Кем был на самом деле Ю. В. Андропов — «тайным либералом» и реформатором, задумавшим «перестроить» Советский Союз не западный лад, или «затаившимся сталинистом», задумавшим навести в стране «железный порядок», т. е. повернуть колесо истории вспять, нам не ведомо. Но мы хорошо знаем по многочисленной мемуарной литературе, как высоко ценил долголетний шеф КГБ ответственных исполнителей его распоряжений и просьб. Да, именно просьб, поскольку его знаменитые записки в Политбюро ЦК КПСС чаще всего заканчивались словами: «просьба рассмотреть». Скромно так — рассмотрите положительно — хорошо, значит, поняли заботу КГБ СССР, оставите без внимания— дело хозяйское, наше дело просигналить, мы не обидимся, но память у нас хорошая. Вот один эпизод из многогранной деятельности шефа КГБ, которому ко всему было дело, в том числе и к «дому Ипатьева», расположенному в центре Свердловска, ставшем местом паломничества людей, испытывавших смешанные чувства к погибшей в подвале этого дома царской семье.

Ю. В. Андропов посчитал, что подобное поведение советских людей подрывает основы Советской власти и обращается в Политбюро ЦК КПСС со следующей запиской:

«Секретно.

ЦК КПСС.

О сносе особняка Ипатьева в городе Свердловске.

Антисоветскими кругами на Западе периодически инспирируются различного рода пропагандистские кампании вокруг царской семьи Романовых, и в этой связи нередко упоминается бывший особняк купца Ипатьева в г. Свердловске.

Дом Ипатьева продолжает стоять в центре города. В нем размещается учебный пункт областного управления культуры. Архитектурной и иной ценности особняк не представляет, к нему проявляет интерес лишь незначительная часть горожан и туристов.

В последнее время Свердловск начали посещать зарубежные специалисты. В дальнейшем круг иностранцев может значительно расшириться, и дом Ипатьева станет объектом их серьезного внимания.

В связи с этим представляется целесообразным поручить Свердловскому обкому КПСС решить вопрос о сносе особняка в порядке плановой реконструкции города. Проект постановления ЦК КПСС прилагается. Просим рассмотреть.

Председатель Комитета госбезопасности

При Совете Министров СССР

Ю. Андропов.

26 июля 1975 года».

Достаточно оперативно, а именно 4 августа 1975 года, было принято секретное решение Политбюро ЦК КПСС, которым инициатива Ю. В. Андропова была одобрена. Решение было направленно в Свердловск для исполнения. Однако особняк, в бытность первым секретарем обкома Я. П. Рябова, снесен… не был. И лишь в ночь с 27 на 28 июля 1977 года, то есть ровно через два года после записки Ю. В. Андропова особняк был снесен, при следующих обстоятельствах. Дадим слово тогдашнему первому секретарю обкома Б. Н. Ельцину, который, напомним читателю, заступил на этот пост 2 ноября 1976 года. Поскольку это первое крупное преступление, совершенное Б. Ельциным на столь высоком посту. Цитата из его «Исповеди…» будет длинной, отчего заранее приносим извинения читателям.

«Нынче в эпоху гласности, идет много разговоров о доме Ипатьевых, в подвалах которого были расстреляны бывший царь и его семья. Возвращение к истокам нашей искореженной, изодранной ложью и конъюнктурой истории — процесс естественный. Страна хочет знать правду о своем прошлом, в том числе и страшную правду. Трагедия семьи Романовых — это как раз та часть нашей истории, о которой было принято не распространяться.

Именно в те годы, когда я находился на посту Первого секретаря обкома, дом Ипатьевых был разрушен. Расскажу, как это произошло.

К дому, где расстреляли царя, люди ходили всегда, хоть и ничем особенным он сильно от соседних старых зданий не отличался, заселяли его какие-то мелкие конторки, но страшная трагедия, случившаяся здесь в 1918 году, заставляла людей подходить к этому месту, заглядывать в окна, просто молча стоять и смотреть на старый дом (когда-то сюда водили на экскурсии пионеров и иностранных гостей — расстрелом врагов трудового народа гордились. — А. К.).

Как известно, расстреляли семью Романовых по решению Уральского совета. Я сходил в областной архив, прочитал документы того времени. Еще совсем недавно факты об этом преступлении практически никому не были известны, существовала фальсифицированная версия в духе «Краткого курса», поэтому легко представить, с какой жадностью я вчитывался в страницы, датированные 18-м годом. Только в последнее время о последних днях семьи Романовых были опубликованы несколько подобных документальных очерков в нашей прессе, а тогда я оказался одним из немногих, кто прикоснулся к тайне жестокого расстрела царя и его семьи. Читать эти страницы было тяжело.

Близилась одна из дат, связанная с жизнью последнего русского царя (59-летие расстрела. — АК.). Как всегда, на западе, в газетах и журналах, появились новые исследования, что-то из этих материалов передавали западные радиостанции на русском языке. Это подхлестнуло интерес к дому Ипатьевых, люди приезжали посмотреть на него даже из других городов. Я к этому относился совершенно спокойно, поскольку совершенно понятно было, что интерес этот вызван не монархическими чувствами, не жаждой воскресения нового царя.

Здесь были совсем другие мотивы — и любопытство, и сострадание, и дань памяти, обыкновенные человеческие чувства.

Но по каким-то линиям и каналам информация о большом количестве паломников к дому Ипатьевых дошла до Москвы. Не знаю, какие механизмы заработали, чего наши идеологи испугались, какие совещания и заседания проводились, тем не менее получаю секретный пакет из Москвы.

Читаю и глазам своим не верю: закрытое постановление Политбюро о сносе дома Ипатьевых в Свердловске. А поскольку постановление секретное, значит обком партии должен на себя брать всю ответственность за это бессмысленное решение.

Уже на первом же бюро я столкнулся с резкой реакцией людей на команду из Москвы. Не подчиниться секретному постановлению Политбюро было невозможно. И через несколько дней, ночью, к дому Ипатьевых подъехала техника, к утру от здания ничего не осталось. Затем это место заасфальтировали.

Еще один печальный эпизод эпохи застоя. Я хорошо себе представлял, что рано или поздно всем нам будет стыдно за это варварство. Будет стыдно, но ничего исправить уже не удастся»[97].

Не будет стыдно Б. Ельцину за это преступление по одной простой причине — ни стыда, ни совести у этого перевертыша и в помине не было и никогда не будет. И вся описанная трогательная история, как он «боролся» со своей совестью — беспардонная ложь и бессовестное фарисейство:

«Не выполнить постановление Политбюро? Я, как первый секретарь обкома, даже представить себе это не мог. Но если бы даже и ослушался — остался бы без работы. Не говоря уж про все остальное. А новый первый секретарь обкома, который бы пришел на освободившееся место, все равно выполнил бы приказ» — это уже цитата из другой книги Б. Ельцина — «Записки президента», вышедшей в 1994 году[98].