богинь угодила в ловушку Амона и отступила от своего предназначения. Дарен стал первым плодом запретной магии Амона. Потом они обманом заставили Веру, Леди Огня, убить своего собственного отца Агаха, Лорда Огня. Она думала, ее защитят, потому что Эдик сказала ей, что она в безопасности, но, когда Леди Огня убила отца, она погибла вместе с ним. Огненное Королевство пришло в запустение, народ восстал, а опустошенное королевство выглядело так, будто подверглось геноциду. Эвран собрал дворцовое войско и отправился к воротам Амона. Он знал, что его мать предали, но не знал о богине. Амон обманул и его. А кто бы не поверил лорду с богиней? Эрим угодил в ловушку, в которую попала его мать, наслушавшись его речей: «Ты сможешь убить Арына, богиня защитит тебя, ты выживешь…»

Я обхватила себя руками в защитном жесте.

Амон обвел вокруг пальца всех. И даже богиню.

– Это Амон всегда нападал на водный народ, а Эвран был всего лишь пешкой, которую тоже нужно было устранить. – И благодаря ему он также преодолел последние препятствия. Стал самым могущественным лордом королевства, стал правителем всего Элементаля.

– Нова, – позвала Айзер. Я обернулась и увидела, как она кивнула на богиню. Ее зрачки исчезли – осталась лишь белая оболочка под открытыми веками. Затем я снова посмотрела на Эрима.

У него были такие же глаза.

Еще один сновидец.

С нами говорил не Эрим, богиня доносила до нас свои мысли.

Внезапно у меня в голове что-то щелкнуло.

Кербер служил Амону.

Но почему?

– Его нагваль, – прошептала я. Айзер кивнула мне через решетку, будто поняла, о чем я думаю. – Он заключил сделку с Эвраном… – Я внезапно перевела взгляд на Дарена. Он задумчиво смотрел вперед, прислонившись спиной к стене. На мгновение мне захотелось прикоснуться к нему. У Элементаля была кровавая история, бесспорно, но у этого великого лорда, загнанного в угол, как маленький ребенок, была кровавая семья.

Самый великий грех из всех…

– Он убьет тебя, – прошептала я. Такова была сделка с Кербером. Эвран убьет собственного брата. И Амон останется единственным живым лордом, как и планировал. – Не понимаю, – продолжила я со слезами на глазах, – почему ты решил, что я твоя наследница? – Почему подумал, что я принадлежу такому королевству?

– Когда мы только нашли тебя, – сказал Эрим. Вернее, богиня. При виде этого жутковатого зрелища я почувствовала покалывание в позвоночнике. – Когда кама напали на тебя, Дарен был единственным, кому мы позволили тебя найти. Это всегда был Дарен.

Я закрыла глаза и попыталась вспомнить. Столько всего случилось. В тот первый день в школе, в первый день в Элементале, когда меня бросили перед Кербером, в те дни, когда он приходил навестить меня во Дворце Воздуха, когда отвел в пещеру и исцелил водой… Когда я отправилась на охоту в лес, чтобы найти своего нагваля. Да… он и правда всегда был со мной, всегда был рядом, всегда разговаривал со мной…

– Нет, – сказал он, приподняв брови, словно прочитал мои мысли. – Не потому, что я считал тебя наследницей Огня. Это была возможность, манящая перспектива. Богини благословляли тебя, желали тебя, пытались связаться с тобой. Элементаль не позволил Воде добраться до тебя. Так же, как Земля не позволила бы ей добраться до меня. И я решил… Появилась Айзер, Сонай, но наследницы Огня так и не было, и я подумал… – Он снова медленно ударился головой о решетку. – Водного Королевства не существовало, но была наследница, а еще было Огненное Королевство без наследницы. Я просто подумал… если я могу быть одновременно Лордом и Огня, и Земли, может быть, и ты тоже… – Он глубоко вздохнул. Может быть, я могла бы быть наследницей и Воды, и Огня. Может быть, именно поэтому небо продолжало сводить нас вместе. Может быть, именно поэтому они ненавидели нас обоих.

– Дарен, – прошептала Айзер, когда я уже собиралась что-то сказать в ответ. Она выглядела робкой и усталой. Я посмотрела на Сонай, которая сидела в углу, обхватив голову руками, и со страхом вслушивалась в наши разговоры. – Есть кое-что, о чем тебе не сообщили. – Айзер закончила предложение и впервые смахнула слезу. Она никогда не плакала, особенно если с кем-то разговаривала. Но сейчас она тоже что-то потеряла. В ее глазах тоже горело чувство вины. Она тоже не могла успокоить свою совесть. И потерпела поражение на этой земле. Она хотела быть небом, но небо уничтожило и ее.

– Наследница Огня существует, не так ли? – спросил Дарен, даже не повернувшись к ней. Он уже заполнил пробелы, до которых я еще не добралась. Воздух в этой темной, низкой пещере становился тяжелее. Дыхание застревало в горле, кислород заканчивался, а мы еще больше теряли себя. Они распяли всех нас, но мы были не так уж безгрешны.

Но почему меня так беспокоила идея о наследнице Огня? Я подумала о связи между мной и Арыном, и мысль о том, что у Дарена будет такая же связь с кем-то другим, так обжигала мой разум, что мне хотелось уничтожить ее.

– Я смогу вынести твою ненависть, но страшно боюсь того, что ты полюбишь его.

Нет… нет. Почему это кажется таким неправильным? Нет.

Я в гневе повернулась к богине, уже не испытывая к ней жалости, после того как узнала о ее помощи Амону.

– Где ты была все это время? – выпалила я. – Как тебя поймал Эвран? Кто наследница Огня? – Я переводила взгляд то на Эрима, то на Эдик, лежащую в клетке, и ждала, кто из них ответит на мои вопросы. Глаза Эрима вновь приобрели оттенок лесной зелени. И хотя сначала его взгляд был пугающим, постепенно он успокаивался. Я повернулась к лежащей на земле богине. Ее глаза были закрыты. Она уже не дышала, ее грудь не вздымалась и не опускалась. Богиня выглядела еще более безжизненной.

– Она умерла? – прошептала я. Черт. – Богини вообще могут умереть?

– Она не просто умерла, – отозвалась Айзер и ухватилась руками за железные прутья. Она продолжала дергать за них, как будто могла выбраться, в полнейшем ужасе. – Богини просто…

– Совершают самоубийство, – закончил Дарен. – Они могут умереть только по собственному желанию.

Я пробежалась взглядом по ее бледному лицу, по худому телу, которое, казалось, становилось все тоньше и тоньше. Луч света осветил ее. Я подошла к ней настолько близко, насколько позволяла решетка между нами, прижалась лбом к холодному железу и зарыдала. Отчаяние – вот и все, что я сейчас чувствовала. На наших глазах свершилось ужасное поражение той, кто долгие годы