преклонил колено. – Настоятельница, до ухода я хотел бы просить у тебя о последнем благодеянии.

Эсбар шагнула к нему.

– Встань, – сказала она на колючем инисском. – Мы здесь не преклоняем коленей.

Она взяла его за локоть, и удивленный Вулф выпрямился. Должно быть, языку ее научила Тунува.

– Чего ты просишь? – осведомилась Эсбар.

Он глубоко вздохнул:

– Прежде всего ты должна кое-что узнать. О королеве Иниса. Она носит дитя. – Он взглянул в глаза Тунуве. – Мое дитя.

Тунува опешила. И Канта рядом с ней окаменела лицом.

Он надеялся избежать признания, но что-то подсказало ему – так надо. Его дочь, будущая королева Иниса, возможно, будет наделена магией, пусть даже не воспламененной плодом дерева.

– Она тебе друг, эта королева, – сказала Тунува.

– Да. Я понимаю ваше к ней презрение, но ведь она не знает правды, Тунува, – ответил Вулф. – Я хотел бы вернуться, чтобы оберегать ее. Роды, должно быть, уже скоро.

Эсбар прикрыла глаза и ущипнула себя за переносицу.

– Я прошу прощения, настоятельница, – сказал Вулф. – Если это осложняет…

– Уверяю тебя, это просто от неожиданности, – мягко успокоила его Канта. – Скажи нам, Вулф, как ты собираешься вернуться в Инис?

– Придется морем. И вот об этом моя просьба. Не дашь ли мне ихневмона добраться до побережья? Они быстрей любой лошади.

Эсбар подумала и кивнула:

– Один из ничейных ихневмонов донесет тебя до искалинского берега. – (Канта переводила ее ответ.) – Оттуда тебе придется добираться самому.

– Спасибо, настоятельница. И тебе, Канта.

Он поклонился, вызвав осуждающий вздох Эсбар, и вышел. У дверей он осторожно протянул руку ее черному ихневмону, и тот, обнюхав, лизнул ладонь.

Возвращаясь на мужскую половину, Вулф задержался в широком, лишенном окон коридоре, будто в первый раз увидев обитель. Здесь он родился. Здесь должен быть его дом. Он вбирал в себя каждую мелочь: плитки пола, резные колонны – и вдруг пожалел о той жизни, которую мог бы прожить мальчик по имени Армул.

Он коснулся ладонью стены, вверяя памяти ее крепость и прохладу. Прижавшись лбом к древнему камню, он всей душой пожелал унести потерянный дом в сердце, с собой. Он пронес бы обитель сквозь огонь и разрушения, через весь мир, сколько его осталось…

– Вулф.

За его спиной стояла Сию с Лукири на руках.

– Сию… – Вулф откашлялся. – Как ты?

– Я решила провести день с Лукири. Боюсь, она меня забудет, когда я опять уйду.

– Мать никогда не забудешь. – Вулф помолчал. – Ты молода для материнства, Сию.

– Это вышло нечаянно.

– Ты никогда не жалела?

– Я была беспечна, – тихо ответила она, – а поплатился за это ее отец. Но Лукири – мое счастье.

Лукири, услышав свое имя, засмеялась.

– Зачем ты ходил к Эсбар?

– Я возвращаюсь в Инис, чтобы сражаться вместе со своими родными.

– Твои родные здесь. – Сию наморщила лоб. – Туве будет больно.

– Я хотел бы остаться, но война еще не окончена. Я нужен людям в Инисе.

Сию вздохнула и протянула ему Лукири. Вулф, растерявшись, взял девочку.

– Идем со мной, – сказала Сию. – Ты должен увидеть, прежде чем вернешься к Обманщику.

Вулф осторожно перевернул Лукири к себе лицом, и она заморгала, разглядывая его большими карими глазами.

Свою дочь ему никогда не взять на руки.

Сию отвела его в блестящий Военный зал. Здесь Тунува показывала ему свою магию и обучала новым боевым приемам. Вулф гордился тем, что его мать превосходила всех знакомых ему бойцов. А сейчас Сию прошла к фигурным колоннам в конце зала.

