это от неизвестности. Хочу сказать, кто знает чем закончится твой визит на базар? — Соля развёл руками и замялся.

— Хочу, чтобы ты уяснил, — Жигуль развернулся в полоборота и поднёс указательный палец к груди Феди. — Если в ход пойдёт оружие, не выиграет никто, и ты это знаешь. Ситуация может сложиться разная, но даже в самом плохом случае мы не будем даже пытаться перебить всю его группу.

— Я понимаю, Жигуль.

— Те времена прошли, Соля, — он наконец ненадолго прислонил палец к нагрудному карману куртки Феди. Наверное, попал в него случайно, — и я хочу, чтобы ты это усвоил, как "Отче наш".

— Понял, — кивнул Соля, едва оскалившись. Он терпеть не мог подобные тычки, однако, сейчас приходилось.

— Надеюсь на это, — Жигуль убрал руку от него. — Это ответственность, — обычным голосом сказал Жигуль и сматерился.

— Ну, а если всё же они? Если всё же самый худший вариант?

— Тогда Стекло и самые преданные его люди должны пропасть в городе, не вернуться. Дима Лапоть и Лёша Словарь. Думаю, этого и хватит, все остальные разбегутся.

— Словарь? Да он же старше Лодочника, а его все за щеку трепали, насколько я помню. Даже Писарь с Олегом подтвердили. Он — никто.

— Тогда, — Жигуль выгнул указательный палец через плечо. — А сейчас у него боевого опыта больше, чем у Радиста, причём и в Нилосске он в людей тоже стрелял. Вон, у "московских", Одуван и Платина — инвалиды оба, но башка варит похлеще, чем у Кипариса. А у этого даже руки с ногами на месте.

Соля задумался. Братьев лидера "московских", Одувана и Жору Платину, он почти не знал. Слышал, разве что, про их увечья, полученные в ходе разборок чьих-то с кем-то, чтобы на пепелище двух группировок появились "московские".

— А Лапоть? Доктор же, не боец.

— Они с Володей, почитай, друзья детства. Остальные там либо как наёмники, либо слишком зелёные. В любом случае, нечего пока думать.

— Жигуль, у нас гранаты ещё остались? Не все продали?

— Одну приберёг. А что, лагерь их подорвать хочешь? — он неслышно усмехнулся, искоса глядя на Солю.

— Нечего пока об этом думать, Жигуль, — он похлопал Гарика по плечу и усмехнулся в сторону подножья холма. — Вон, наши приехали, — Жигуль посмотрел пару секунд в пол. Соля тут же скрылся и пошёл встречать прибывших. Гарик усмехнулся. Может, из парня когда-то и выйдет толк.

Машина остановилась в привычном месте. Захлопали на всю округу двери, затем багажник. Купец остался укрывать девятку, остальные пошли в холм, обходя импровизированный шлагбаум.

— А вы времени не теряли, — начал Лысый, кивая на баррикаду, возведённую на холму.

— Когда тебе говорят, что в центре твоей территории были чужаки, а потом на границе ловят одиночек — ты и не такое выдашь, — ответил Жигуль и поздоровался с прибывшими.

Писарь поморщился. Жигуль преувеличил, но поправлять его ему не хотелось.

— Пойдём в лагерь, покажете добро, — кивнул в сторону палаток Жигуль.

— Тебе понравится, — усмехнулся Лысый.

— Ну, парни, чем порадуете?

— Кое-что есть, — ответил Лысый, почти синхронно стаскивая с Рыжим уже привычные их телу рюкзаки. Весило добро не очень много, поэтому было не в тягость. Послышался звук расстёгивающихся молний, затем самые ценные вещи оказались на пеньке. Он быстро заполнился чаями разного ценового диапазона, непочатой бутылкой водки, вина и виски. Галет, крекеров и пряников тоже было много. В какой-то момент с импровизированного стола начали падать вещи, лежащие по краям.

— Разбирайте, парни, — дал команду Жигуль, сам же отвёл разведчиков. Все всё понимали, поэтому допытывать не стали. Рыжий с Лысым приготовили деньги и золото.

— Тысяч 250 всего взяли наличностью, по 20 из них оставим себе за "сверх план". Ещё вот сто от "бобровских", за помощь. Золота около 40 грамм, хотя не могу сказать точно, — Лысый передал деньги и драгоценности Жигулю. Уже тянул руки с украшениями и купюрами Рыжий. Из группы Соля, Писарь и Радист мельком поглядывали за руками Жигуля, будто прикидывая, сколько из этого достанется им.

— Несколько квартир с людьми нашёл, — всё-таки вставил Вася.

— Выпейте сегодня за них, помяните, — кивнул Жигуль. — Им-то добро уже ни к чему.

— А ты сам куда, Жигуль?

— К "московским", на базар.

Рыжий пару раз кивнул. Когда на пеньке осталось добро только для разведчиков и Жигуля, командир группы подошёл к остальным и откашлялся, привлекая внимание.

— Друзья, небольшое объявление, — все замолчали, ожидая сводку новостей и важных объявлений от командира. — Вчера Купец ездил на базар и привёз оттуда вам подарочки.

— Зарплата!

— Хорош.

— Давно пора.

Парни перебивали в несколько голосов Жигуля. Самая любимая часть их пребывания здесь, раздача жалования, эквивалента в золоте потерянного здесь здоровья.

— Сегодня по 9 грамм. Рыжий, тебе 5, сам понимаешь.

— Да, Жигуль. Спасибо, — улыбнулся Рыжий и принял свою долю, затем спрятал этот убрал небольшой слиток со следами работы напильником и потайной кармашек камуфляжных брюк.

— Ребят, — прикрикнул Жигуль, раздав золото. Все тут же затихли. Горло уже чесалось, хотелось откашляться. — Сегодня у наших соседей, случилось неприятность, на их территории похозяйничали зелёные самоходы. Они никому не платили и ни с кем не согласовывали вылазку, по их словам, конечно. Так же, по их словам, в деревне заводятся целые группы зелёные, — Жигуль не выдержал и залился кашлем. Все и дальше молчали. — Кроме этого, на нашей территории Лысый с Рыжим заметили знак. Принадлежал ли он "стеклянным" — большой вопрос. По этим двум причинам Радист и Купец, мы едем с вами на базар. Писарь остаётся здесь за главного здесь.

Купец неслышно выругался, взмахивая руками — зря укрывал машину. Радисту хотелось узнать, на сколько, по мнению Жигуля, они туда едут, но спрашивать не стал — он бы не ответил. В крайнем случае, действительность сильно разошлась бы с его прикидками. Погасив переживания, Радист стал упаковывать еду, вещи для обмена и продажи и патроны, на всякий случай.

Жигуль тоже набивал свой рюкзак разным добром. Золото и деньги он положил во внутренний карман куртки. Тем же занимался и Купец. Темнело медленно, поэтому негласный план выехать до темноты, похоже, мог осуществиться.

— Купец, — заглянул в палатку Рыжий, — купи мне