половина осталась, – встряхнула флягу Агата. – Может, попробовать его напоить?

Мы попробовали – тщетно, он словно не заметил, как вода пролилась ему на подбородок, даже губы не разомкнул.

– Наверно, его околдовали, – сказала Агата. – Но как? Что с ним могли сделать? Помнишь, была история о том, как фея влюбилась в смертного и спрятала у него на голове заколдованный волосок? Может, так?

– Может, – я провела рукой по коротким волосам Винсента. – Если ты права, то у меня все равно нет волшебного гребня, чтобы этот волосок вычесать. А если он взял здешнее угощение, то…

– Думаешь, он настолько глуп? – фыркнула сестра. – Нет, это что-то другое… Погоди-погоди… Ты ведь не просто так взяла с собой его одежду?

– Ну да, я ведь сказала, что он пропал совсем раздетым, прямо из постели!

– Но сейчас-то на нем одежда есть! Вдруг это она заколдована?

– Давай снимем да проверим, – пожала я плечами. – Если ты не испугаешься при виде обнаженного мужчины…

– Уж не испугаюсь, – сердито ответила Агата. – А если что, из наших рубашек можно сделать набедренную повязку, как у дикарей! Уж в одних сорочках да куртках можно даже на люди показаться… Да и кого тут стыдиться, фей, что ли?

– Волка, – напомнила я.

– Он тоже не человек. Тем более к нему еще выбраться нужно, – резонно возразила сестра, не знавшая о его второй ипостаси. – И у нас же запасная одежда есть!

Вдвоем мы живо содрали с герцога рубашку.

Она была странной – я не увидела ни единого шва, будто ее так и соткали целиком, с рукавами, неподрубленную… И штаны были такими же.

Агата стыдливо отворачивалась, пока я мастерила из своей рубахи, распоров ее по швам, подобие набедренной повязки.

– Все, можешь смотреть, – сказала я, завязав тесемки. Могу представить, как обрадуется герцог, увидев себя в таком наряде! Если увидит… – Тьфу ты, опять ссадину содрала!

На светлой ткани кровавое пятно было особенно заметно, да и за руку герцога я успела подержаться, оставив на коже алый след.

– А… – Агата обернулась и вдруг попятилась.

Я была занята тем, что пыталась перевязать руку обрывком рукава, а потому не сразу поняла, что ее так удивило.

– Маргрит? – хрипло выговорил герцог. Он будто пробуждался от тяжелого сна, выныривал в реальность, и реальность эта его не устраивала. – Какого лешего творится? Где я?

– В чертогах фей, – ответила я, выдохнув с облегчением. Агата оказалась права – должно быть, это зачарованная одежда отобрала у Винсента разум и память, а моя рубашка… и моя кровь, кстати говоря, вернули их! – Вы помните хоть что-нибудь?

– Что-нибудь помню, – мрачно ответил он и встал, пошатнувшись. Я поспешила подставить ему плечо. – Свою спальню, а потом пиршественный зал, в котором я оказался абсолютно голым. И не поправляй меня, Маргрит. Это без одежды и с оружием дворянин – обнаженный. А без оружия – голый.

– А что потом?

– Долго рассказывать, – сказал герцог и огляделся. – А ты, значит… пришла за мной?

– Мы пришли, – ответила я. – Там, снаружи, ждет Браст. Но только выбраться отсюда мы не можем, а времени нам дали до заката… И сколько осталось до того заката, мы тоже не знаем.

– Если стоять на месте, лучше не станет, – произнес он и ловко отобрал у меня нож. – Все не с пустыми руками, а у тебя, я вижу, еще найдется.

– Да, сударь, мы подготовились, – невольно улыбнулась я. – Может, хотите напиться?

– Нет. Позже, – ответил он. – Стоять на месте смысла нет, попробуем найти хоть какой-нибудь выход…

Агата облегченно вздохнула: руководство взял на себя тот, кто привык командовать, и с ним, пусть даже он щеголял босиком и без штанов, было уже не так страшно. Что греха таить, я тоже испытала несказанное облегчение, когда герцог пришел в себя!

– Вы этак не замерзнете? – спросила я.

В ответ он смерил меня таким взглядом, что я предпочла вопросов больше не задавать.

– Увидеть бы солнце… – негромко произнес герцог.

– Не поможет, – покачала я головой. – Фея открывала двери и в ясный день, и в раннее утро, и поди знай, что обманка, а что нет?

– А твоя покровительница ничем не может помочь?

– Нет. Кажется, здесь она не властна.

– Скверно. Ну что ж, придется идти наугад!

Мы с Агатой переглянулись и кивнули. Мало мы тут бродили…

Правда, герцогу хватило четверти часа на то, чтобы понять – блуждать безо всяких ориентиров бессмысленно.

– Выход должен открываться как-то иначе, – проговорил он, присев на ступеньку. – Вам и карты в руки, девушки, это вы любите подобные сказки…

– Да, сударь, только там непременно находился волшебный помощник, а у нас такого нет. Вернее, есть один, ждет на опушке, если не передумал и не сбежал.

– Он не убежит, – нахмурилась Агата. – Мы ведь договорились, что он будет ждать три ночи и три дня!

– А сколько уже прошло, ты знаешь? Вот и я не знаю… Может быть, снаружи уже год миновал, нас похоронили, а от Браста остались одни косточки!

– Не галдите, не на базаре, – поморщился герцог. – И дайте что-нибудь накинуть на плечи, сквозит.

Я сняла куртку и прикрыла ему спину. Авось не замерзну и в одной сорочке! Это я сглупила – нужно было захватить его одежду с собой. Нет, побоялась сглазить!

– Не нужно, – вдруг сказал он и сунул мне куртку обратно. – Дует… оттуда. Идем!

Мы с Агатой едва поспевали за его размашистым шагом.

Он вел себя как охотничья собака, то находящая, то теряющая след: останавливался, искал малейшее дуновение ветерка, шел замысловатым зигзагом… Я видела, что Агата уже выдохлась, спотыкается на ходу, и обняла ее, чтобы помочь, а герцогу все было нипочем, словно он не ступал босыми ногами по холодному камню!

Наконец он остановился.

– Дальше нет пути, – сказал он негромко. – Или это был обман, или я оказался слишком самонадеян и принял сквозняк за дуновение ветра извне.

Я предпочла промолчать, потому что не мне было указывать этому мужчине.

– Маргрит! – схватила меня за руку Агата. – Гляди!

Уже знакомая синичка спорхнула откуда-то сверху, устроилась на вычурных перилах очередной лестницы и пискнула, глядя на нас черным глазом.

– Птица-синица, ты же наверняка знаешь, где выход, – обратилась я к ней. – Укажи дорогу, сделай милость. А мы… Агата, там ведь еще кое-что оста- лось?

Она кивнула и отщипнула синичке кусочек ветчины. Та бесстрашно слетела ей на ладонь и клюнула угощение, потом схватила его и улетела в темноту. Правда, почти сразу же вернулась и закружилась у нас над головами.

– За ней! – я потянула Агату за руку. Синица отлетала ненамного, присаживалась