в прозрачной крыше. Кольцо площади, было разделено на две зоны деревьями с сиреневой листвой. Деревья отстояли друг от друга на расстоянии пяти метров, что позволяло их кронам перекрывать друг друга. Внешняя зона предназначалась для проезда автомобилей и общественного транспорта, внутренняя зона была пешеходной: там повсюду стояли скамейки, а также россыпи питьевых фонтанчиков были везде. Центральная линия пешеходной зоны была украшена фонтанами, в центре каждого из них была находилась скульптура. Про себя Ян отметил, что в фонтанах нет ни одной скульптуры человека: художники рьяно соблюдали прямой запрет Совета на изображения мужчин или женщин в скульптурах и картинах — якобы это заставляло организм тратить энергию через сексуальное русло, что отвлекало народ от позитивной и созидательной работы. Скамейки, фонтанчики и фонтаны тоже были сделаны из белого камня, а ещё Ян обратил внимание, что и сама площадь, покрытие, по которому они ехали, тоже было белое. Вуревич, управляя автомобилем, сделал круг по площади и вернулся в тот же поворот, из которого выезжал. Мимо землян вновь побежали белые дома азурцев.

Около такого дома он и остановил машину.

— Заходим, — сухо скомандовал он.

Азурца из экипажа к тому времени отпустили домой — он оказался местным. Видимо, свою миссию он выполнил, и сейчас он мог услышать и увидеть, чего ему не следовало видеть и слышать. Сюзанну тоже отправили в заранее приготовленное жильё, ей тоже не следовало знать об обсуждаемом.

Квартира Вуревича была обставлена просто до аскетичности, можно было сказать, что даже скудно. Будто он не жил здесь, а заехал переночевать на две-три ночи. Здесь не было никаких лишних вещей, стоявших, как сказал бы Ян, «для сбора пыли».

Ян прошёлся вдоль огромной, ничем не обставленной стены, подошёл к окну во всю стену и посмотрел вниз. Движение было средним, в меру оживлённым, чуть выше дороги проходила монорельсовая эстакада. Прямо напротив стояло жилое здание.

— Вас Тац не раздражает? Никого? — неожиданно спросил Вуревич с ноткой омерзения в голосе, — Я живу здесь всего ничего, но, поверьте, нет ничего более противного.

Ян почувствовал фальшь словах. Не в интонации. Интонация была идеальна, он и правду говорил то, что думал. Но Яну показалось, будто эти слова были сказаны специально — в тот самый момент, когда это требовалось. Будто по расписанию.

«Игра? Только зачем? — подумал Ян, — Ну что же…Ладно, подыграем…»

— Я его просто ненавижу… — сухо ответил Ян, — Хотя я здесь от силы несколько часов.

Он обернулся и посмотрел на Вуревича: тот снова несимметрично улыбался и смотрел Яну в глаза: будто знал что-то, что знает и Ян, но об этом они не могут говорить вслух. Так обычно переглядываются хитрецы или заговорщики, без слов понимающие друг друга. Только Ян не знал к чему эта игра в гляделки.

Вуревич добавил:

— И правильно делаешь. Нет ничего противнее, чем логово врага.

Клайфтон усмехнулся: Вуревич казался слишком патетичным.

— Ближе к делу, — сухо произнёс Гарвич, и все замолчали.

— Ну, тогда рассаживайтесь, — Вуревич указал на диван и выкатил небольшой журнальный столик в центр. Сам взял стул и уселся на нём верхом.

Гарвич выложил уже знакомый Яну планшет на стол, но пока не стал включать.

— Итак, коллеги… Я думаю, что наконец-то настал час нашего возмездия. Каждый из вас вкладывал свою лепту в общее дело, но я никому не раскрывал всех карт. Что ж, под самым носом у кошки — мышки могут быть в безопасности, и теперь я покажу вам картину полностью. Сегодня у нас есть отличная возможность поднять восстание на Земле и на её бывших колониях и сбросить с себя ярмо изгоев. Нам удалось создать агентурную сеть практически на всех закрытых планетах Азура, и мы можем рассчитывать на поддержку восстания от всех этих миров.

Ян присвистнул:

— Вот это да…

Словно молния пронзила Яна Погорельского. Он почувствовал, как нечто, похожее на электрический разряд пронзило его грудь. Пожалуй, это то, о чём он мечтал всю жизнь — восстание! Сердце забилось часто, соображать стало трудно, на пояснице выступила влага. Трудно сравнить это чувство с чем-либо. То же самое, пожалуй, мог испытать фанат певицы, который с десяток лет грезил лишь пять минут постоять рядом со звездой, но вдруг по чистой случайности она внезапно согласилась стать его женой. Волна светлой радости прокатилась в душе. Ну что же, если долг зовёт исполнить мечту всей жизни, он с радостью примет любую судьбу. Он готов работать — телом и умом — и отдать всё на благо общей победы. От всего имущества до собственного тела.

— Что ж, неплохо. Когда выступаем? — Спросил Клайфтон.

— Не всё просто, — продолжал Гарвич, — По первоначальному замыслу, мы планировали поднять восстание в том числе и на Тац, и атаковать непосредственно Совет. Нам и здесь удалось развернуть агентурную сеть, но процент недовольных здесь не столь велик. Всё, что удалось нам сделать на этой планете — организовать сбор разведданных. Итак, замысел таков… Существует некая планета, Элекон-восемьдесят-пять. Практически эта планета малоизвестна и людьми не заселена, кроме одной базы «эсбэ», — Гарвич потянулся к планшету и включил уже известную Яну трёхмерную модель, — Это основной гиперпространственный передатчик Службы Безопасности Азура, — Гарвич тыкнул пальцем в шпиль с насаженным прозрачным диском, — Вообще говоря, он используется и для гражданских частот, но в основном выступает как военный. Первое, и основное, что мы должны сделать — атаковать именно эту базу, вывести из строя передатчики, тем самым парализовав на некоторое время связь всей «эсбэ». Это даст нам временную фору, может двое-трое тацских суток, или около того. Для того, чтобы «эсбэшники» не могли координировать свои действия до ввода в строй резервного передатчика. При этом база не должна быть уничтожена, она должна быть именно захвачена, а передатчики настроены на наши частоты. Но мы должны понимать, что именно от успеха этой операции зависит успешность восстания на всех планетах. Начинать восстание нельзя до тех пор, пока база передачи не будет наша. Провалим её — восстание не начнётся. Будем успешны — подарим свободу планетам.

— Я смею заметить, — вклинился Вуревич, — что на данном объекте присутствуют истребители и ракеты «пэ-вэ-о». Это к вопросу о сложности задачи.

Гарвич кивнул и продолжил:

— К сожалению, у нас нет полных данных об орбитальной группировке спутников охраны или спутников слежения. Нам нужно больше сведений. Первоначально планировалось десантироваться пятью тысячами с целью захвата базы. Но, видимо, этого будет недостаточно. Нам нужно несколько транспортов, способных нести челноки класса «Циклоп» и, кроме этого, иметь возможность атаковать спутники нейтронными торпедами, в