Руки моего ангела сползли с его лица — стянув с него заодно и маску из классической трагедии. И явив нашему с Игорем взгляду его весьма оживившуюся физиономию — в глазах даже тень моих старых знакомых херувимчиков мелькнула.

— А поподробнее можно? — выдохнул он с облегчением, торопливо разглаживая только что скомканное лицо в довольную мину.

— А причем здесь Дара? — уточнила я.

— Так мне же отвлекаться не велено! — хмыкнул Игорь. — А базу мы вместе с ней составляли — вот мне и предложили обратиться к ней с просьбой продолжить переписку с ними. От моего имени. Так что у меня теперь — кроме наблюдателя и курьера от ваших аналитиков — что-то вроде личного ассистента появилось, — коротко хохотнул он напоследок.

Мой ангел просто с неприличной готовностью составил ему в этом компанию. Осекшись под моим взглядом и снова приняв строгий вид. С явным трудом.

— Вот на этом и остановишься! — провозгласил он не совсем удачной на этот раз пародией на непререкаемый тон Стаса. Подпорченной отголосками бурного веселья. — С распоряжением свыше спорить, конечно, незачем — чем бы оно ни было вызвано — но не забывай, что решение не вовлекать ее непосредственно в твою деятельность было принято раньше и продиктовано куда более серьезными причинами. Роль твоей помощницы сугубо в земных мероприятиях им, в целом, не противоречит, но только ею и ограничьтесь.

Игорь снова слушал, не сводя с отца пристального взгляда — а я так же внимательно всматривалась в его лицо. На этот раз он владел им безукоризненно — ни уголок рта не дернулся, ни бровь не шевельнулась. Только во взгляде сквозила неуловимая прохладца — которую с легкостью можно было принять за должный пиетет в разговоре с родителем …

На земле точно что-то творилось! Причем, что-то серьезное и настолько большое, что полностью скрыть его больше не представлялось возможным — если уж Игорь решился подсунуть нам под нос ту часть айсберга, которая мгновенно навлекла на него обвинения в нарушении слова, данного в отношении Дары.

Более того, снова сблизившись с ней после очередного периода отчуждения, он не стал бы говорить об этом в таком тоне и в таких выражениях, которые даже мой ангел если и позволял себе в ее адрес, то только в разговоре со мной.

Или в своих собственных мыслях, вдруг кольнуло меня — беспрепятственно открытых его сыну.

А вот свое сознание под замком от Дары держать во вновь ставшим тесным общении с ней Игорю должно быть совсем непросто — умение Дары развеивать в пыль все барьеры, выставляемые окружающими, у нас уже давно в поговорку вошло.

Причем, стойкость намерения Игоря отгораживаться от нее каким бы то ни было способом изначально вызывала у меня большие сомнения. Так же, как и смирение Дары с его неожиданной замкнутостью …

Так же, как и самоустранение Тоши — из наших планов еще ладно, но не от охраны и защиты наших детей …

Так же, как и подчинение Марины приказу Стаса ни во что больше не вмешиваться — и это накануне объявления ангельской войны всему человечеству …

Так что же это получается — они там все на земле пообъединялись? И начали действовать? На свой страх и риск? Ладно еще без ангелов — но без меня?

Ответы на эти вопросы пришли, когда я уже всерьез раздумывала над тем, как оглушить моего ангела чем-нибудь во сне, чтобы быстренько позвонить Марине.

О многом я догадалась правильно — кроме размера того самого айсберга, который предстал наконец перед нами во всей своей устрашающей мощи.

Игорь с Дарой таки действовали заодно — и, похоже, с самого начала и весьма успешно мороча голову и мне с моим ангелом, и Максу.

Выдумали они распоряжение аналитиков или воспользовались реально поступившим, но контакты с другими ангельскими детьми они начали восстанавливать согласно анализу, проведенному Игорем отнюдь не только в отношении указанных ему кандидатур — реализуя мою, между прочим, изначальную идею в первую очередь организовать сопротивление на земле.

Они таки переманили на свою сторону и Тошу, и Марину — и не исключено, что еще до появления Стаса на земле с последней сводкой новостей: Игорю-то мы с моим ангелом на добрые полдня раньше сообщили о заговоре аналитиков,

То-то Тоша с Мариной почти одновременно Стасу сообщили, что не будут у него под ногами путаться, причем именно Стасу — не Марина мне, а Тоша моему ангелу, что было бы куда естественнее, а Стасу, которые привык к повиновению свои приказам, а не к анализу его причин.

А вот чего я даже в самом горячечном воображении представить себе не могла, так это того, что все они и Аленку с Олегом привлекут. Пятнадцатилетнюю Аленку! Стопроцентно земного Олега!

Может, еще и Светку?

Светку, которой Марина запретила мне однажды даже намекать на существование ангелов, чтобы не разрушать ее благостное представление о справедливости и нерушимую веру в то, что человек — кузнец своего счастья.

Светку — вместо меня? Меня — уже владеющей ангельской информацией почти из первых рук? Бросившейся делиться этой информацией в первую очередь с Мариной? Прямо в лицо ангелам самого высокого ранга заявившей, что без людей не получится у них землю отстоять?

Без особого успеха, правда.

Я почувствовала себя матросом на «Титанике». Который точно также чуял неладное, когда команда получила приказ ускорить движение корабля — среди айсбергов, но надеялся на знания и опыт капитана с офицерами, для которых его сомнения не представляли интереса.

А ведь тому матросу даже после рокового столкновения приказали не разглашать его масштабы пассажирам — чтобы не посеять среди них панику.

Только она сама посеялась — от незнания, куда удар пришелся и как быстро корабль под воду уходит.

Так и метались пассажиры из стороны в сторону, пытаясь самостоятельно организовать свое спасение.

Пока почти все не утонули …

А вот не бывать этому!

Матросам, может, и положено приказам офицеров повиноваться — только меня в воинское звание не производили.

Мне и ангельское-то чисто номинально, как выяснилось, присвоили.

Дав мне тем самым полное право вернуться к неоднократно доказавшим свою надежность земным методам.

Среди которых самыми результативными всегда были переговоры.

Проводимые в атмосфере открытости сторон и их стремления идти навстречу друг другу.

Где-нибудь на нейтральной территории — что в нашем случае невозможно, за отсутствием таковой между небом и землей.

Так же, как и приглашение земных подпольщиков в небесные выси — с Марины станется в буквальном смысле