набухает влажная колючка, будто по необъяснимой ошибке я заполучила то, что принадлежит другой. Артем, видимо, очнувшись, с кратким кашлем меняет позу в кресле. Значит, рубец, который оставили мы на месте отношений, побаливает не только у меня. Это осознание щекочет.

Неловкое молчание спасает Роман. На его руках два еще теплых договора в новой версии. Я быстро перечитываю все пункты. Ничего нового, кроме пункта о неустойке и компенсации, не добавлено. Ну, вперед. Беру ручку и подписываю оба экземпляра.

Артем, не поднимая глаз от стола, подтягивает бумаги к себе, размашисто подписывает тоже. С хрупающим звуком дважды присоединяется печать. Готово.

Вот и все, мы связаны этими бумажками, обманчиво простыми. Их цена копейки, но то, что они в себе несут, стоит миллиарды. Итак, две недели адского труда, а я уверена, что он будет именно таким; две недели борьбы с прошлым, а я знаю теперь, оно будет наведываться ко мне, как бы я не протестовала; две недели испытаний себя на прочность. И после — я должна выйти из этого кабинета освобожденным человеком с превосходной наградой — наградой победителя. И пусть теперь проигравших не будет.

— С почином, Лиза, хочешь мороженое?

Вопрос крошит мысли, и сквозь их пыль проступает улыбающийся Роман.

— Хочу, Роман, — выдыхаю я. — Мороженое сейчас будет кстати.

— Куплю три, отметим.

Хлопает дверь, и я тянусь за своим экземпляром договора.

— Почему мороженое? — интересуется Артем.

От транса, в котором он пребывал минуту назад, не осталось следа.

— Оно нас с Романом связывает незримой нитью.

— Я покорен твоей хваткой, — подняв бровь, говорит он.

— Раз я здесь теперь работаю, мне хоть с кем-то нужны реальные точки соприкосновения. В них для меня ненадежен ты.

— Можем это обсудить. Я плачу за твою надежность, ты можешь заплатить за мою, — многозначительно ухмыляется Артем.

— Пожалуй, ограничусь твоим помощником. Он готов за бесплатно.

— Будто ты не знаешь, как рискованно соглашаться на бесплатные предложения, — весело хмыкает Артем, но искренности в его веселье не чувствуется. — Хоть дело и интересное, но не рекомендую находить с Романом слишком много точек соприкосновения. Опыт показывает, что это неизбежно отразится на работе. Которая гораздо важнее того же Романа. Ясно?

— А тебе твой руководитель, как там его, Денис Сергеевич, кажется, тоже такие рекомендации тогда давал?

— Я учусь на ошибках Дениса Сергеевича.

Я поджимаю губы.

— Жаль, что мы уже подписали договор, ты мог бы внести еще один пункт «В рамках сотрудничества запрещается совращение помощника-Романа».

— Так ты думаешь, это ты его совратишь? Ну-ну.

— Я рассматриваю разные варианты.

— Рассматривай. И даже могу дать тебе еще одну рекомендацию. С Романом не стоит переходить дружескую грань. Поверь. И ты точно не будешь первой, кто к этой грани сделает шаг.

— Надо же, какие интересные у тебя сотрудники.

— Да, Лиза. И ты теперь тоже мой сотрудник. Пусть и двухнедельный. И пока ждем, введу тебя в курс дела.

Он встает и идет к столу. Из ящика появляется толстая папка с документами. Даже не заглянув внутрь, я знаю, что там бесконечные иероглифы, схемы, спецификации. Артем, склонившись над столом, являет первый документ.

Я сразу жадно припадаю к тексту. Интересно, как быстро вспомню? Меня захватывает азарт. Под разъяснения Артема бегу вниз по страницам, строка за строкой. С ходу поддается около шестидесяти процентов текста. Многие слова знакомы, но не помню перевод. Совсем незнакомых процентов пять. Это мало. В прошлый раз их процент приближался к семидесяти. Как я могла тогда совладать с этими талмудами, не понимаю. Не иначе, как на постоянном адреналине, открывающем не только второе, но и третье, и четвертое дыхание. Что ж, тогда у меня был отличный стимулятор.

Я усмехаюсь, и тут же получаю вопрос, что меня веселит? Совершенно привычный Артем теперь уже в качественной маске деловитости и нейтрального холодка, сидя на подлокотнике кресла, взирает на меня сверху вниз. Мы снова на подходящем для нас поле. И рубцу лучше стать еще толще и белее. Лучше для нас обоих.

Роман приносит мороженое и мы ударяем рожки друг о друга.

— За начало сотрудничества, — говорит Артем и без паузы продолжает: — Не торопись открывать. Поешь по дороге. Роман, мы на встречу, а ты пока подготовь для Лизы партию документов на перевод и организуй ей стол вон там, у окна. И удобное кресло не забудь. Действительно удобное. Чтобы наш сотрудник не обвинил нас в несоблюдении допустимых условий труда.

— Конечно, Артем Андреевич.

— На какую встречу? — спрашиваю я, поднимаясь и подхватывая папку. — Мы ее не согласовывали.

— Она в рамках сотрудничества, — бросает Артем и идет к выходу. — Тебе придется общаться с представителем завода. Он курирует все вопросы по документации.

— Он в Москве? Один?

Мы почти бежим к лифту. Артем кивает.

Машина, вытянутая и покатая, ждет на парковке. Я тяну ремень безопасности, и Артем тоже пристегивается. На секунду головы сближаются так, что я невольно цепляюсь за темно-серые глаза. Солнце подсвечивает их, обнажая обычно невидимый зеленый крап на радужках. Я вдруг вспоминаю ее, тайную крапчатую россыпь, которую иногда вблизи приоткрывает яркое солнце — крошечный штрих, приводящий когда-то в восторг, а потом забытый под гнетом случившегося. Судорожно отвернувшись, я разворачиваю мороженое.

Мы скользим по улицам Москвы, в тишине поедая мороженое. Мимо проносятся Лужники, МГУ, Воробьевы горы, на фоне них передо мной ширятся забытые старые открытия. С каждым ледяным куском я проваливаюсь глубже и глубже, с ужасом осознавая, что все это было, было на самом деле, и тот, с кем это было, вот он рядом, чужой и близкий. А прошлое, словно в насмешку, быстрыми линиями спешно рисует набросок за наброском — вот я склоняюсь над головой Артема, и губы перебегают от щек к носу, до бровей, вдоль лба, вот за ними следует кончик языка, оставляя влажный след на смеющихся губах, вот непослушные волосы щекочут кожу, отчего Артем морщится и все пытается их победить, вот ему становится все равно: горячие руки тянуться ниже, изучая выпуклости на коже, и смех растворяется в тяжелом воздухе комнаты.

На подъезде к отелю холод скручивает внутренности, но тело мокрое от жара: я жалею, что согласилась на авантюру. Оправившись от случившегося, я думала, что связь с Артемом оборвана окончательно, а воспоминания останутся лишь безвкусными фактами. Но их капли, появляющиеся на поверхности предстоящего сотрудничества, больше похожи на кислоту, чем на воду. Вероятно, проба на прочность будет более серьезной, нежели я предполагала.

— Идем, — нетерпеливо бросает Артем, выдергивая меня в реальность. — Встреча в китайском ресторане на втором