Все боевые дау отдали якоря и убрали паруса, повернув по ветру, левым бортом к форту. Одна за другой они открывали огонь, и тяжелые каменные ядра поднимали с гласиса – переднего откоса крепости – тучи пыли и земли или вонзались в бревна крепостных стен. Сразу стало ясно, что укрепления форта такую бомбардировку долго не выдержат. От каждого тяжелого удара бревна разлетались, в стенах образовывались бреши.

– Меня убеждали, что крепость неприступна, – сэр Гай с мрачным удовлетворением наблюдал за результатами бомбардировки, – но эти стены падут еще до темноты. Питерс, скажите калифу, что мне нужно приготовить штурмовой отряд и высадиться, как только стены крепости будут пробиты.

– Оборона предателя удивительно жалка. – Заяну приходилось перекрикивать грохот орудий. – Я вижу ответный огонь только двух пушек.

– Вон там! – крикнул в ответ сэр Гай. – Попали в одну пушку! – Оба направили подзорные трубы на зияющее отверстие, образовавшееся в бревенчатой стене. Они видели перевернутый лафет и тело одного пушкаря, свисающее с расколотого бревна, как с крюка мясника.

– Святым именем Аллаха! – закричал Рахмад. – Они покидают крепость. Они сдаются. Бегут, спасая свои жизни.

Ворота форта распахнулись, и в них устремилась охваченная паникой толпа. Люди бежали в джунгли, оставив ворота распахнутыми настежь, а парапет покинутым. Последние пушкари бежали, и пушки с крепости прекратили огонь.

– Немедленно! – Заян повернулся к сэру Гаю. – Берите свой отряд и отправляйтесь на берег.

Вражеская капитуляция всех застала врасплох. Заян ожидал встретить ожесточенное сопротивление. На спуск шлюпок и посадку в них солдат тратилось бесценное время.

Гай нетерпеливо стоял у трапа и выкрикивал приказания людям, которых сам отобрал. Все это были закаленные солдаты, сэр Гай видел их в деле: стая охотничьих псов. Вдобавок многие понимали и даже немного говорили по-английски.

– Не тратьте времени. Враг от нас уходит. С каждой минутой ваша добыча уменьшается.

Его поняли, а для тех, кто не понял, Питерс перевел на арабский. Сам Питерс где-то отыскал саблю и пистолет и привесил их к поясу; сабля царапала палубу, а камзол потерял всякую форму. Питерс выглядел нелепо.

Бомбардировка продолжалась без перерывов, каменные ядра безжалостно били по разрушенным стенам крепости. Последние защитники скрылись в лесу, покинув здания. Но вот все шлюпки были загружены, и Гай с Питерсом сели в самую большую из них.

– Гребите! – крикнул сэр Гай. – Прямо к берегу.

Ему не терпелось добраться до сокровищницы, до своих ящиков с золотом. Когда шлюпки были на полпути к берегу, корабли прекратили стрельбу, опасаясь попасть в них. Тяжелая тишина опустилась на залив. Шлюпки двигались к берегу. Первым его достигла шлюпка сэра Гая. Как только ее нос коснулся песка, сэр Гай выскочил и вброд добрался до суши.

– Вперед! – крикнул он. – За мной!

Омар, пленник Лалеха, дал достаточно сведений, чтобы сэр Гай смог начертить подробный план крепости. Он точно знал, куда направляется.

Как только они добрались до берега, он послал людей захватить парапеты крепости, а остальным приказал обыскать здания: не спрятался ли там враг. С ним пошли четверо; они несли тяжелые ломы и легко сняли дверь с петель. Пороховой погреб был пуст. Это должно было бы послужить предупреждением сэру Гаю, но он мог думать только о своем золоте. И побежал к главному зданию. Лестница, ведущая в сокровищницу, пряталась за главным очагом на кухне. Построена она была хитро, и, хотя сэр Гай точно знал, что она существует, ему потребовалось немало времени, чтобы отыскать ее. Распахнув дверь, он начал спускаться по винтовой лестнице. Железная решетка в сводчатом потолке пропускала немного света, и у подножия лестницы сэр Гай удивленно остановился. Длинную комнату перед ним заполняли ряды аккуратно уложенных слоновьих бивней.

– Дьявол меня забери, Котс был прав! Здесь тонны слоновой кости. Если они бросили такое богатство, куда делось мое золото?

Омар объяснил сэру Гаю, что Том прятал за грудами бивней внутреннюю дверь в сокровищницу. Но сэр Гай не стал слепо бросаться вперед: прежде чем идти дальше, он дождался одного из своих офицеров. Тот спустился по лестнице, тяжело дыша от усталости и возбуждения, но на его одежде и на лезвии сабли не было крови.

– Спроси его, захватили ли они форт, – приказал сэр Гай, но офицер достаточно знал английский, чтобы понять его.

– Все бежали, эфенди. Никого. За стенами ни человека, ни собаки.

– Отлично! – кивнул Гай. – Теперь пришли двадцать человек, чтобы они оттащили бивни от правой стены этой комнаты.

Самые массивные бивни использовались для того, чтобы закрыть доступ в сокровищницу. Потребовалось почти два часа тяжелой работы, чтобы обнаружить маленькую железную дверь, и еще час, чтобы эту дверь открыть.

Как только дверь сорвали с петель и она в облаке пыли упала на каменный пол, Гай прошел вперед и всмотрелся. Пыль осела, и стала видна внутренность комнаты. Гай с гневным разочарованием увидел: комната пуста.

Нет, не совсем. К дальней стене гвоздем был прибит листок пергамента. Даже спустя двадцать лет Гай узнал этот решительный четкий почерк. Он сорвал листок и быстро его проглядел. Лицо его потемнело и исказилось от ярости.

РАСПИСКА ЗА ТОВАРЫ

Я, нижеподписавшийся, с благодарностью принимаю от сэра Гая Кортни следующие товары:

15 ящиков слитков чистого золота.

От имени Торговой компании братьев Кортни в заливе Рождества 15 ноября 1738 года подписал

Томас Кортни, эсквайр.

Гай скомкал листок и швырнул его в стену.

– Бог сгноил твою воровскую душу, Том Кортни, – сказал он, давясь от ярости. – Ты смеешь насмехаться надо мной? Проценты, которые я возьму с тебя, не покажутся тебе такими забавными.

Он выбежал из помещения и поднялся на парапет над заливом.

Флотилия дау по-прежнему стояла на якоре. Сэр Гай увидел, что выгружают лошадей. Их поднимали из трюма, переносили за борт и опускали в воду, предоставляя самим плыть к берегу. На берегу уже был большой табун, и конюхи занимались лошадьми.

На борту «Суфия» стоял Заян аль-Дин. Гай знал, что должен отправиться к нему и доложить, но вначале он хотел справиться со своим гневом и раздражением. «Ни «Арктура», ни Верити, а самое главное – золота. Куда ты дел мое золото, Том Кортни, сын шлюхи и развратник? Тебе не достаточно было распечатать мою жену и оставить в ее животе своего ублюдка? Теперь ты лишил меня того, что по праву принадлежит мне».

Он взглянул с парапета и увидел следы фургонов, выходящие из ворот крепости и немедленно раздваивающиеся. Одна колея вела к берегу, другая уходила в глубину материка. Она проходила через рощи и болота, извиваясь, как змея, поднималась на далекие холмы и исчезала за их вершинами.

– Фургоны! – прошептал Гай. – Чтобы увезти пятнадцать лакхов золота, нужны фургоны. – Он повернулся к Питерсу. – Прикажи этим людям идти за мной.