— А он, — ворчливо возопил Ажалей, — меня посылает. Туда-сюда, туда-сюда! Что тут у тебя случилось?

Служанки перестали верещать и теперь лишь перешептывались, не смея шевельнуться. И вот какой из них толк, если кто-то нападет?

— Вот! — я показала на обезьянку и коротко рассказала, что произошло.

Рожа склонилась над животным, проворчало на неизвестном мне языке.

— Редкий яд, — сообщил демон, — на вкус не ощущается, срабатывает только в паре со сладкими фруктами, действует моментально, противоядия нет.

— Ты не сможешь ее вылечить?

— Это просто животное. Глупое, раз сожрало отраву.

Он говорил правильные вещи, но мне все равно безумно жалко обезьянку. Она сейчас еще дергалась и смотрела на меня глазами, которые постепенно затуманивались.

— Понимаю, — вздохнула сочувствующе, — не все подвластно демонам, да?

Кстати, почему Арил мне не сказал, что здесь есть демонюки? И в книгах про них не говорится.

— Все! — мигом завелся Ажалей. — Все нам подвластно! Мы не жалкие смертные! Мы живем тысячи, миллионы лет!

— А животное излечить не можем. — подначила я.

Думала, демон сейчас лопнет от злости. Ажалей аж покраснел, глаза выпучил, но сдержался. Наверное, вспомнил, что я важна для Арила. А, может, приберег месть на потом. Типа подать холодным и так далее.

— Я все могу! — у него голос вибрировал от ярости. — Смотри, человечка жалкая!

Слова на незнакомом языке и последовавший затем смачный плевок на животное заставил меня подпрыгнуть. Однако у него методы весьма необычные. Или тут демоны плевками лечат?

Ажалей умолк, а вот обезьянка пошевелилась. Ей явно стало лучше.

— Для демонов нет неизлечимых ядов. — с гордостью пробубнила рожа. — Запомни это, смертная.

Я заверила, что запомню на всю жизнь.

— На всю свою жалкую жизнь. — добавил Ажалей. — Но ты постарайся не сдохнуть до того, как всем не расскажешь.

— Вот прям очень сильно постараюсь.

Демон довольно хрюкнул, оглядел всех и, продемонстрировав длинный раздвоенный язык, исчез с едва слышным хлопком.

— Ох, Хериосово семя! — прошептал один из стражи. — Демон Черного колдуна приходил. Не к добру это!

— И эйсу послушал. — добавил второй.

Я ощутила как на мне скрестились взгляды и едва не начала чесаться. Кажется, мой рейтинг сейчас ощутимо пополз вверх.

А главное обезьянку спасли! Не могу видеть когда мучаются дети и животные. Самые беззащитные из нас.

То, что на меня покушались не драконы — ежу понятно. Они могут быть какими угодно засранцами, но вряд ли станут так глупо подставляться.

Значит, кому-то крайне невыгодно, чтобы они находились на отборе. Вопрос — кому. И чем, черт подери, занят Арил, раз не соизволил явиться сам, а прислал Ажалея. Прикольная рожа, кстати.

— Марш на выход. — строго приказала служанкам. — Слезы вытереть, успокоительное выпить и снова на работу. Что, демонов никогда не видели?

— Ах… — услышала откуда-то из кучи бледных лиц и юбок, — ну точно Ардит… Хериосово пламя! Да бла…

— Мне повторить? — прошипела злобно.

Сейчас следовало выставить из апартаментов всех лишних и решить, что делать дальше. Стража стояла и смотрела на меня, а заодно вокруг. Явно ждали подвоха.

Я только рот открыла, чтобы приказать позвать Резара, как он тут и явился. Вломился в апартаменты, на лице стыд и ярость. В руке — обнаженный меч. Бородка и усы едва ли не дыбом.

— Эйса, — выдохнул он, — Простите меня, эйса! Не углядел! Везде лдей расставил, в оба смотрели, а тут…

Он склонился передо мной в слишком глубоком поклоне. Даже вот неловко стало. Взрослый мужик и так… ну неправильно это.

— Позвольте искупить вину, эйса!

— Позволю. — вздохнула я. — Прекрати причитать, Резар, не время. Две фрейлины принесли подарок. Говорят, нашли в нашей гостиной… надо уточнить в какой.

— В Бирюзовой явно. — подал голос один из стражников. — Эйса, она же по праву считается гостиной фрейлин.

— Уточним. — кивнула я. — Допросим фрейлин, хотя думаю, они лишь пешки. Что?

Я осеклась, понимая, что мужчины вокруг смотрят на меня с плохо скрытым изумлением. М-да, Алисия явно вела себя по-другому. А во мне папочкино воспитание заговорило. Эх, не зря Арил твердил, что за языком надо следить.

— Испугалась я, — объяснила чуть дрогнувшим голосом. — Эйса Ардит…

— Мир душе ее! — оглушили меня мужским хором.

— Мир душе ее. Так вот, она во сне является и твердит что-то про скорые перемены. Говорит, что поможет.

Нет, меня все сегодня пытались перебить. Не успела я договорить, как в апартаменты без стуков влетел эйс Бехар. Ну да, ему можно, он же любимый дядюшка. И сейчас этот дядюшка выглядел как кот, которому прищемили любимый хвост.

— Алисия!

— Я тут! — сообщила скромно. — Что слу…

— На тебя опять покушались?!

— Чуть-чуть. — подумала и добавила. — Я сильно испугалась. А новости то быстро разлетаются.

Эйс Бехар потер лоб с таким видом, точно вот-вот схватит мигрень. Приятное в общем-то лицо сейчас то и дело искажалось в каких-то странных гримасах. Явно человеку не по себе.

— Да уж, — усмехнулся он. — Новости просто разносятся с дикой скоростью, племянница. Драконы Золотой Империи требуют срочной аудиенции. Они возмущены, что кто-то пытается очернить их благородное имя.

У меня взгляд сам собой скосился на Бехара. Тот постукивал пальцами по гладко выбритому подбородку. Машинально отметила, что такие мягкие подбородки обычно встречаются у людей безвольных, ведомых. Хотя психолог из меня так себе.

— Требуют — примем. — услышала я свой голос. — Дядюшка, как думаешь, лучше разговаривать в кабинете моего отца? Вряд ли драконы хотят, чтобы наш разговор стал достоянием общественности?

Бехар ошарашенно посмотрел на меня и кивнул.

— Согласен, дорогая, идеальное место. Ты! — ткнул он пальцем в одного из стражей. — Советника Акорра сюда и быстро.

Пока отдавали приказ, пока что-то суетились, я отловила Резара и отвела в сторону.

— Трех стражей у дверей кабинета. — прошептала быстро. — Еще нескольких поставь так, чтобы никому не были видны. Те, что у дверей, пусть сигналят при малейшей подозрительном шуме или крике. И сразу вла…вбегают в кабинет. Нельзя допустить, чтобы на меня или драконов попытались покуситься опять.

— Понял. — коротко отозвался Резар и… поклонился. Но не низко, а отрывисто, четко. Такое мне понравилось больше, чем раболепное унижение.