— Причалим там, где я скажу, а пока пойдем туда, куда я сочту нужным, и спорить со мной не советую… — жестко отозвался мужчина. В его голосе было нечто такое, отчего у меня по спине словно пробежал холодок, и я поняла, что наш совместный спокойный путь закончен, причем окончательно и бесповоротно. Более того: кажется, этот человек отныне решил держать нас в жесткой узде, и не стоит надеяться на то, что он хоть ненадолго остановится в Песчаном, а ведь нам нужно именно сюда. Ну, раз дело обстоит таким невеселым образом, то надо внимательно слушать, что скажет Эж, вернее, какое решение он примет. Понимал это и Эж, а потому после короткой паузы молодой человек произнес:

— Хватит!

В этот момент я сорвалась со своего места и бросилась в ноги Лесовика, не давая ему возможности подняться или хотя бы нормально развернуться, прижимая мужчину к сиденью. Одновременно с этим Эж, отпустив свое весло, нанес несколько сильных ударов Лесовику, однако того так просто было не взять. Наш бородатый спутник оказался на редкость сильным и увертливым человеком, и сдаваться не собирался, так что Эжу пришлось немало постараться, чтоб, как он выразился, «качественно вырубить» мужчину. Естественно, что в нашей схватке Лидия не участвовала: когда началась возня, она просто-таки шарахнулась в сторону так далеко, как только позволяли размеры лодки — в ее положении следовало держаться подальше от любой рукопашной. Мы же крепко связали Лесовику руки и ноги — вот и пригодились веревки, которые мы в свое время забрали в монастыре. А еще Эж обыскал мужчину, и нашел у него немало интересных и опасных предметов — впрочем, и без того было понятно, что этот человек не имеет отношения к законопослушным обитателям этого мира.

Ну, а мне оставалось только помянуть про себя добрым словом Эжа, которые предсказывал подобное развитие ситуации. Сегодня, под утро, глядя на светлеющее небо, мы договорились, как действовать в том случае, если Эж сочтет ее достаточно опасной — что ни говори, но когда у человека при себе имеется груз, стоящий огромных денег, и за которым идет настоящая охота, то не стоит говорить о благородстве или дружеских чувствах. Конечно, мы все вместе преодолели немало трудностей, помогали друг другу, не раз были на волосок от гибели… Все так, только вот в жизни, увы, все не так просто (особенно в этом мире), так что бдительности терять не стоит. Ну, а чтоб Лесовик не услышал, о чем идет речь — для этого мы говорили на русском языке, которого мужчина, естественно, не знал.

— Итак, гребем к пристани, нечего болтаться на воде и привлекать ненужное внимание… — Эж вытер пот со лба.

— Конечно… — я уселась место Лесовика, и мы с Эжем вновь налегли на весла, стараясь как можно быстрее добраться до берега.

— Как он?.. — спросила Лидия, глядя на Лесовика, который лежал неподвижно, закрыв глаза.

— Ничего, должен скоро отойти… — проговорил Эж. — Но мужик, конечно, крепкий, мы с ним вдвоем еле сладили.

— Надеюсь, ты его не убил?.. — Лидия все еще не могла успокоиться.

— Нет, этого человека так просто не угробишь… — усмехнулся Эж. — Но если сомневаешься, то брызни водой ему в лицо — враз очухается.

Видимо, Лидия все же все же опасалась, как бы с Лесовиком не случилось чего-то плохого, и потому плеснула в лицо лежащему человеку чуть ли не пригоршню воды. Это подействовало — мужчина вздрогнул и открыл глаза.

— Ну вот, а ты беспокоилась… — Эж покосился на Лидию. — Как видишь, наш дорогой спутник жив, хотя и не могу утверждать, что здоров. Приятель, надеюсь, голова не очень болит?

— А сам-то как думаешь?.. — огрызнулся Лесовик. — Накинулись, словно звери, с двух сторон… Развяжи меня! Иначе хуже будет!

— Не для того тебя связывали, чтоб развязать, как только ты того пожелаешь… — отозвался Эж.

— Да, похоже, Рас прав — стареем мы с ним… — вздохнул мужчина. — Возраст, чтоб его! Раньше бы вы меня так просто не повязали. Да и дерешься ты хорошо… Где хоть так научился махать кулаками?

— Нам просто повезло… — как видно, Эж решил проявить благородство к поверженному противнику, и оставить ему шанс на уважение.

— Значит, все же выждали момент, чтоб мой груз захватить… — скривился мужчина. — Не ожидал от вас такого, никак не ожидал. А еще недавно твердили, что до содержимого этих мешков вам и дела нет. Вот и верь вам после этого… Ну, а от тебя, красотуля, такой прыти я никак не ожидал!

— Хоть верь, хоть нет, но нам твои мешки и даром не нужны… — мы с Эжем продолжали налегать на весла. — С меня хватило и того, что я раньше тащил такую тяжесть, и более делать это не желаю. Да ты и сам должен понять: если бы мы хотели забрать себе это добро, то отправили б тебя связанного за борт, но ты жив и здоров, а со своим неподъемным барахлом отныне разбирайся сам.

— Что дальше делать собираетесь?.. — после паузы спросил Лесовик.

— Все просто: причалим к берегу, и покинем эту посудину. Перед тем, как сойти на берег, я разрежу веревку на твоих руках, и уйду, а ноги ты себе сам распутаешь. Кстати, идти за нами не советую — как только тебя узрю в пределах видимости, так сразу же начну кричать, что у тебя в лодке находится серебро, украденное на рудниках, и не сомневайся, что сюда кинется немало желающих проверить мои слова. Оно тебе надо? Вот и я думаю, что нет. Ну, а после того, как мы уйдем, а ты освободишься от веревок — тогда советую тебе сразу же убраться отсюда. Предупреждаю сразу: когда буду разрезать веревки на твоих руках, не вздумай ударить меня головой — с тебя станется. Однако если ты все же вздумаешь бодаться, то в этом случае я тебе сам врежу так, что мало не покажется, придешь в себя нескоро. Надеюсь, мы поняли друг друга.

— А ведь я вам поверил, и мы столько прошли вместе…

— Лесовик, я не наивная девочка, и кое-что в жизни понимаю, так что не надо изображать из себя невинную жертву, на которую ты не очень-то похож… — продолжал Эж. — И с людьми, подобными тебе, мне уже приходилось сталкиваться. Это с виду ты добряк-парень, готовый всячески помочь другим, пусть даже в ущерб себе — что ж, подобное очень помогает в общении, во всяком случае, многие не ощущают исходящей от тебя