– Здесь имена всех женщин обители. Сестры… Сестры ведут свой род от подруг Матери. – Она указала на четко выведенную строку. – Вот Тува.

Вулф обвел глазами века поколений. Несколько имен были выщерблены, не читались.

– Сколько их! – сказал он. – А где мужчины?

– Не здесь. Идем.

Они снова спустились вниз. Оказалось, мужчины выбрали для памятника одну из стен в своей части обители.

– Вот линии братьев, – сказала, коснувшись ее рукой, Сию. – Вот твой родитель Мерен.

Она сняла с пояса мешочек и протянула ему:

– Здесь должно быть и твое имя.

В мешочке Вулф нашел молоток и зубило. Он решительно выбрал место поближе к имени отца и выбил свое – на селини, как учила Тунува.

Сию улучила время для Лукири, спустилась в долину. Малышка, не ведая о бедствии за пределами пущи, неуверенно переступала крепкими ножками. Вулф сидел рядом, уголки его рта сами тянулись вверх. Лукири, упав на руки Сию, восторженно взвизгнула и залилась смехом.

Тунува смотрела на них из окна кладовой, изнывая от любви. Ей не верилось, что Лукири скоро два года, а ее родному сыну двадцать. Она смотрела и не могла насмотреться, мечтая сохранить этот прекрасный день в янтаре, носить его на груди.

Скоро он станет далеким воспоминанием. Вулф уезжает. Эсбар отвела свои силы в обитель только для пополнения припасов, обновления сидена и заточки клинков – скоро им снова оборонять выживших, как бы мало их ни осталось. Сейчас она видела светлый сон среди кошмара.

– Наши дети.

Тунува оглянулась. Ее отыскала Эсбар.

– А я гадала, где ты. – Эсбар осмотрелась. – Не помню, чтобы ты бывала здесь после…

Тунува вспомнила и кивнула. Их жадные поцелуи на соломе, когда Сагул еще не знала. Они что ни ночь находили новое место для любви. Эсбар рядом с ней встала у окна.

– Не хочу, чтобы он уходил, – очень тихо призналась Тунува. – Но здесь ему не будет покоя.

– Он слишком долго прожил в мире. – Эсбар села на подоконник. – Вот моя внучка, Тува. Королева Иниса носит твою – род Обманщика, навеки переплетенный с родом обители.

Тунува не допускала к себе этой мысли. Ее внучка еще до рождения была обречена на судьбу королевы, приговорена любой ценой выносить плод – а о Матери ведать одну только ложь.

– В Инисе больше нет деревьев сидена. Дитя не узнает правды, и ее потомки едва ли узнают, – сказала Тунува. – Но что это для обители?

Эсбар все смотрела на долину. Она даже в полной неподвижности сохраняла изящество. Тунува села с ней рядом, потянулась к ее ладони. Боялась, что Эсбар отдернет руку, но та не стала, хоть и не ответила на пожатие, как раньше.

– Думаю, пока лучше, чтобы об этом знали только мы с тобой – и Канта, – хладнокровно и обдуманно проговорила она. – Многие сестры сочтут магию в крови инисской королевы за кощунство. Возможно, даже станут добиваться ее смерти, чтобы она, используя свою силу, не превознесла Обманщика.

– Согласна. – Тунува взглянула на подругу. – Куда мы теперь отправимся?

– Куда призовет долг. Здесь задержимся, пока сестры не отведают от дерева, переждем горячку, а потом выступим на защиту нашего мира. Постараемся дать ему надежду.

– Я с тобой, – кивнула Тунува.

– Хорошо.

Эсбар пожала ей руку – крошечное драгоценное объятие – и молча вышла. Тунува снова стала смотреть, сознавая, что это последний вечер, когда все, чего она желает от мира, собрано в одном месте.

84

Восток

Боги, впервые с тех пор, как удалились от мира, пролили дождь над портовым