Остаток того дня я проходил с железным стояком.

Я приложил усилия, чтобы свести на нет наши встречи и не искушать свою порочную сущность.

Я зарекся оторвать Леону яйца, если он попробует подкатить к ней. На что друг лишь ухмыльнулся и похлопал меня по плечу.

— Она для меня как младшая сестра. К тому же, не в моем вкусе, — заверил он.

Я тоже внушал себе, что Вика мне как сестренка. Миленькая, маленькая, глупенькая сестричка, которую я обязался защищать. Я заочно знал ее с самого детства, однако это не стало препятствием для того, чтобы мой хуй дымился в штанах от одной мысли об этой девушке.

Мне необходимо было спустить пар.

В конце рабочей недели я напился и вызвал стриптизершу. Наблюдал за танцем цыпочки сквозь пелену на глазах. Разум плавился от сменявших друг друга образов Вики, в которых она крутила задницей на месте танцовщицы. Я фантазировал, как она оседлала бы меня, избавилась от ничтожных клочков одежды, прикрывавших совершенные части ее совершенного тела, взяла меня за волосы и притянула к своей груди. Я бы так вылизывал ее соски, что красавица не прекращала выкрикивать мое имя.

А затем она возникла передо мной.

Ввалилась в кабинет, смущенная и раскрасневшаяся. Пойманная с поличным за подглядыванием.

На секунду я подумал, будто свихнулся и видел глюк.

Я поднялся с кресла, чтобы развеять сомнения.

Требовалось дотронуться до миража, чтобы он исчез.

Но Вика не растворилась в воздухе, когда я прикоснулся к ней. Она умоляла позволить ей уйти, но я не мог… не мог отпустить девчонку. Не мог отстраниться и вернуть былой контроль. Самообладание оставило меня. Бороться с желанием оказаться ближе к Вике становилось все труднее и труднее с каждой секундой.

Я что-то говорил ей, но пророненные фразы тут же разъедало беспамятство. Я переборщил с выпивкой. Алкоголь ощущался на кончике языка, обжигал горло. Я видел утоление невыносимой жажды в губах Вики, что были напротив моих.

И я впился в них с отчаянной потребностью.

Жадно целовал ее нежную шею, сильно посасывая и царапая зубами. Атласная кожа после моих укусов становилась красноватой. Губами двигался вниз, обводя языком острые ключицы.

— Нет, нет, Дамир! — всхлипывала Вика, упираясь ручками мне в плечи.

Ну сколько можно этого бессмысленного притворства?!

Ведь она хотела меня.

Я видел, как напряглись ее соски. Я стремился к тому, чтобы припасть к затвердевшим розовым бутонам ртом и сорвать с губ Вики стоны наслаждения. Сама того не замечая, девушка двигала бедрами мне навстречу, упираясь в мой стояк. Она дышала рвано и поверхностно. Ее сердце колотилось со скоростью взмаха крыла колибри.

Сопротивление Вики вскоре усмирилось под давлением моего члена на ее лобковую кость.

Руками я сжал бедра девушки и толкнулся в нее.

Вика ахнула, запрокинув голову. С неуверенностью накрыла ладонями мои плечи. Пальчиками провела по моим коротким волосам на затылке, выгибаясь навстречу и тихонечко постанывая.

— Нельзя… Так нельзя! Ты женат…

— Наш брак — пустышка, — с легким оттенком раздражения пояснил я. — Мы с Нелли поженились из-за бизнеса. Я не люблю ее. Она не любит меня. Точка.

— Но…

— Точка, — отчеканил я.

Вика судорожно проскулила мое имя, окончательно обмякнув напротив моего полыхающего вожделением тела.

Она сдалась. Отпустила ненужное противоборство и подставила шею для поцелуев.

— Ммхм, — стонала, зарываясь пальцами в мои волосы.

Я с рычанием вцепился зубами в ткань шелкового топа на девчонке и оттянул вниз. Проглотил болезненный ком, пожирая глазами идеальную округлую грудь, показавшуюся из-под одежды. Вика затрепетала, ее кожа покрылась мурашками, и нежно-розовые бусины напряглись сильнее.

Я немедленно придвинулся ближе и захватил одну из вершинок в рот.

С блаженством перекатывая комочек плоти на языке, терся о Вику каменным стояком. Как же хотелось избавиться от одежды! Судорогой сводило мышцы от мыслей о том, насколько прекрасно будет ворваться в ее узкое, горячее лоно.

— Постой, Дамир, — промямлила Вика, вынудив меня прерваться.

— Что такое? — облизав рот, спросил я.

— Давай остановимся.

— Почему?

— Я… боюсь.

Я погладил девушку по щеке.

— Я буду нежен, обещаю.

Не поступлю, как ублюдок Маршалов. Если Вика прольет слезы, то только когда будет кричать мое имя на пике оргазма.

Она отрицательно покачала головой.

— Нет. Я девственница, понимаешь? — Вика опустила глаза и прикусила нижнюю губу.

На мгновение я утратил дар речи.

— Он не успел, — ранимо прошептала, пряча стыдливый взгляд за веерообразными ресницами. — Тот человек не успел… — она запнулась, разволновавшись, и продолжила с глубоким вдохом. — Вы помещали ему, прежде чем он…

Я прислонился губами к ее лбу, призывая остановиться.

Ей не обязательно продолжать. Я понял. Все понял и был рад. Как будто валун свалился с плеч, и дышать стало гораздо легче.

— Взгляни на меня, — я дотронулся кончиками пальцев до ее щеки. — Я хочу сделать тебе приятно. Веришь?

Вика сомневалась.

— Позволь сделать тебе хорошо, — накрыл одну сторону лица девушки ладонью, притягивая к себе.

— Как? — уточнила она неуверенно.

Я заговорщически улыбнулся.

Оставив вопрос Вики без ответа, подхватил ее на руки и отступил вглубь кабинета.

ВИКА

Дамир смел с рабочего стола бумаги и канцелярию, уложил меня на гладкую поверхность и припал к губам. С них непроизвольно сорвался стон, когда сосок погрузился в теплую влагу рта Самсонова. Его длинные пальцы блуждали по внутренней части моего бедра. Поначалу от прикосновений хотелось увернуться, но постепенно все тревоги и удушающий стыд исчезли, рассыпались в прах перед бушующим, лихорадочным огнем возбуждения.

Дамир неторопливо опускался ниже, покрывая мой живот легкими, как летний ветерок, поцелуями. Я вздрагивала каждый раз, когда рот брюнета оказывался в непозволительной близости от моего пульсирующего комочка плоти между широко разведенных ног.

Я невольно начала вырваться, поддавшись страху.

— Не бойся, — проникновенный шепот красивого молодого мужчины, пронзительного глядящего на меня снизу верх, звучал подобно гипнозу. — Я не сделаю тебе больно.

Я не успела возразить и объяснить, что это неправильно, развратно и… еще раз неправильно! Дамир стянул вниз мои шорты, затем трусики и коснулся языком лона, провел кончиком по складкам, и мир будто замер.