на нее, но мне было даже не жаль творения рук мастериц. Оно послужило достаточно долго, чтобы сейчас не сожалеть о нем. Все равно подвенечный наряд мне больше некуда надеть.

Захотелось ответить тем же и мне. Я провела руками по твердой груди мужчины, легкими, поглаживающими движениями, задевая пуговицы, но остановилась на полах сюртука и рванула его вниз. Вышло несколько неуклюже, потому что не сразу он слетел. Но нужный эффект был достигнут, всю остальную одежду Эрик сорвал с себя сам, лишив меня возможности немного над ним поиздеваться. Правда перед этим он достал что-то из кармана брюк, а затем бросил в пустующий камин, который тут же вспыхнул.

Артефактор, что с него взять.

— Я не обещал тебе любви, — зачем-то вспомнил он нашу переписку.

— А я не обещала отдавать тебе сердце.

Медленно губы мужчины растянулись в улыбке. Он сделал шаг назад, чтобы полюбоваться мной. Лишенная его тепла, я обхватила себя руками за плечи. Мне стало неуютно и одиноко. Ухмылка пробежала по лицу Эрика, и он не стал меня мучить неизвестностью, преодолев разделяющее нас расстояние, он обхватил одной рукой меня за талию, а вторую — запустил в мои волосы. Шпильки, удерживающие шевелюру, посыпались на пол, разнося эхом позвякивание.

— Я хочу, чтобы ты была только моей, — хрипло произнес муж и повалил меня на постель.

Эта ночь мне запомнится навсегда, как время открытий и восторгов, о которых я никогда и не догадывалась. Для всего свое время, а заботы могли подождать и до завтра

20

Когда я открыла глаза, то рядом уже не было никого. Я подтянула край одеяла и прикрыла свою наготу. Прелесть вчерашней ночи была омрачена одиноким утром. Было немного обидно, что Эрик предпочел не встречать наше первое совместное утро вместе, но, с другой стороны, не было стеснения, которое я непременно бы почувствовала при его виде.

Разлеживаться было некогда, тем более, солнце уже встало, судя по полоске света, пробившейся из-за штор.

Удивительно, но мой багаж оказался посреди комнаты, значит, что муж принес его сюда из холла. Обмотав одеяло вокруг себя, я встала. Все мышцы в моем теле ныли. Такой нагрузки они никогда еще не получали. От воспоминаний мои щеки тут же окрасились в румянец. Поправив на себе импровизированный наряд, я залезла с головой в чемодан, чтобы отыскать в нем утреннее платье.

От удивления и шока глаза полезли на лоб. Весь мой и без того достаточно скудный гардероб был просто замене на нечто... странное. Иных слов просто не находилось. Все платья были не моими. Да такое в пору одевать продажным женщинам со столичных переулков...

Ох, мама, неужели это твоих рук дело?

Но думать и сетовать по этой теме было некогда. Отец всегда говорил мне, что мы не то, что на нас надето, а то, как мы себя подаем в обществе и собственных мыслях. Сделав глубокий вдох, а затем выдох, я достала бледное лимонное платье и оглядела его. В целом, если особо не вглядываться в достаточно низкий вырез, то оно вполне себе милое.

Плохо было лишь то, что самостоятельно надеть его не было никакой возможности. С такой шнуровкой можно было справиться только в компании с горничной.

Неужели это и был тот самый знак, который говорил, что этому браку не быть удачным?

Прекратив окончательно свои стенания по поводу испорченной одежды, я отыскала халат и накинула его. Было бы неплохо принять ванную. Она оказалась в смежной комнате, а оттуда была еще одна дверь, ведущая во вторые покои. Сделав себе мысленно пометку, что нужно будет выкроить время, чтобы и на втором этаже все исследовать, я скинула мягкий халат и забралась в ванную.

Теплая вода быстро сняла усталость и придала мне сил, но хотелось еще немного понежиться. Я прикрыла глаза, и вернулась в воспоминания о прошедшей ночи. Внизу живота снова начало разгораться пламя, с которым, казалось, способен совладать только Эрик.

Словно услышав мои мысли, явился и он. Сначала постучав в дверь, а затем ее приоткрыв.

— Я думал, ты меня позовешь?

На нем были только брюки и рубашка, не застегнутая до конца, что открывало взору его широкую грудь.

Сначала я немного растерялась, но затем вспомнила слова, о том, что все между нами, дозволено, в том числе и наблюдать, как купается второй, что было бы логично. Но пунцовым щекам этого не объяснить.

— Я всегда была самостоятельной девочкой.

— Нисколько не сомневаюсь, но, возможно, тебе нужна горничная?

О, это было бы прекрасно.

— Так скоро? Ты говорил, что эту неделю мы только вдвоем.

— А тебя не страшит оставаться со мной так долго наедине?

Я улыбнулась. Чего стоило бояться, уже произошло. Остальное — мелочи.

— Только, если тебе не страшно пробовать то, что я могу состряпать нам на завтрак.

Грантербер рассмеялся, за что тотчас же получил свою порцию водных процедур. Капли стекали по его лицу и намочили рубашку, но он не растерялся, а стянул ее через голову и потянулся в широкому ремню на брюках.

— Что ты делаешь?

— Неужели не видно? Собираюсь искупаться, — пожал он плечами, заявив совершенно будничным тоном.

— Но...

— Да-да, знаю, но почему же так долго? Не переживай, дорогая, один момент и я присоединюсь.

Я задохнулась от возмущения.

— Да нет же!

Ухмыльнувшись, мужчина стянул с себя брюки и ботинки, после чего залез в ванную. От неожиданности, я села и подтянула к подбородку колени, чтобы прикрыть грудь. Такого поворота я не ожидала.

— Я вижу, что тебе не удобно, — со знанием дела заявил Эрик. — Сейчас вот... Так.

Он встал. Вода стекала по его нагому телу и волосам, а прямо перед моим лицом он оказался весь и голый. Зажмурившись, я боялась даже шелохнуться, но он