Смешно поэтому говорить о «марше на Варшаву» и вообще о прочности наших успехов»[3736].

Марш Тухачевского на Варшаву, без поддержки конармии был обречен, однако вместе с тем Красная армия получила время для разгрома войск Врангеля, для которого участие Польши в войне против России было решающим. Эту данность подчеркивало донесение командования французским экспедиционным корпусом, которое 15 сентября 1920 г. сообщало маршалу Ф. Фошу: «Прекращение Польшей военных действий и вступление в переговоры с Советами поставило бы Врангеля в критическое положение»[3737].

Действительно, «весть о перемирии», докладывал представитель польской военной миссии при Врангеле в Варшаву «оказала фатальное впечатление. Говорили, что тем самым Польша предала Крым»[3738]. Сам Врангель в ноябре 1920 г. во французской газете «Голюа» заявлял: «Мне необходимо оружие, военное снаряжение и обмундирование. Польша должна войти с нами в соглашение для того, что бы удерживать на польском фронте как можно больше красных войск. Если эти два условия будут выполнены, то весна будущего 1921 г. будет, по всей вероятности, окончательно последним годом существования Советов»[3739].

Поражение Красной армии под Варшавой привело к подготовке нового польского наступления, одновременно польское правительство усилило пропаганду о несправедливости «линии Керзона», но даже страны Антанты высказались, что именно эта линия должна быть основой восточной границы Польши. Более того, Варшаве было заявлено, что Вильно должен быть сохранен за Литвой. Однако Польша воспользовалась тем, что Россия была истощена шестью годами непрерывной тотальной войны и интервенции. Угрожая новым наступлением, Польша добилась от Москвы капитуляции. По рижскому договору в марте 1921 г. Польша навязала СССР границу, проходящую далеко к Востоку от линии Керзона, захватив западные части Украины и Белоруссии, а так же вынудила выплатить крупную контрибуцию.

За свое участие в экономической жизни Российской империи, потребовала 300 млн. золотом, передачи ей 2 тыс. паровозов и большого числа вагонов, кроме угнанных в период войны 255 паровозов, 135 пассажирских и 8859 товарных вагонов. Также польская делегация выдвинула и новые территориальные требования на Украине: Проскуров, Каменец-Подольский, Ново-Константинов и Новоушицк. В результате переговоров польская делегация согласилась на 30 млн. рублей золотом, но потребовала 12 тыс. кв. км. (В итоге Варшаве было передано около 3 тыс. кв. км в Полесье и на берегу р. Западная Двина), кроме этого Польша получила 300 паровозов, 435 пассажирских и 8100 товарных вагонов и другое имущество всего на 18 245 тыс. рублей золотом. Польша освобождалась от долгов Российской империи[3740].

За время войны польские войска взяли в плен более 146 тыс. человек. В 1921 г. наркоминдел Чичерин в ноте протеста Польскому правительству указывал на издевательское содержание российских пленных, оценивая их количество в 130 тысяч — из которых 60 тысяч погибло[3741]. За все последующие десятилетия на территориях бывших польских концлагерей в Тухоле и Пулавах не возникло ни одного мемориала в память о погибших от голода, эпидемий и варварского отношения надзирателей…[3742]

Несмотря на подписание мирного договора, с территории Польши до конца 1922 г. постоянно засылались банды белогвардейцев. Только в Белоруссии действовало около 40 банд, переброшенных из Польши с постоянным контингентом в 3000 человек. Руководство бандами осуществлялось «Народным союзом защиты родины и свободы», обосновавшимся при содействии польского правительства и французской военной миссии в Варшаве[3743]. Неслучайно, как отмечает А. Зданович, «главным противником после окончания Гражданской войны и вплоть до начала 1935 г. для чекистов и военных являлась Польша, за которой стояли капиталистические «титаны» — Франция и Англия…, только в июле 1932 г. в Москве удалось подписать польско-советский договор о ненападении»[3744].

Во время польско-советской войны «Знамя Единой России фактически подняли большевики, — приходил к выводу Шульгин, — Конечно, они этого не говорят… Конечно, Ленин и Троцкий продолжают трубить Интернационал. И будто бы «коммунистическая» армия сражалась за насаждение «советских республик». Но это только так сверху… На самом деле их армия била поляков, как поляков. И именно за то, что они отхватили чисто русские области…»[3745]. Польская агрессия всколыхнула патриотические чувства даже в белой армии. Под лозунгом защиты от польского нашествия в Красную Армию начался массовый переход многих тысяч белых офицеров.

«Когда ранней весной 1920-го я, — вспоминал вл. кн. Александр Михайлович, — увидел заголовки французских газет, возвещавшие о триумфальном шествии Пилсудского по пшеничным полям Малороссии, что-то внутри меня не выдержало, и я забыл про то, что и года не прошло со дня расстрела моих братьев. Я только и думал: «Поляки вот-вот возьмут Киев! Извечные враги России вот-вот отрежут империю от ее западных рубежей!» Я не осмелился выражаться открыто, но, слушая вздорную болтовню…, я всей душою желал Красной Армии победы. Мне было ясно тогда, неспокойным летом двадцатого года…, что для достижения решающей победы над поляками Советское правительство сделало все, что обязано было бы сделать любое истинно народное правительство»[3746].

Послесловие

Благородная АНГЛИЯ и прекрасная ФРАНЦИЯ дружески протянули нам свои руки братской помощи, и я глубоко верю в то, что с ними, храбрыми Чехо-Словаками и с нашими молодыми солдатами, — мы спасем РОССИЮ, мы ее возродим и сделаем ее снова могучей и Великой.

А. Колчак[3747]

Всего в операции по «удушению большевизма» приняло участие 14 стран. Только «при главном командовании Юга, — по словам Деникина, — были аккредитованы представители следующих стран; Англии, Бельгии, Болгарии, Греции, Италии, Польши, Румынии, Сербии, США, Франции и Японии»[3748]. На других фронтах интервенцию своими штыками продвигали австралийские, канадские, финские, турецкие и, конечно же, чехословацкие части.

Силы союзников в Архангельске к 26 марта 1919 г. составляли: 13 100 англичан, 4820 американцев, 2349 французов, 1340 итальянцев и 1280 сербов[3749]. В Сибири и на Дальнем Востоке к концу 1920 г. было 175 тыс. японцев, 20 тыс. американцев, 1,6 тыс. англичан, 4 тыс. канадцев, 1,1 тыс. французов, 55 тыс. чехословаков, 1,5 итальянцев, 6 тыс. китайцев, 12 тыс. поляков, румын, сербов[3750]. В черноморских портах высадилось около 45 тыс. войск интервентов, в Туркестане и Баку ~ 5 тыс. и 1 тыс. англичан[3751]. Всего, не считая ~ 1 млн. немцев на Украине в 1918 г.; ~1,2 млн. поляков, времен польско-советской войны 1919–1921 гг. и японцев на Д. Востоке, — общая численность интервентов составила ~ 150 тысяч человек.

Много это или мало, для сравнения: за 20 лет, до рассматриваемых событий, всего 54 тыс. солдат из Японии, России, Англии, Франции, Германии, США, Италии, Австро-Венгрии подавили боксерское восстание в Китае, и превратили его в полуколонию.

Основной военной силой интервенции стали не столько войска «союзников», сколько вооруженные ими белогвардейские армии. «Субсидирование антибольшевистских