– Это еще нужно доказать!

– И как только я удостоверился, что мои предположенияподтвердились, я решил ее выдать местным властям, – закончил адвокат сневозмутимым видом.

Голкомб расхохотался:

– Не смешите меня! Вы что же, воображаете, что я несмышленыймладенец?

Мейсон кивнул в сторону телефона:

– Если вы будете любезны справиться у телефонистки, то вамподтвердят, что я просил об этом предупредить полицию за несколько минут довашего появления.

Голкомб недоверчиво посмотрел на Мейсона, проворчал что-топро то, что надо поспешить, пока не успели подкупить телефониста, и подошел ктелефону.

– Кто-нибудь с этого номера вызывал полицию?

В трубке что-то быстро заговорили. По физиономии сержантабыло ясно видно, что ответ его разочаровал. Проворчав «ол райт», он в сердцахбросил трубку на рычаг и повернулся к Мейсону:

– Чувствую, однако, что тут дело нечисто. Но пока мы этотвопрос оставим. Только не думайте, что я на этом успокоюсь. Все в свое времявыяснится… Так вы говорите, что представляете Розалинду Прескотт?

– Да.

– И Дресколла?

– Нет.

– Риту Свейн?

– Да.

– Ол райт. Как в отношении подчинения требованию о выдачепреступников?

– Вы их арестуете?

– Да. По подозрению в убийстве. Вы отклоняете этотребование?

– Не отклоняю, а откланиваюсь. Только и всего.

– Так и уходите! – резко сказал Голкомб.

Мейсон взял в руки шляпу и заговорил:

– Запомните, мои подопечные: не отвечайте ни на один вопросбез моего присутствия. Вас никто не может заставить говорить, если вы нежелаете. Так не желайте. Говорить буду я. Ничего не подписывайте. Учтите, чтоони прибегнут к старому полицейскому трюку: будут каждого в отдельностиуверять, будто другие признались и…

Все трое полицейских с самыми мрачными физиономиямидвинулись в его сторону, но Мейсон ловко выскользнул в коридор, успев сказать:«Спокойной ночи, джентльмены!» Он захлопнул дверь перед самым носом блюстителейпорядка.

Деллы Стрит в холле не было.

Мейсон поехал на такси в аэропорт, нашел пилота и спросилего, не видел ли он Деллу.

– Нет. Я думал, она пошла с вами, – удивился летчик.

– Выводи свою машину и налаживай ее. Будь готов подняться ввоздух в любую минуту.

Когда мотор разогрелся и начал работать с ритмичным шумом,из тени ангара появилась неясная фигура и осторожно коснулась руки Мейсона.

– Все о'кей, шеф?

– Господи, до чего ты меня напугала! Я уже решил, что онитебя сцапали!

– Нет, но я просто подумала, что мне лучше не показыватьсядо самой последней минуты на случай, если они явятся сюда. Что вы-то делаете?

– Успел выйти сухим из воды: позвонил в последнюю минуту вполицию. Спасибо за своевременное предупреждение. Если бы не ты, я влип бы вхорошенькую историю. Голкомб с такой силой забарабанил в дверь, что чуть вообщеее не вышиб. Он все-таки чует что-то неладное, однако ни к чему не можетпридраться.

– Все готово, – сказал пилот, – летим?

– Летим, – ответил Мейсон.

Утреннее солнце заливало ярким светом личный кабинет ПерриМейсона.

Он остановился на пороге, глядя с добродушной усмешкой наДеллу Стрит, которая наводила порядок в циркулярах и каких-то бумажках,полностью закрывавших его стол.

Почетное место занимали лишь карты.

– Уважаемый капитан, где мы сейчас находимся? На Яве или вСингапуре? Спустите, пожалуйста, трап, чтобы я мог сойти на берег.

– О'кей, шеф, – засмеялась она, – будьте внимательней, трапмокрый и скользкий. Ага, вы уже здесь?

– Потрясающе! Это мое палубное кресло? – спросил он,усаживаясь на свой вращающийся стул.

– Да, откиньтесь назад, расслабьтесь и полюбуйтесь окрестностями.Вон там Гонолулу. А в стороне Бриллиантовая Голова, господствующая над пляжемВайкики. Видите, как туземцы ловко лавируют между рифами в своих каноэ? Времерсуверяет, что передвигаются они со скоростью тридцать-сорок миль в час, неопасаясь гребней даже самых высоких волн.

– Нет, это ерунда! Уж если экзотика, то самая настоящая.Подавай мне плотики, на которых надо плавать стоя!

– Но ведь умение плавать на них требует многолетнейтренировки!

– Что ж, почему бы для разнообразия и не попытаться овладетьэтим искусством? А куда мы двинемся из Гонолулу?

Делла ткнула пальцем в тонкую брошюрку:

– Токио. Вернее, пароход останавливается в Иокогаме. Сначаламы осмотрим Иокогаму, оттуда на машине проедем в Токио. Ну а оттуда натеплоходе в Коуб, пересечем на том же теплоходе Желтое море и очутимся вШанхае.

– Ну а наземные прогулки?

– Можно останавливаться в любом месте, но ведь и отдохнутьтоже не мешает! Я считаю, что в этом отношении морское путешествие простонезаменимо. Не надо беспокоиться ни о носильщиках, ни о камерах хранения,выгрузке, погрузке. А если ваша душа стремится к абсолютному покою, уложите всаквояж плавки, халат, домашние туфли. Сидите себе на палубе, дышите морскимвоздухом, загорайте и радуйтесь, что нет ни опостылевшего телефона, ниистеричных женщин, ни хромых канареек.

– Это великолепно, Делла, – подмигнул адвокат. – Кстати, оканарейках, как ты считаешь, не послать ли нам телеграмму Дрейку и выяснить,как продвигается данное дело? В конце концов, мы должны заработать на каютулюкс.

– Да, я думаю, что мы вполне можем связаться с нимтелеграммой, хотя, я надеюсь, он откажется с вами сотрудничать на время вашегоотъезда.

– Несомненно. Итак, где мы сейчас?

– В Шанхае. Последняя остановка. Для чего затруднять себятелеграммами? Можно же просто заказать телефонный разговор.

– А ведь это мысль!

Делла быстро соединила адвоката с конторой Дрейка.

– Не забывайте, что мы добрались пока лишь до Шанхая,впереди Гонконг, Манила, Сингапур… Да, да, потрясающее путешествие. Не забудьтепро Бали, Яву, Суматру. Скажите только «да», и я устрою все.

– О'кей, Делла. Обязательно отправимся в это путешествие.Впрочем, тут есть реальная опасность: во-первых, мы так долго будем находитьсяна борту судна, что капитан успеет кого-нибудь убить, и мне придетсяприниматься за расследование. Ну, а потом ты по уши в него влюбишься и сбежишьна какой-нибудь необитаемый остров…