– Нет, – признал я.

– И я нет, – откликнулась девушка. – Ты ткач, я чувствую это в твоей крови. Но будто слепой. Искалеченный.

– И вскрытая грудная клетка поможет это исправить?

– Надо понять, как это исправить, – поправила она меня. – И я не буду тебя резать. Хватит бояться!

Да не боюсь я вовсе! Просто разумная осторожность. Но если по-другому никак, ладно. Буду настороже, если что не так пойдет.

С обреченным вздохом я лег на теплый камень, чтобы услышать завершение ее фразы.

– Но твоя кровь мне понадобится.

Впрочем, ей хватило символического надреза, из которого вытекла лишь крохотная капля крови. Инка подхватила ее кончиком пальца и размазала по моей груди, рисуя, похоже, круг.

– Попробуй вызвать видение, – сказала она. Одновременно с этими словами девушка запустила руку мне в грудь. Не пронзила ее, а именно запустила! Словно кровь создала портал, позволяющий проникать через физические объекты. – Я не знаю, как ты это делаешь, поэтому просто сделай. Можешь воззвать к своему богу, если это помогает. Инту не будет против.

Ишь ты! Инту ее не против! Ну ладно!

Боли не было, даже ощущение инородного предмета внутри отсутствовало. Закрыв глаза, я привел мозги в порядок и попытался погрузиться в инфополе. Получилось, и довольно легко, но как-то наполовину. Тысячи нитей разных цветов появились перед моим внутренним взором, но были они, как бы это правильно сказать, двумерными. Плоской картинкой, которую я мог видеть, но проникнуть в которую никак не получалось.

– Говори, что видишь! – потребовала инка.

Я с некоторым удивлением сообразил, что нахожусь в полном сознании. Ну да, в поле-то я не попал.

– Нити вижу. Рисунок, который сплетают нити, – отозвался я. И добавил после паузы, так как узнавание уже давно сидело у меня в голове: – Очень похоже на твои кипу, только больше во много раз.

– Ты видишь нити? – В голосе инке появилось удивление.

Пришлось ей рассказывать об особенностях восприятия отдельно взятого пророка. Про то, как я видел информационное поле. Все эти нити, узоры и сам ковер.

Девушку сведения порадовали.

– Значит, я не ошиблась! Ты ткач!

– Милая, ты бы уже объяснила, что это все значит. Создание вероятностей, о котором ты упоминала – это ведь ни о чем мне не говорит!

На грудь вдруг навалилась чудовищная тяжесть, а сердце пропустило один или два удара. Картинка поля мигнула и пропала, словно кто монитор из розетки выдернул.

– Ты чего творишь! – прохрипел я, когда удушье чуть отпустило.

В том, что произошедшее было делом рук жрицы, я не сомневался ни на миг.

– Я тебе не милая! – рявкнула Куава. – Не смей говорить со мной, как с постельной девкой! Я от крови Инту! Я веду свой род от самого Вайна Капака!

– Все понял! Прости-прости! – Ох уж мне эти здешние закидоны про древность рода и чистоту крови! – Это я не подумав ляпнул! Такого больше не повторится!

А как еще говорить с девицей, рука которой почти по локоть погружена в мою грудь? Тут дышать-то опасно становится!

– Давай вернемся к теме ткачей, хорошо? – поспешил я сменить тему. – Кто такие, что умеют и почему это я вдруг один из них?

Девушка согласно кивнула, вынула руку у меня из груди – ни капли крови, что характерно! – и дала знак подниматься с жертвенника. Села рядом со мной, прислонившись спиной к теплому камню, и некоторое время хранила молчание.

– Ткачи вели мой народ в далеком прошлом, – заговорила она наконец. – Это самые могущественные жрецы и правители. Они смотрели в будущее и вносили в него изменения. Никто не мог сравниться с ними.

– Ты прости, что напоминаю, но католикам это вроде как удалось.

– Да. – Девчонка, к счастью, не обиделась. – Их сила была очень велика. Они могли своей волей воздвигать горы и обрушивать их. Могли заставить землю плодоносить четыре раза в году, а могли сделать ее мертвой. Их сила была очень велика. Но она требовала очень много времени. Чем значительнее было воздействие на мир, тем больше времени на это требовалось. В кипу говорится, что ткачи не смогли справиться с врагом потому, что такое воздействие требовало четырех лет подготовки. А поэтому, после того как захватчики объединились против моего народа, ткачи увели его.

– Куда?

– Это мне неизвестно. В кипу говорится, что они могут вернуться. Если их позовут.

Это же пророчество, да? Не, серьезно, это натуральное пророчество! Ох, этого мне только не хватало! Хотя нельзя не признать – звучит круто! «Они ушли, но могут вернуться, когда их позовут!» Самое время перейти к тому, что я избранный и мне это деяние и надлежит совершить.

Что до ткачей и их необыкновенной силы, я пока смутно представлял, о чем говорила инка. С одной стороны, похоже на царский дар, если бы не одно но – время тот не использует, опираясь только на дар владельца. Да и как можно, простите, само время использовать как… как ману в РПГ-играх, что ли? Ладно, это детали. Разговор пошел, значит, станет ясно и это. К тому же один из уроков жизни, который я выучил на отлично, звучал примерно так: если ты чего-то не знаешь – не стесняйся спросить!

– Ты можешь поподробнее рассказать, как именно эти твои ткачи осуществляли воздействие?

– Я лишь хранительница знаний… – произнесла девушка. Но добавила после недолгого молчания: – Но о самом принципе много говорится в кипу. Сама кипу, точнее, говорит.

Во-о-от! Я знал! Внимательно слушаю!

– Кипу как способ хранения знаний появился из восприятия мира ткачами. Там на самом деле нет слов или предложений. Это не записи, а техника запоминания событий и явлений. Например, красная нить говорит об огне, опасности или войне. Синяя – про жреческие ритуалы. Белая – история. Узлы же означают ритм, в котором сознание хранителя запоминает знания или события, запечатленные на нити.

– Каталог! – воскликнул я, не удержавшись. – Библиотечный каталог!

И пояснил в ответ на непонимающий взгляд инки:

– Такой способ быстро найти нужную информацию.

– Так, верно. Но это для хранителей. А провидцы видят весь мир, как кипу. Нити людей, узлы ключевых событий – все они доступны взору провидца. Но ткачи не просто видят их, они меняют. Они вяжут узлы событий. Оказывают небольшое воздействие тут и там, запуская этим цепь событий. Понимаешь?

Я задумался. Что-то крутилось на границе сознания, что-то очень знакомое, но при этом – недосягаемое. Как вспышка узнавания при виде человека на улице, за которым следуют мучительные часы, когда ты пытаешься совместить его образ с местом или обстоятельствами знакомства. В памяти крутились обрывки всякой ерунды, от шоу экстрасенсов до статей в Википедии о квантовой спутанности. Тот самый случай, когда мозг много и бессистемно читающего человека превращается в пыльный, забитый ненужным хламом чердак. Найти в котором что-то нужное – то еще деяние.

– Не могу пока представить, как это может помочь мне снять защиту пророка с нужной нити, –