– Адольфус! – лениво протянул Гидеон. – Не ждал, не ждал!

Светловолосый юноша, до того момента уныло созерцавший остатки портвейна в своем бокале, вздрогнул и оглянулся, насколько ему позволял сделать это невероятно высокий и накрахмаленный воротник сорочки.

– Джилли! – воскликнул он. – О господи! Что ты делаешь в городе?

– А почему бы мне не быть в городе? – несколько раздраженно отозвался герцог. – Если уж на то пошло, что ты делаешь тут?

– Я остановился здесь по пути в Оксфорд, разумеется, – откликнулся его кузен. – Бог ты мой, как же ты меня напугал, ворвавшись сюда без предупреждения!

К этому времени герцог успел осмотреть все великолепие костюма своего младшего кузена. Помимо удивительного полосатого жилета, облачение Мэтта состояло из невероятной высоты восточного галстука, накрахмаленного жабо, экстравагантного покроя сюртука с подбитыми плечами и пуговицами размером с крону, а также ядовито-желтых штанов. Мэтью закрыл глаза и еле слышно пробормотал:

– Гидеон, у тебя есть бренди?

Капитан Уэйр ухмыльнулся.

– Наш малыш – настоящий щеголь, не правда ли?

– Мэтт, я надеюсь, ты не собираешься ехать в этом виде в Оксфорд? О боже, Гидеон, ты только посмотри на его панталоны! В Магдалене он произведет фурор!

– Джилли! – густо покраснев, возмутился Мэтью. – Ты дразнишься только потому, что сам не следишь за модой! Это последнее веянье! Я и тебе советовал бы купить такие же.

– Нет, это выше моего понимания, – отозвался герцог, качая головой.

Он поднял голову и с улыбкой посмотрел на Гидеона, который уже выбрался из своего кресла и теперь возвышался над ним.

– Гидеон, – с довольным видом обратился герцог к кузену, – мне поручили так много тебе передать, но я все забыл.

– Ты хочешь сказать мне, Адольфус, что оборвал поводок и сбежал? – поинтересовался Гидеон.

– О нет! – с глубоким вздохом откликнулся Джилли. – Вообще-то я хотел, но без Белпера, а также Скривена, а еще Чигвелла и Борроудейла с Неттлбедом, и…

– Хватит! – рявкнул Гидеон. – Хватит напускать на себя важный вид, малыш! Тебе это совершенно не к лицу. Лучше скажи, мой уважаемый папенька в городе?

– Нет, я один. Не считая, разумеется, Неттлбеда, а также Терви и… Но не буду утомлять тебя своей значительностью!

– Нам срочно необходимо выпить пунша, – заявил Гидеон, небрежно подходя к двери. – Рагби! Рагби, старый негодник, где ты? – крикнул он, выглянув в прихожую. Неси сюда ром! Лимоны! Чайник! И поскорее! – Гидеон вернулся к камину. Скажи мне, что мои родители в порядке, и больше не будем о них! – предложил он.

– Они в полном порядке, однако я должен многое рассказать тебе о твоем отце. Мне кажется, именно для этого я и приехал. Да, я уверен, что так и было!

– Неужели ты оставил дядюшку Лайонела с носом? – воскликнул Мэтью.

– О нет! Он проводил меня как положено, с благословением и мольбой посетить дантиста. Мне еще никогда и никого не удалось оставить с носом, – вздохнул Джилли.

Гидеон, нахмурившись, пристально посмотрел на него.

– Ты чем-то расстроен, Адольфус? – мягко спросил он.

– Чертовски! – ответил герцог, глядя кузену в глаза.

– Ну, Джилли, ты даешь! – вмешался в разговор Мэтью. – Мне бы твои беды! Полные карманы денег, везде простелена дорожка, все гнут перед тобой спину, и ты еще жалуешься…

– Помолчи, недоросль, – перебил его Гидеон. – Присаживайся, Джилли! Выкладывай, не стесняйся! Я же вижу, что у тебя накопилось.

– Да, и немало! – подтвердил герцог, опускаясь в кресло у стола. – Ах да, чуть не забыл! Возможно, ты захочешь принести мне свои поздравления? Правда, первым ты, увы, не будешь, но я знаю, что тебе не нравится пасти задних! Сегодня я оправдал ожидания моей семьи, не говоря уже об ожиданиях всех сплетников города, и заключил весьма выгодную помолвку. Скоро появится объявление в «Газетт», а также во всех светских изданиях! Я очень надеюсь, что Скривен не пропустит ни одного!

– Вот как! – поднял брови Гидеон.

Бросив окурок в камин, он устремил на герцога очередной проницательный и оценивающий взгляд.

– Что ж, пунш нам и в самом деле не помешает, – произнес Гидеон. – Гарриет, да?

Герцог кивнул.

– Не хочу приводить тебя в ярость, малыш, но я тебя действительно поздравляю. Она тебе очень подходит.

Герцог, вскинув на него глаза, ответил:

– Да, конечно! Я, безусловно, хорош, позволяя себе говорить об этом в таком тоне! Не обращай внимания! Она действительно само радушие и приветливость.

– Что ж, желаю тебе счастья, – подал голос Мэтью. – Разумеется, мы все знали, что ты сделаешь ей предложение.

– Ну, еще бы вам этого не знать! – с напускной задушевностью в голосе откликнулся Джилли.

– Шарлотта тоже теперь помолвлена, – заметил Мэтью. – Ты об этом знал? С Альфредом Терском.

– Разумеется, я знал, – отозвался Джилли. – Более того, я раздумывал над тем, давать ли свое согласие на этот союз.

– Ты не хотел давать свое согласие? – ошеломленно повторил Мэтью.

– Видишь ли, я действительно об этом подумывал, вот только это мое намерение, как и многие другие, так ничем и не завершилось. Твой отец написал мне письмо, в котором выражал надежду на то, что я одобрю этот брачный союз. Однако я его не одобряю. Более того, я категорически против!

Мэтью расхохотался.

– И какое моему отцу до этого дело? – спросил он. – Хватит врать, Джилли!

– Врать? Ты забываешься, Мэтт! – парировал герцог. – Позволь мне сообщить тебе, что я глава рода и мне пора научиться отстаивать свои права!

Гидеон улыбнулся.

– Ты отстаиваешь свои права, Адольфус? – поинтересовался он.

– О нет, я еще не преодолел стадию обучения! – отмахнулся Джилли. – Я так туп, что до сих пор не усвоил разницу между отстаиванием своих прав и выпячиванием себя самым неподобающим образом.

Гидеон положил руку ему на плечо, но в этот момент в комнату вошел Рагби с оловянным подносом, и капитан промолчал.

Герцог тоже поднял руку и сжал пальцами крупную ладонь кузена.

– Ерунда все это! – дрогнувшим голосом пробормотал он. – Я же сразу сказал тебе, что не в духе!

Гидеон лениво улыбнулся, глядя на него сверху вниз, и слегка потряс за плечо.

– Бедный воробушек! – пробормотал он.

– Бесчувственный солдафон! – с натянутой улыбкой парировал герцог. – Давай, готовь свой пунш!

Мэтью схватил один из лимонов и разрезал его пополам, напевая:

– Один – это кислятина, два – сладко, четыре – крепко, а восемь – чепуха! Может, добавим чуточку розового шампанского? – поинтересовался он, обращаясь к Гидеону.