- Сумасшедшая?

- Конечно.

- А фигурка неплоха… - осклабился Шайса. - И походочка такая… такая… А интересно: в безумную женщину может вселиться Хозяйка Зла?

- Э-эй, выбрось дурь из головы! - встревожился господин. - Эта пальма не для такого дровосека! Если невмоготу без бабы - свистни своим Посвященным. Расстараются, раздобудут для тебя смазливую рабыню.

- Расстарались уже! - зло отозвался Шайса. - В Нарра-до дела шли плохо, я злой был… они и решили подольститься. Поймали на улице девчушку лет тринадцати, не больше. Уж я надеялся, что хоть такая малышка не во власти Многоликой. Ведь над безгрешными душами старая дрянь не госпожа! Но ведь надо же… совсем кроха, и мужской руки не знала, а все равно… - Шайса замолчал, удрученно разглядывая свои сильные узловатые пальцы.

Джилинер на миг брезгливо скривил рот, но голос его звучал спокойно и ровно:

- А эту… божью супругу… чтоб ты и в мыслях тронуть не смел! Это очень полезная женщина. Сам понимаешь, просто так она не вошла бы в круг Избранных. Под ее рукой мало Посвященных, всего полтора десятка, но каждый стоит десятерых. Сама она в ранней юности была любимой наложницей прежнего правителя Наррабана - и убила его по приказу Великого Одержимого… а как разбирается в ядах! Я недавно пригласил ее разделить мою трапезу. А еще позвал того ксуури… ну, помнишь его - Уасанг… так эти двое сразу забыли о моем присутствии и завели беседу меж собой - о способах отравления… азартно так, задорно, перебивая друг друга. Ксуури щебетал, словно песню пел, а она смеялась. А я молчал, слушал и учился… Я - учился!

- Ну и ладно! - буркнул Шайса. - Не очень-то и хотелось!.. А она все равно дура, даже если в ядах знает толк. Да если Хмурый Бог сейчас явится в пещеру - в своем нынешнем воплощении, - ведь женушка не узнает муженька!

- Не узнает, - рассеянно согласился Ворон, теряя интерес к этой теме. - Сходи за пленником. Он наверняка уже сам не свой от страха. Созрело яблочко, вот-вот сорвется с ветки.

При первом же взгляде на грайанского ученого Джилинер понял: яблочко еще не созрело. Тонкое умное лицо старика было встревоженным, озабоченным, но не было в нем животного страха, готовности на все, лишь бы угодить тем, в чьих руках его жизнь и смерть.

- Достойнейший Илларни, - начал Ворон с мягкостью, которая была ужаснее любого крика, - давай не будем унижаться до жалких уверток и попыток загнать противника в угол. Здесь не городской стражник допрашивает воришку, а Великий Одержимый, служащий Хмурому Богу, беседует со знаменитым ученым. Ты ведь уже понял, к кому попал в гости, верно?

- Конечно, - кивнул Илларни. - В дорожной суме, которую отобрали у меня твои люди, есть записи, большая часть которых касается именно кхархи-гарр.

- Я прочел, - кивнул Ворон. - Очень интересно, хотя я не понял, с какой целью велись эти записи.

- Ну, как же! - оживился ученый. - Меня давно интересует, как зло проникает в человеческую душу, вернее, почему человек позволяет злу грязнить то, что получил при рождении чистым и светлым, без единого пятна. Это все равно что позволять наносить себе раны или обжигать свою кожу… но это делают! Почему? Ведь интересно разобраться! А здесь зло в самом черном, самом беспросветном виде… Кто же они такие, эти кхархи-гарр? Ведь и они были детьми, их кормила молоком мать! Как стали они чудовищами, вроде Подгорных Людоедов?.. Пожалуйста, не запрещай часовым разговаривать со мной, я могу узнать у них столько любопытного! А то караулит меня какой-то толстяк с тупыми глазами. Я к нему и так и этак, а он молчит, как медуза!..

Ворон опешил. Он не удивился бы вспышке негодования, не растерялся бы от гневных проклятий. Но услышать, что его, Джилинера, надо изучать? Понять, что с Подгорным Людоедом его сравнивают не в приступе ярости, а в чисто научном стремлении подобрать самую точную аналогию?.. Да, ощущение было не из приятных. Но Ворон не дал сбить себя с избранной линии разговора.

- Почтеннейший Илларни, ты не понял, в какой ситуации очутился. Тебе придется выйти из этой пещеры моим верным соратником. Надеюсь, и другом, но пока не буду просить так много. Ты единственный человек в этом мире, Которому ведома тайна Души Пламени. Не пытайся это отрицать, твой секрет открыла мне магия.

- Магия, да-а? - заинтересовался Илларни. - Ты грайанец, судя по выговору… С кем же я имею дело, с Ночным Колдуном или, храни нас боги, с Истинным Магом?

Джилинер не отказал себе в удовольствии вытащить из-за ворота рубахи серебряную цепь с черной фигуркой ворона и покачать ею перед глазами ученого.

- Сын Клана! - огорчился тот. - О Безликие, видел бы это Первый Ворон!

- Он понял бы меня, - улыбнулся Джилинер. - Судя по легендам, он мечтал о мировом господстве. И лишь ряд мелких досадных случайностей помешал ему осуществить свои планы.

- Ох уж эти мелкие досадные случайности, - посочувствовал Илларни. - Всегда они путаются под ногами и срывают великие замыслы, верно?

И, не удержавшись, хихикнул.

Пущенная наугад стрела угодила в цель. Джилинер вновь увидел, словно воочию, как перед лицом разлетается в жалящие осколки Большой Шар, - и еле сдержал желание ударить старика.

А тот продолжал спокойно, словно вел речь не о собственной судьбе:

- Насколько я понимаю, передо мной выбор: либо я становлюсь твоим сообщником - ах, прошу прощения, верным соратником! - либо умру…

- Нет, почтеннейший, - тонко улыбнулся Джилинер. - Выбора нет. При всем своем воображении ты не можешь представить, какими именно способами я буду эту тайну добывать. Просто поверь на слово: ты не выдержишь. Никто еще не выдерживал.

- Пытка, да? - понимающе спросил Илларни.

- Не будем называть этим грубым, примитивным словом мои утонченные и безотказные методы убеждения.

- Понял, понял и верю! - закивал Илларни. Его седой вихор смешно закачался. - Но и ты не все знаешь обо мне, высокородный! Я в молодости побродил по свету, везде учился новому, интересному. Бывал и в Ксуранге - ах, какие умницы эти ксуури! Какая власть над собственным телом! Представь себе, Ворон: они лечат многие болезни одним желанием выздороветь! Жаль только, не любят делиться мудростью с чужаками, а ведь истина не должна знать границ. Но кое-что я там узнал. Научился, например, хитрому приему… вот уж не думал, что он мне и впрямь когда-нибудь пригодится…

- Что ты имеешь в виду?

- В случае необходимости я сумею остановить свое сердце. Если ко мне сунутся с какими-нибудь утонченными и безотказными методами, я совершу свой последний побег - в Бездну…

Мысль о том, что человек может оборвать собственную жизнь, была для Джилинера, как и для всякого грайанца, настолько чуждой и дикой, что мозг не сразу воспринял ее. Потрясенный Ворон схватил астролога за плечи, глубоко заглянул в ясные старческие глаза. И колдовское чутье, и простое знание людей подсказали ему, что этот человек говорит правду.