Обнимая духовным взором эти сорок лет трудов, борьбы и успехов, разве не имел он права с законной гордостью сказать себе, что он совершенно оправдал смелый девиз, взятый им еще на заре политической карьеры: «Forti nihil difficile!».

И что же! Родившись, воспитавшись и достигнув такого величия в Англии, стал ли Биконсфильд англичанином? Нет, он во всю свою жизнь оставался и умер евреем!..

XVI. Таковы результаты иудейских мероприятий в новые времена. Посему, не останавливаясь на позднейших событиях, которые у всех на памяти и только упомянув о Панаме, деле Дрейфуса или распродаже церквей во Франции да еще об устроенном евреями, частью и на японские деньги, вооруженном восстании в Москве, мы вправе, наконец, спросить: мыслимо ли что-либо подобное без участия иудейского правительства?..

Если засим, как доказано выше, такое правительство существовало во все эпохи еврейства, то возможно ли предполагать, что с увеличением оборота капиталов и развитием средств сообщения, равно как наряду с расширением всех пределов катального хозяйства и возрастанием количества иудейских рабов, почти достигнутая сынами Иуды цель мирового господства разрушена им же самим через бессмысленное уничтожение собственного правительства? Если, наконец, такие, неведомые прошлым векам, силы, как биржа и пресса, превратились в монополию иудеев, то чем могли бы «старейшины многострадальной синагоги» оправдать перед лицом Талмуда свой отказ от пользования ими через свое бездействие власти?

Вопросы эти, очевидно, не имеют других ответов, кроме отрицательных.

Значит, центральное правительство не может не существовать у евреев и в наши дни. Стало быть, оно существует.

Где оно находится? Из кого состоит?

Вопросы – менее важные, но труднее предыдущих. Данных для несомненного решения еще нет. Но они, без сомнения, явятся.

Даже в настоящее время можно приблизительно указать на «Хабура Коль Изроэль Хаберим» – Alliance Israelite Universelle.

Став гроссмейстером масонов в «Grand Orient», а за период франко-прусской войны 1870-71 годов с Леоном Гамбеттой и Жюлем Фавром образовав во французском правительстве иудейский триумвират, Адольф Кремье лет за десять раньше (точнее, в 1858 году) основал «Всемирный Еврейский Союз» с главным управлением в Париже.

Эмблема. Вверху – скрижали Моисея, несколько ниже – протянутые и пожимающие друг другу руки, а в основании – земной шар.

Девиз. «Все евреи за одного и один за всех!».

Воззвание же, с которым Кремье как учредитель обратился к евреям вселенной, таково: «Союз, который мы хотим создать, не есть французский либо английский, швейцарский или немецкий… Нет, он – иудейский, он – всемирный!.. Все другие раскололись по национальностям. Мы одни имеем не сограждан, а единоверцев. Не раньше станет еврей другом христианина либо мусульманина, как в тот момент, когда свет иудейской веры, единственной религии разума, засияет повсюду. Рассеянные среди народов, которые враждебны нашим правам и интересам, мы хотим быть и останемся евреями. Национальность для нас есть религия наших отцов, и мы не признаем никакой иной! Проживая на чужбине, мы не можем заботиться о вожделениях посторонних нам стран, когда наши собственные нравственные и материальные задачи пребывают в опасности.

Еврейское учение должно наполнить собой мир.

Израильтяне! Сколько бы ни разбрасывала вас судьба по всем концам земли, смотрите на себя, как на членов одного, избранного народа. Если вы ясно разумеете, что вера ваших отцов – ваш единственный патриотизм; если сознаете, что вопреки своим показанным национальностям, вы повсюду образуете один и тот же народ; если исповедуете, что только иудаизм представляет религиозную и политическую истину; если во всем этом убеждены вы, израильтяне вселенной, то придите, услышьте наш зов и докажите свое согласие!.. Наше дело велико и свято, а успех обеспечен.

Христианство, наш исконный враг, лежит ниц, пораженное в голову!

Сеть, раскидываемая Израилем поверх земного шара, будет расширяться с каждым днем, и величественные обетования наших священных книг обратятся, наконец, к исполнению.

Близится время, когда Иерусалим станет домом молитвы для всех народов, а знамя еврейского единобожия взовьется на отдаленных берегах…

Станем же пользоваться обстоятельствами.

Могущество наше огромно, поучимся применять его к делу!

Чего нам страшиться?..

Уж недалек день, когда все богатства земные перейдут в собственность детей Израиля!..»

XVII. Перед таким воззванием позволительно спросить, кто же такой сам Адольф Кремье?

Это, прежде всего, глава того еврейского триумвирата, который в 1870 году оказался правительством Франции после взятия Наполеона III в плен. В состав триумвирата, как известно, вошли: а) тот же Кремье как премьер-министр; в самую страшную годину французской истории, после Виссембурга, Гравелота, Сен-Прива, Бомона, Страсбурга, Меца и Седана, воспользовавшись невыразимым смятением и ужасами войны, он поспешил дать равноправие евреям в Алжире, чем и вызвал жестокое восстание доблестно сражавшихся за Францию арабов, оставленных бесправными; б) бывший помощник Кремье, по его званию адвокат, Леон (Лейба) Гамбетта в качестве министра внутренних дел, а затем и диктатора страны; своим иудейским нахальством он навязал ряд неимоверных бедствий и, по крайней мере, вдвое более тяжкие условия мира с Германией, чем, если бы и сам вовсе не существовал; ошибался, стало быть, Кремье, с еврейской точки зрения, разумеется, когда о Лейбе Гамбетте, в то время еще «помощнике присяжного поверенного», сказал: «из этого лоботряса ничего путного выйти не может!» и в) министр иностранных дел Жюль Фавр вместе с Ротшильдом и Блейхредером, он сочинил, а затем во Франкфурте на Майне от имени Франции подписал условия мирного договора, каким, сверх перехода к Германии засиженных евреями Эльзаса и Лотарингии, был на немецких же евреев пролит золотой дождь в 5 000 000 000 франков контрибуции, ограбленных у Франции.[147]

Далее – это гроссмейстер французских масонов, предложивший в 1870 г. от их имени 1 000 000 франков за голову прусского короля Вильгельма I. Дабы уразуметь всю низость деяния, необходимо принять к сведению, что оно являлось предательством в квадрате, так как было рассчитано лишь на новый обман французского народа. Дело в том, что по свидетельству Гирса, впоследствии нашего министра иностранных дел, генеральный штаб немецких армий именно от французских масонов через особое бюро в Берне (Швейцария) получал в 1870–1871 гг. гибельные для Франции сведения о средствах ее обороны, состоянии ее финансов, настроении Парижа и т. д. Таким образом, указанная миллионная премия являлась двойной, иудейски-злостной плутней. Для полноты же картины, отметим следующее.