Лака.

Сейчас властью в «Золотых Воротах» были я, Василий и Лак.

Мне даже кабинет выделили со своим электронном камином, дорогими креслами и шкафом с крепким алкоголем.

— «Золотой Дракон», ваш клиент прибыл!

Меня отвлёк от мыслей мой подчинённый обычный бандит Мидаса, который с трепетом смотрел на мою маску.

— Хорошо, — изменённым голосом сказал я.

Встав со своего мягкого кресла, я направился в комнату оценки. Подчинённый же ушёл по своим делам в другую сторону. Теперь, когда я стал главным артефакториком мне не приходилось делить доход с Кленсом и весь процесс оценки был в моей власти.

Внутри комнаты меня ожидала красивая женщина в чёрном кимоно умеренно изысканном. Длинные чёрные волосы женщины были завязаны в два клубка, проколотых золотыми шпильками с драгоценными камнями.

Изящность, красота и надменность проглядывалась в кровавых глазах женщины передо мной.

Я стал настолько наглым, что теперь позволяю себе говорить о заговоре с «Чёрными Йокаями» прямо под носом у Мидаса.

— Приветствую вас, госпожа Киёко Фуджикава!

Моё тело легко поклонилось ей, а руки сняли с лица чёрную маску.

— И я рада видеть тебя в столь добром положении, — скромно улыбнулась она. — Когда я последний раз тебя видела, то ты был в отчаянии.

— Тогда надо мной маячило предательство Мидаса. Теперь же я относительно свободен.

— Верно, — кивнула она.

Киёко сделала шаг в мою сторону. Её белоснежные руки стали блуждать по моему лицу, словно они что-то искали.

В холодном лице женщины я не мог прочитать её намерений.

— И зачем же тебе теперь мы? — спросила она.

— Относительно свободен, — повторил я. — Мидас всё ещё держит меня у себя и имеет на меня крючок. Скоро его меланхолия кончится, и он вернётся к делам. Пока он жив мне не видать настоящей свободы.

— Думаешь мы её тебе предоставим?

— Да.

— Мы будем использовать тебя, — усмехнулась хитро она. — Выжимать из тебя соки, чтобы дать больше дохода моему синдикату.

— Да.

— И тебя это устраивает столь рвущегося к свободе? Мы тебе не дадим столько власти сколько сейчас даровал тебе Мидас.

В глазах Киёко виднелось недоумение. Понятно почему сегодня со мной переговаривать пришла именно она. До этого я встречался здесь только с Харуки.

Она искренне не понимает почему я столь сильно рвусь в её синдикат.

— Мне нужна безопасность, госпожа Киёко, — вздохнул я. — Гарантия того, что меня не предадут.

— С чего ты решил, что ты найдёшь это у меня?

— У вас репутация женщины, которая не отступает от своих слов.

— Я не давала своего слова, — хитро блеснула взглядом она. — Я могу тебя использовать и выбросить.

— Тогда зачем вы об этом мне говорите? — усмехнулся в ответ я.

— Потому что я не понимаю тебя, — честно ответила Киёко. — Как можно доверится нам, когда тебя уже попытался предать другой?

Она развернулась и сделала пару длинных шагов от меня, пряча своё любопытство раскрывшемся веером, который Киёко достала из-под своего кимоно.

— Кому бы вы служили жирному быдлу вроде Мидаса или прекрасной госпоже Киёко изящной и неотразимой?

— Оставь флирт при себе.

Строгие глаза её блеснули силой. Огромное давление маны опустилось на меня на секунду оглушая.

Я схватился за стену, чтобы не упасть.

Уже и хвалить женщину за красоту нельзя?

Как же голова раскалывается!

Давление исчезло. Позволяя мне нормально стоять на своих ногах. В голове всё прояснилось.

— Я пришла, чтобы утвердить все планы, — вздохнула она. — Твоё принятие в синдикат «Чёрные Йокаи» одобрено лично мной. Атака, как мы обсуждали будет через три дня по согласованному плану. Мы полностью уничтожим синдикат «Золотые Ворота». Ты одобришь это?

— Да, — кивнул без сомнений я.

Конечно, я должен был, что-то оставить Лаку, но в этом нет никакого смысла. Что он будет делать без поддержки отца? Как удержит остатки «Золотых Ворот»?

Я предаю его, как и всех остальных. Всё лишь бы покончить с этой порочной связью.

— Список имён людей, которые видели твоё лицо был передан «Чёрному Сердцееду». Они все будут устранены. Виктор Кузнецов и Анастасия Кузнецова получили твоё помилование. Их мы похитим и поселим в свой муравейник. Всё верно?

— Добавьте Ханса их хакера. Он будет неплохим дополнением к вам. И Лака убью я. Пускай его захватят и доставят ко мне, когда всё кончится.

— Хорошо, в этом проблем не будет, — кивнула Киёко. — Официальное твоё вступление в синдикат мы оформим на следующей неделе. Мне нужно будет подготовиться к церемонии.

— Буду с нетерпением ждать этого.

Наконец эта история с «Золотыми Вратами» кончится.

Лак лежал на своей кровати, смотря в потолок усталым взглядом. Рядом с ним валялось пьяное, вонючее тело Мидаса, который в очередной раз ворвался в его квартиру поздно ночью, чтобы излить своё горе.

«Он плакал…» — сложный взгляд Лака прошёлся по телу отца.

От грозного вида главы «Золотых Ворот» не осталось ничего. Заплаканное лицо Мидаса смотрело в сторону сына с приоткрытым ртом, из которого воняло алкоголем.

«Жалкий» — по-другому он никак не мог его описать.

Лак много что чувствовал к своему отцу. Обиду, ненависть и иногда даже безответную любовь, но не жалость. Это было чем-то новым в его жизни.

Смерть Кленса сломала до этого сильного главу синдиката.

«Всегда ли мой отец был столь хрупким?» — Лак часами вглядывался в лицо Мидаса, пытаясь понять, что он теперь чувствует.

Мидас больше не упрекал его, а даже хвалил за успехи, которые появились в жизни Лака, когда он стал заправлять казино. Прибыль мгновенно увеличилась после его прихода.

Впервые Лак ощутил, как отец гордится им.

«Всего-то нужна была смерть Кленса. Или может мне нужно было остаться единственным его близким человеком?» — подумал Лак.

— Только мы остались друг у друга… — повторил часто произносимые в последнее время слова отца Лак.

Ребёнок впервые ощутил такую естественную связь с отцом.

«Я единственный для него, как и он для меня. У меня никогда не сможет быть другого отца, а у него другого сына…» — появившиеся в последнее время мысли делали Лака странным.

Исчезнувшая ненависть к отцу сменилась жалостью, а уверенность в его необходимой смерти в страх потерять последнего близкого человека в этом мире.

«Кто разделит со мной тоску по матери, кроме него?» — вынужденно улыбнулся