После тяжелейших потерь минувшего дня некоторые соединения гвардейских армий были заметно обескровлены, а часть из них, как, например, 52-я гв. и 95-я гв. сд, оказалась полностью или частично рассеянной, и к утру 13 июля ещё не удалось установить, где находятся их штабы и командиры. В 5-й гв. ТА ситуация оказалась на порядок сложнее. На 13.00 корпуса армии имели в строю:

— 29-й тк — 51 танк, в том числе в 31-й тбр: Т-34 — 8, Т-70 — 20, в 25-й тбр: Т-70 — 11, 32-й тбр (резерв комкора) — 12 Т-34;

— 18-й тк — 33 боевые машины, в том числе Т-34 — 15, Т-70 — 18;

— 2-й тк — 44, из них Т-34 — 22 шт., Т-70 — 20 шт.,

— 2-й гв. Ттк — 80, из них Т-34 — 45, Т-70 — 33, Мк-4 — 2. Данные приведены с учётом 26-й гв. тбр (Т-34 — 30, Т-70 — 10)[549]которая находилась в с. Шахове и в боях юго-западнее Прохоровки участвовать не могла.

Таким образом, для активных действий (читай для наступления) всё на том же «танковом поле» юго-западнее Прохоровки П. А. Ротмистров мог выставить против соединений СС в два раза меньше техники, чем было задействовано 12 июля.

Итак, 13 июля А. Гитлер объявил командующим групп армий «Юг» и «Центр», что, из-за невозможности быстрого достижения целей операции «Цитадель», она прекращается. Таким образом, официально это был последний день осуществления этого авантюрного плана. Но войска об этом пока не знали и перед соединениями 4-й ТА и АГ «Кемпф» стояли прежние задачи: надежно прикрыть левый фланг и как можно быстрее завершить окружение русских войск у ст. Прохоровка и южнее её.

События этих напряженных дней в истории сражения за Прохоровку имели важное значение, хотя их влияние по-настоящему ещё не оценено. Они находятся как бы в тени знаменитого контрудара 12 июля. Это был последний день, когда командование 4-й ТА пыталось силами всех трех дивизий корпуса СС замкнуть кольцо вокруг станции, но, благодаря успешным действиям советских войск, расчёт немцев рухнул. После чего Гот, оставив замысел овладеть станцией, полностью переключился на подготовку окружения 48-го ск 69-й А двумя встречными ударами: 3-м тк с юга (из района Ржавец — Щолоково) и 2-м тк СС с севера (Сторожевое — Беленихино — Лески).

Соединения обергруппенфюрера П. Хауссера, несмотря на понесённые потери в живой силе и технике, ещё сохранили свою боеспособность. Поэтому генерал-полковник Г. Гот рассчитывал, что 13 июля дивизии СС ещё в состоянии замкнуть кольцо вокруг группировки русских у Прохоровки, с которой они вчера вели один из самых ожесточённых поединков последних дней. Главное, было найти наиболее слабое место в их обороне и подготовить оптимальный план действий. По общему мнению руководства ГА «Юг» и командования 4-й ТА, в этот момент таковым являлся участок 95-й гв. сд в излучине р. Псёл.

План наступления на станцию был прост. Фланговые дивизии СС готовились нанести два основных удара: сначала «Мёртвая голова» вдоль северного берега реки в направлении с. Берегового и выс. 252.4 с целью глубокого охвата правого крыла 5-й гв. ТА, затем, если ее рывок удастся, вдело предстояло вступить дивизии «Дас Райх». Ее боевая группа должна была атаковать из района Беленихино и Сторожевое в направлении с. Правороть. А после его захвата и прилегающей местности развернуться и ударить по станции с юга.

В излучине для советских войск к утру 13 июля ситуация складывалась угрожающая. Несмотря на упорное сопротивление дивизий 33-го гв. ск генерал-майора И. И. Попова и подтянутой сюда армейской артиллерии, окончательно остановить продвижение боевой группы мд СС «Мёртвая голова» и создать прочную оборону к исходу 12 июля не удалось. Основная сила, которая удерживала здесь фронт — 95-я гв. сд полковника А. Н. Ляхова, — не только понесла существенные потери, но и при отступлении под давлением эсэсовцев в её полках было нарушено управление, часть подразделений потеряла связь с командованием. Кроме того, с наступлением сумерек часть ее все еще вела бои. Из-за этого к утру 13 июля полностью привести в порядок дивизию не удалось.

Сплошной линии фронта в излучине, а значит, и сбалансированной системы обороны перед наступающим противником не было. Поэтому хотя и медленно, с большим трудом, тем не менее боевая группа дивизии бригаденфюрера Приса продолжала двигаться вперед вдоль северного берега на левом фланге 95-й гв. сд. В журнале боевых действий 2-го тк СС указано:

«В вечернее время 12 июля танковая группировка мд СС „Мёртвая голова“ преодолела сильное сопротивление противника с фланга и в ходе боя с вражескими танковыми частями прорвалась к дороге Береговое — Карташевка и оседлала ее. Тем не менее ранним утром 13 июля после сильного контрудара противника с севера по расширенному плацдарму эту группировку пришлось отвести обратно, чтобы иметь в своём распоряжении танковые части в качестве подвижного резерва»[550].

Это один из эпизодов сражения за Прохоровку, который до конца не прояснён. Если верить приведённому документу, то войска Приса к полуночи 12 июля полностью прорвали рубеж 52-й гв. и 95-й гв. сд и находились примерно в 6,5–7 км северо-западнее Прохоровки. Тем самым был поставлен под угрозу не только глубокий правый фланг 18-го тк, но и тыл 5-й гв. ТА. Однако в советских документах этому факту подтверждение не находится. Согласно донесениям 33-го гв. ск и 5-й гв. А, находившийся на направлении главного удара боевой группы СС 284-й гв. сп подполковника B. C. Накаидзе к исходу дня занял позиции вплоть до береговой линии Псёла юго-восточнее выс. 226.6. О прорыве же эсэсовцев к дороге Прохоровка — Карташевка ни в одном из советских боевых документов упоминаний нет.

Тем не менее считаю, что такой факт мог иметь место. Из-за отсутствия сплошной линии обороны командование обеих гвардейских дивизий ситуацию на своих участках в деталях не знало и её не контролировало. 52-я гв. сд подполковника Г. Г. Пантюхова, попав под удар численно превосходящего противника, полностью была рассеяна, а штабы 290-го гв. и 284-го гв. сп 95-й гв. сд во второй половине дня потеряли связь как со своими батальонами, так и с командованием дивизии. К вечеру из-за систематической бомбёжки КП полковник А. Н. Ляхов был вынужден перевести его к Карташевке. В силу этого штаб 33-го гв. ск не знал истинного положения дел не только в полосе 52-й гв. сд, но и 95-й гв. сд, хотя и с ней поддерживал все виды связи.

Всё это привело к тому, что командование 5-й гв. А к полуночи 12 июля толком не представляло, что действительно происходит в излучине. Об этом свидетельствуют и неверные данные, переданные им руководству фронта. Как утверждал в 9.00 13 июля генерал-майор С. И. Тетешкин, штаб фронта располагал информацией о захвате немцами к исходу 12 июля и х. Весёлый, и выс. 236.7, хотя эта информация не соответствовала действительности. В столь сложной обстановке если и был факт прорыва боевой группы СС под покровом ночи, то о нём командирам батальонов 284-го гв. сп некому было доложить. Косвенным свидетельством того, что прорыв действительно состоялся, свидетельствует и запись в отчете 97-й гв. сд: