаще, а стремительные тени плясали под сводом пещеры, почти не скрываемые полумраком. В нос Ван Фаня ударил смрад мышиного помета, но даже он не мог заглушить тяжёлый запах крови.

Наконец, обитатели пещеры утратили терпение - крылатая тень, неожиданно крупная, спикировала прямо в лицо Сяо-Фаню с яростным писком. Тот, шагнув в сторону, нанес точный и расчетливый укол мечом, пробивший грудь летучей мыши. Скорость ее полета была столь велика, что тварь нанизала себя на клинок Проливающего Воду Меча, устроившись на нем, словно птица на вертеле. Тут же, крики летучих тварей взвинтили громкость, и добрый десяток крылатых теней вынырнул из полутьмы, бросившись на Ван Фаня. Тот, спешно сорвав с клинка мышиную тушку, метнул им навстречу технику “броска черной черепахи”, растянув ее как можно шире, и ринулся к выходу: ему совершенно не хотелось проверять на своей шкуре остроту многих сотен клыков и когтей.

Летучие мыши не преследовали его - стоило юноше покинуть пещеру, как доносящиеся оттуда визги и шум начали стихать. Отброшенные прочь невидимым шлепком техники, и не чующие больше крови мертвого товарища, крылатые создания утратили большую часть своей злобы.

Сяо-Фань же, устроившись поодаль, принялся осматривать свою добычу. Он бесстрастно отметил длинные крючковатые когти создания, его острые, едва помещающиеся в пасти клыки, и размеры крылатого зверя, делающие его опасным даже в одиночку. В глаза юноши бросились кровеносные сосуды твари, отличающиеся нездоровым синюшным цветом, и выступающие из-под редкой шерсти, словно опутавшая летучую мышь ловчая сеть. Задумчиво тронув переносицу, Ван Фань извлек из ножен походный нож, и примерился им к тушке крылатого зверя - ему предстояло подробное изучение врага.

***

Спустя час трудной, кровавой, и омерзительной работы, юноша отложил нож, и тщательно вытер руки. Как он и подозревал, летучие мыши этой пещеры были отравлены - текущий по их венам яд делал крылатых зверей сильнее и злее, заставляя бросаться на любого, зашедшего на их землю. Ван Фань подозревал, что Оуян Сяо превратил этих существ в невольных стражей своего дома, и намеревался избавиться от них. Юноша мог бы, пользуясь новообретенными знаниями строения тела летучих мышей, и отравляющего их яда, сварить некое зелье, что позволило бы ему проникнуть мимо рукокрылых стражей незамеченным, но сделав это, он оставил бы возможного врага за спиной. Ван Фань не желал выяснять, насколько далеко простирается власть Оуян Сяо над живым щитом его пещеры, равно как и не желал каких-либо помех на пути своей мести.

Юноша окинул свое окружение ищущим взглядом. Пещера Летучих Мышей располагалась в горах Хуоба - как и многие возвышенности Срединной Равнины, невысоких, лесистых, и покрытых буйной растительностью. Ему предстояло применить многие из знаний, полученных им в долине Ванъю и Мяоцзяне - пользуясь уроками Флористки и доктора Шэня, он собирался разыскать в местном многообразии