оставалось, не спускать с них глаз в оставшиеся три дня. — Бартеломью прервался и посмотрел на Бимена.

— Ты, лучше скажи, что ты намерен делать, когда опять туда придем?

— Есть у меня одна мыслишка, проверить надо. Рассказывать не хочу, чтоб не сглазить.

— Ой, а ты я погляжу еще и суеверный.

— Если только самую малость…

— Ну-ка, расскажи, что будешь делать, если например, ты вышел из дома, а навстречу тебе девочка с ведром, полным черных кошек. Ты такой остановился, и видишь, что у тебя шнурки порвались, и трусы наизнанку одеты. А в небе стая гусей летит, и как давай гадить на тебя. — старик остановился, поставил руки в боки, и наклонив голову на бок, прищурился. Постояв так несколько секунд, продолжил. — Улыбаешься, да? Правильно, хотя я нечего необычного не описывал. Все твои суеверия только и достойны, что улыбки. На большее не тянут. То ли дело мои… — Бартеломью задумчиво повернул голову, задрал нос и посмотрел в небо. Словно вспоминая что-то.

— Я когда второпях собирался, так каким-то сквозняком из головы выдуло то, что в каждом улье есть матка. Пчелиная королева. И что пчелы поодиночке не живут, они чьи-нибудь. А я в свои ульи и не заглядывал вовсе. Поэтому, моя задача сейчас выяснить, в каких тут есть матки, и какие ульи живые.

— О! — удивился Бартеломью. — А ты оказывается не дурак! Можешь логически рассуждать, да?

В изрядно намокших дождевиках они подходили, к знакомому уже им двоим, месту. Старик решил не ходить пока с пчеловодом, а пойти груш набрать, пока силы есть, и голод не проснулся. Там, возле ворот они и расстались.

Бартеломью не было часа четыре. За это время пчеловод попробовал проникнуть в ульи, при этом стараясь сильно не тревожить пчел. Не все шло гладко, как хотелось, но в целом он был доволен проведенной акцией. Удалось разузнать о внутреннем устройстве необычных домиков кое-что новое, и безусловно, интересное.

Скорее всего, их проектировал и строил пасечник с безграничной фантазией, золотыми руками, и удивительным чувством юмора. Внутренняя отделка удивляла не меньше чем наружная. Но все было сделано так, что бы было удобно пчелам. То есть, человеку забирающему мед нужно было повозиться. Но наряду с этим было меньше опасности навредить насекомым.

Когда все запланированные работы были закончены, он попробовал установить контакт с одной из маток. Так сказать найти понимание, убедиться, что его слышат. Вроде, как что-то получалось, но как-то все не так, как-то туго. Будто управляешь чем-то в первый раз. Радовало то, что какая-то часть дара присутствовала, от того, что пчелы не нападали, даже когда он полез к матке. Долго экспериментировать он не стал, видя, что они начинают нервничать.

А тут и личный гид вернулся, счастливый настолько, что мог лопнуть в любую минуту. В пакете, который он нес, были не груши. Там было то, зачем они сюда пришли (по крайней мере, с официальной точки зрения). Большие и маленькие, коренастые и утонченные. Там были грибы. Целый пакет.

Бартеломью словно обезумел, его глаза готовы были выскочить из орбит, грязные руки тряслись от возбуждения. Пчеловод первый раз в жизни увидел, в странноватом старике, с которым познакомился недавно, одержимого сумасшедшего, совершенно непредсказуемого, и потому очень опасного. В тот момент он испугался как за свою жизнь, так и за безопасное возвращение.

Однако все обошлось, наваждение пропало практически мгновенно, как только человек с пакетом увидел открытый улей. Оно трансформировалось в испуг. Бимен приложил указательный палец к губам, давая понять, чтобы старик не шумел и не делал резких движений. Затем он так же аккуратно установил все на прежнее место, и медленно, спокойно пошел навстречу Бартеломью. Который сгорая от нетерпения, начал доставать из пакета и тыкать в лицо особо удачные образцы грибов. Обратный путь был скор и молчалив. Как два преступника, они возвращались домой с добычей. У одного пакет с драгоценностями, у второго бесценный бриллиант в картонной коробке.

***

Дождь закончился. По возвращении Бартеломью приготовил грибной суп. И сейчас он был разлит по тарелкам.

В прозрачном бульоне плавали нарезанные грибы, кусочки обжаренного лука, несколько кубиков картошки, и кружочками порезанная морковка. Аромат, который витал на кухне, будил аппетит, и заставлял задуматься об аперитиве. На доске лежал нарезанный черный хлеб, рядом с ним два зубца чеснока. Хозяин и гость сидели за столом, и молча смотрели на еду.

Гость взял ложку, зачерпнул так, чтоб в ней оказался грибок, поднес к губам, и два раза продолжительно подул. После чего втянул в себя все содержимое, издав при этом хлюпающий звук. Сидящий напротив него терпеливо ждал реакции. Бимен закрыл глаза, проглотил еду, и не в силах сдержаться, замычал от удовольствия.

— Ну, а я тебе что говорил! А теперь попробуй, откуси чеснока, возьми ломтик хлеба, и съешь еще одну ложку. Мне так больше нравится, потому что от чесночной остроты, суп становится еще горячее, аж дыхание перехватывает. После такого супа даже чай пить неохота. — Бартеломью немного помолчал, а потом добавил. — Надо будет компота сварить. Грушевого.

— Мне в город надо. — после долгого молчания сказал пчеловод.

— Завтра поедешь, сегодня ночью дорога чуть подсохнет, ветерком ночным ее обвеет, а утром поедешь.

— Нет. — Бимен мотнул головой. — Сегодня надо, боюсь не успею. — он доел последние ложки, и поднял лицо от тарелки. — Спасибо вам большое, Бартеломью, мне очень повезло, что я вас встретил. И суп у вас просто потрясающий. Ничего подобного в жизни не ел. Вы наверное туда что-то волшебное добавляете.

— Разве что самую малость… Когда снова приедешь?

— Думаю дня через два, три. Что привезти надо?

— Привези мне пирожных заварных. А то, я когда хожу за продуктами, покупаю себе их, а до дома не доношу никогда. А так хочется с чаем эту вкуснятину съесть. И, слушай, есть одна деликатная просьба к тебе. Не мог бы ты найти моего старого знакомого. Ну того с фотографии? — он подождал, когда Бимен кивнет. — Передай ему привет, и вот это, — старик выскочил в гостиную, и вернулся с фотографией. — У меня побыла, пусть теперь у него побудет. Жадничать ведь не хорошо. У него где-то в центре галерея своя. Да ты парень взрослый, я думаю, найдешь. Только не потеряй, я тебя очень прошу, это единственный снимок с этой смены. Других, насколько я знаю больше нет.