поиски, ведущиеся в этой области, в ноябре 1993 года пришел к следующим обобщениям и предположениям. «В последнее время, – писал он, – в попытках найти общероссийскую универсальную наднациональную ценность, единый подход к возрождению российской государственности уже многие ученые, деятели искусства, просто думающие люди высказывают идею… о создании единой российской нации (по аналогии с американской), которая вберет в себя потомков всех народов, населяющих Российскую Федерацию. Наверное, идеология этой единой нации вберет в себя все духовные и культурные ценности и национальные традиции народов России, соединив их с гуманистическими и демократическими ценностями, накопленными Западом… На это уйдет немалое время (может быть, десятилетия), а ждать нельзя уже ни минуты. Создавать новую российскую идеологию нужно сегодня… Для образования единой российской нации, на мой взгляд, имеются достаточные исторические предпосылки: новая Конституция, которую, я надеюсь, россияне примут 12 декабря 1993 года»[1938].

После принятия Конституции бывший вице-премьер российского правительства предстал на выборах председателя верхней палаты нового парламента уже вполне убежденным патриотом-государственником. Отрекомендовавшись как «крупный руководитель, человек прямой и откровенный, хохол, бывший казак»[1939], он заявил: «В историко-философском плане я испытываю боль. Ранее Россия всегда расширялась. Мирным путем, никого не завоевывая. Теперь наша задача – собрать Россию назад!»[1940] В качестве шага на этом пути предложено «создать из СНГ Евразийский союз, цивилизованный союз стран, направленный навстречу интересам друг друга»[1941].

Подобную же эволюцию понимания неотложных задач идеологического воспитания российского населения обнаружил бывший пресс-секретарь Президента В. В. Костиков, выступивший с идеей создания широкого движения, которое способствовало бы восстановлению лучших идеалов русской семьи и русского дома, воспитанию молодых поколений в традициях русского и российского патриотизма. «Такое движение, – пишет он, – могло бы иметь название “Чистая Россия” и работать под покровительством президента России как общенационального символа»[1942]. Предпосылки успеха и значимость движения усматривались, видимо, в том, что «разрушается фальшивая монополия коммунистов и национал-социалистов на любовь к Отечеству. О патриотизме серьезно и глубоко говорят демократические писатели и публицисты. Патриотические импульсы исходят от Президента России»[1943]. К началу 1995 года перемены в отношении к патриотизму в «демократических» кругах российского общества выявились в полной мере. Пришло понимание элементарного: «То, что у нас слово “демократ” фактически антоним слова “патриот”, – это дико. Это представляет опасность для страны»[1944].

Наблюдая за этими идеологическими поворотами, известный политолог Б. М. Пугачев в феврале 1994 года высказал предположение: «Складывается впечатление, что Президент и его окружение стремятся перехватить лозунги национально-патриотической оппозиции, более того, судя по всему, они в ближайшее время будут готовы проводить и близкий политический курс»[1945]. Последующее развитие событий этот прогноз в целом подтверждает.

Обнародовав «новое понимание нации», Президент России сделал важнейший практический шаг в направлении к новой идеологии и новой национальной политике. По словам тогдашнего представителя Администрации президента, заместителя начальника Управления по работе с территориями В. А. Печенева, одной из главных целей демократической национальной политики, адекватной условиям российской цивилизации, является не только обеспечение межнационального мира и создание оптимальных условий для этнического сохранения и свободного развития народов, но и постепенное формирование «российской нации» как сообщества всех проживающих на территории России этносов, подразумевая под этим конечно же не становление некой «единой национальной общности», а такого духовно-психологического самочувствия наших народов (русских и татар, аварцев и башкир), при котором их принадлежность к гражданам единого Российского государства будет играть все большую роль[1946]. Обращаясь к депутатам Федерального собрания и всем согражданам 16 февраля 1995 года с ежегодным Посланием, Б. Н. Ельцин призвал россиян «проникнуться верой в успех, в созидательную силу нашего национального характера». Без такой веры «сложный и болезненный процесс консолидации многонационального российского общества» вряд ли получит ускорение. Немалое значение в успешном развитии этого процесса может сыграть высшая школа, изменения в содержании гуманитарного образования которой должны, как подчеркивает президент, «формировать новые нравственные ориентиры, воспитывать гражданственность, патриотизм, правовую культуру»[1947].

Рассмотрение федеральных и межнациональных проблем в контексте этнополитического развития нашего общества и современных идей показывает, что предложение Президента РФ решать национальные проблемы нынешней России на основе нового понимания нации как согражданства оживило поиски новых оснований национальной политики. Естественно, такая политика может быть успешной лишь при определенных условиях – при адекватном понимании процессов, происходивших в истории национальных отношений в советское время; установлении причин, вызвавших провал прежней национальной политики; выявлении тенденций развития национальной сферы жизни советского общества; формулировании жизненно важных, привлекательных целей, достижению которых будет подчинена новая национальная политика; определении средств, при помощи которых эти цели можно будет достичь. Главное – в искусстве сопряжения интересов развития государства и национальных общностей, каждой национальной группы, в определении самого характера государственности.

Не всякий идеологический устой надежен

Суть происходящего в сфере межнациональных отношений объясняется, как показано в этой работе, крахом принципов и целей предшествующей национальной политики, таких как пролетарский («подлинный») интернационализм, самоопределение вплоть до отделения, форсирование создания новой исторической общности людей, идущей на смену национальностям в СССР; слияние наций во всемирной социалистической общности как конечная цель политики. Все, что делалось в России в последние три четверти века, определялось в конечном счете нереалистическими задачами, глубоко деформирующими естественные исторические процессы. Этим, в значительной степени, (поскольку не менее значимые факторы действовали и за пределами национальной сферы) определяется глубина нынешней трагедии: распад Союза ССР, кризис Российской Федерации как элемента былой системы, получившего возможность самостоятельного бытия, но все еще хранящего в себе многие противоречия прежней системы.

Противоречия эти не должны, конечно, служить основанием для зряшного отрицания изменений к лучшему в жизни народов бывшей царской России, достигнутых за советский период их истории. П. А. Сорокин, всесторонне изучавший мировой опыт многонациональных государств, справедливо отмечал в 1967 году, что «фактическое равенство разнообразных расовых и этнических групп… в основном было реализовано в ходе истории русской нации. Эта история действительно свободна от дискриминации, подавления и эксплуатации нерусских национальностей России со стороны русской нации». Советский Союз, писал он далее, отличали «сравнительно мирные взаимоотношения между отдельными людьми и группами»[1948]. Эксплуатация нерусских национальностей в СССР русским народом была исключена напрочь. Более того, своеобразная «контрибуция», наложенная после 1917 года на русских, как на «бывшую угнетающую нацию», дает полное основание для квалификации нового властного режима Советской России как силы скорее антирусской, нежели русофильской. Великодержавие режима вырастало впоследствии также на наднациональной основе.

Национализм как мощный фактор объединения и разъединения народов и государств был мастерски использован большевиками для захвата власти в России и при попытках распространить эту власть повсеместно в ходе мировой революции. По