Через два месяца, 18 декабря, Госдума утвердила амнистию для двух заключенных участниц группы Pussy Riot, срок заключения которых подходил к концу. Также были освобождены 30 членов Гринпис, задержанных осенью того года за протест против разведки российской нефти в Баренцевом море, и освобождено их судно Arctic Sunrise, которое было конфисковано. На следующий день Путин объявил о помиловании бывшего олигарха Михаила Ходорковского, который к тому времени провел в тюрьме уже более десяти лет. Он отсидел "серьезный срок", признал Путин, и, поскольку его мать умирает от рака, он будет освобожден по гуманитарным соображениям. Через несколько часов Ходорковский был вывезен из трудового лагеря на севере России и отправлен самолетом в Германию, где Ангела Меркель и бывший министр иностранных дел Ганс-Дитрих Геншер деликатно настаивали на его освобождении.

Путин приложил немало усилий, чтобы добиться проведения зимних Олимпийских игр в Сочи. Он прилетел в Гватемалу, чтобы встретиться с представителями Международного олимпийского комитета, и, представляя российскую кандидатуру, обратился к ним на английском языке, чего никогда не делал раньше и не сделает впредь. Это была уникальная возможность, думал он, показать миру, как изменилась Россия. Пятнадцатью годами ранее Игры доброй воли в Санкт-Петербурге, даже при наличии ограниченных средств, открыли западным гостям глаза на новую Россию, появившуюся при Ельцине. Полтора десятилетия спустя Олимпийские игры в Пекине, собравшие сотни миллионов телезрителей, изменили имидж Китая на международном уровне. Путин надеялся, что Игры в Сочи сделают нечто подобное. Они должны были стать "вечеринкой выхода в свет" России - национальным праздником ее становления как постсоветской державы.

Однако Игры оказались не более чем мимолетным промежутком.

В понедельник, 24 февраля 2014 г., на следующий день после церемонии закрытия, семеро демонстрантов, задержанных на Болотной площади накануне инаугурации Путина почти два года назад, были приговорены к срокам от двух с половиной до четырех лет заключения в исправительных лагерях за массовые беспорядки и нападение на сотрудников полиции. Вынесение приговоров было отложено, чтобы не бросать тень на праздничные мероприятия в Сочи. Еще один обвиняемый был приговорен к условному сроку. Все восемь человек были исключены из амнистии, объявленной в декабре на сайте , как и двое организаторов протестов на Болотной, которые впоследствии были приговорены к четырем с половиной годам лишения свободы.

Судебные процессы напомнили о преследовании инакомыслия в советское время. Прошло более четверти века с тех пор, как россиян в последний раз приговаривали к трудовым лагерям за простое выступление против политики государства. Путин утверждает, что они отделались легким испугом. В некоторых странах, - сказал он, очевидно, имея в виду США, - достаточно поднять руку на полицейского, чтобы тебе без раздумий выстрелили в глаз.

Более 400 человек были задержаны у здания суда за протест против приговоров "Болотной восьмерке". Большинство из них были быстро освобождены, однако четверо лидеров оппозиции, включая бывшего вице-премьера Бориса Немцова, получили десятидневные сроки заключения.

Присутствовавший при этом Навальный также был задержан и вскоре помещен под домашний арест. Предлогом послужило дело французской косметической компании "Ив Роше", заключившей дистрибьюторский контракт с компанией, принадлежащей Навальному и его младшему брату Олегу. Их обвинили в мошенническом вымогательстве 30 млн. рублей, или около 600 тыс. долларов США. Доказательств не было. Якобы похищенная сумма была получена за предыдущие три года за услуги, которые оказывала компания Навальных. Но 30 декабря 2014 года Олег был приговорен к трем с половиной годам лишения свободы в исправительно-трудовом лагере. Алексей Навальный получил тот же срок, но, как и в случае с "Кировлесом", он был условным.

Это была жестокая игра в кошки-мышки.

Путин опасался, что если Навального посадят в тюрьму, то он станет мучеником. Гораздо лучше атаковать его там, где он наиболее уязвим, - через семью. Это подтвердилось через несколько дней, когда Навальный заявил, что в связи с заключением брата он снимает с себя электронный браслет и больше не будет соблюдать условия домашнего ареста. Прокуратуре было приказано не обращать на это внимания. Условные приговоры хранились в резерве, готовые быть приведенными в исполнение, когда Путин решит, что время пришло.

Волна репрессий, начавшаяся после его переизбрания в 2012 году, возобновилась, как будто Игр и не было.

Диффамация и клевета, которые Медведев распорядился рассматривать как гражданские дела, были возвращены в уголовные суды, что дало режиму мощное оружие против политических оппонентов. Право возбуждать дела по фактам уклонения от уплаты налогов - излюбленный инструмент силовиков для давления на несговорчивый бизнес - было передано от налоговых органов Следственному комитету Бастрыкина, который подчинялся непосредственно Кремлю. Независимый телеканал "Дождь", которому Медведев разрешил начать вещание в 2010 году, был запрещен к показу по российским кабельным и спутниковым каналам, то есть его можно было смотреть только через Интернет, который сам по себе уже не был таким свободным, как раньше. После протестов на Болотной в конце 2011 года власти получили право закрывать сайты с так называемым "опасным содержанием". Официально к ним относились детская порнография, пропаганда незаконного употребления наркотиков и призывы к самоубийству, однако эти категории могли трактоваться очень широко.

Путин утверждал, что Интернет возник как "специальный проект ЦРУ". Он ошибался: это был проект Министерства обороны США. Но это обвинение дало основание рассматривать его как подозрительный и требовать строгого контроля. Государственные служащие, имеющие доступ к секретной информации, отныне по закону должны были использовать шифрование, одобренное ФСБ. С мая 2014 г. сайты с посещаемостью более 3 тыс. человек в день стали рассматриваться как новостные СМИ и нести ответственность за их содержание. Блогеры должны были регистрироваться в органах власти и использовать в Интернете свои настоящие имена. Социальные сети и поисковые системы должны были хранить информацию обо всех публикациях в течение шести месяцев. Иностранное владение медиакомпаниями было запрещено, а с начала 2015 года интернет-компании, собирающие данные о российских гражданах, должны были хранить их на серверах, физически расположенных на территории России.

Это была смерть от тысячи порезов.

Однако на этом этапе существовали пределы, до которых Путин был готов дойти. Историк Саймон Себаг Монтефиоре отметил, что путинская Россия все еще сильно отличается от Советского Союза. Николая I, который сослал декабристов, называли "Чингисханом с телеграфом", писал он, а Сталина - "Чингисханом с телефоном", но Путин не «Чингисхан с Blackberry... Сегодняшняя Россия авторитарна, но все же более свободна». К середине третьего президентского срока Путина, в 2015 году, это в значительной степени оставалось правдой, но становилось все менее очевидным. Пространство политической свободы неуклонно сокращалось.

Репрессии против оппозиции не были единичными.

Либералы,