вне их поля зрения, по моей команде, двадцать метров в направлении упавшего робота, — он для верности показал рукой, — подсветку увидите! Не тупим, места не делим! Сразу сигаем вниз. С левого края начиная… — пошёл!

Это было двадцать очень быстрых метров.

Петька прыгнул в светящийся зев провала, с непривычки чрезмерно самортизировав, и сразу откатился в сторону, освобождая место для следующего. Каким-то чудом они проскочили все, не протормозили, не застряли и не налетели на кислотных желтомордых пчёл.

— Так, ребятки, а теперь с максимальной осторожностью…

Чем пчёлы покрывали свои тоннели — Бог весть, но стены были белёсыми, местами отсвечивающими фосфорно-зелёным или голубоватым. Камуфляж экзоброни у всей группы автоматически подстроился под окружающий фон. Удобно, между прочим.

Петька оглядывался и думал, что как-то это всё очень… стерильно, что ли? Так мог бы выглядеть операционный блок, если бы его проектировали гигантские пчёлы. Туннели изгибались и иногда пересекались, постепенно уходя под землю. Они не встретили пока ни одной пчелы. Возможно, всё население ближайших коридоров бросилось на защиту улья?

Временами пространство расширялось, образуя что-то вроде кладовых, в которых явно что-то хранилось. Во всяком случае, стены были облеплены подобием фосфорно-белёсых сот, в которых за матовыми полупрозрачными мембранами хранилось нечто. Иногда содержимое напоминало желе или густую жижу, а иногда имело вид гранул или кусочков породы. О назначении можно было только догадываться.

Наконец, очередной коридор вывел их в подобие галереи, по обеим сторонам которой тянулись цепочки круглых, похожих на смотровые окна отверстий, выходящих в большие боковые залы.

— Смотрите! — голос бойца был приглушён, хотя в закрытом чате это было необязательно, — Первый раз вижу бескрылых!

Эти инсектоиды, и правда, были бескрылыми. Непонятно, изначально так произошло или крылья были по какой-то причине утрачены или даже удалены, но все присутствующие здесь особи производили впечатление очень старых.

И очень опытных.

Иначе им не доверили бы самое дорогое — уход за будущими матками.

— Мы нашли маточник! — приглушённо воскликнула Роза.

— Или один из маточников, — подтвердил Дрозд, — Внимание всем! Прошу: предельно аккуратно. До сих пор нам просто дико везло, но скоро те, что наверху, начнут возвращаться. Нужно обшарить все прилегающие полости. Вряд ли королева слишком далеко от своих золотых яслей. И сразу, на случай обнаружения. Напоминаю вам, что у наших лазеров есть прекрасный режим номер три.

11. ПОЛНЫЙ ШВАХ

ПОКА НЕ ВСЕ

Мониторы командной рубки исправно передавали картинку. Огромное круглое плато, залитое зеленоватыми кислотными испарениями. Прав оказался Дрозд. Квест вовсе не был лёгкой прогулкой. Такого щелчка по носу космофлот не получал уже лет десять!

Да и хрен с ними, со щелчками!!! Там, внизу, гибли её люди!

Погибли её люди.

Карта показывала нулевое присутствие.

Очень хотелось заорать и как следует треснуть по приборной панели, но рядом стояли помощники. Она до скрипа сжала зубы.

— Госпожа маршал! — в голосе адъютанта сквозило удивление, — Похоже, какому-то взводу удалось выжить.

Невозможно.

— Витя, я никого не вижу.

— Посмотрите сами. Индивидуальная телеметрия продолжает поступать. Они активны и куда-то двигаются. Может быть, внешние датчики брони повреждены, и поэтому не фиксируются?

— Давай на монитор!

Счётчик личного состава упрямо не желал признавать поражение, остановившись на отметке «22». Рядом колонками выстраивались показатели жизнедеятельности.

Где-то, в этой каше, ещё живы двадцать два бойца! Неужели?.. Как им это удалось?..

— Выведи их список!

На боковом экране засветилась колонка имён и личных номеров.

Светлана Сергеевна усмехнулась. Взвод номер шесть. Дрозд. Ну кто бы сомневался!

— Я думаю, — она посомневалась, произносить ли это вслух, — Я думаю, их нет на поверхности. Они проникли в улей.

ЗОЛОТЫЕ ЯСЛИ

Это, совершенно очевидно, были будущие матки, потому что даже сейчас, в состоянии полуоформившихся личинок, они были гораздо крупнее не только солдат, но и рослых полуматок.

Посередине зала шёл центральный проход, а в две стороны от него поднимались ряды с вмятинами-ячейками, в которых и лежало будущее пчелиной колонии. Они были… нет, не то что бы прямо отвратительными, но на человеческий взгляд — очень неприятными на вид. Да и что может быть особенно приятного в толстой двухметровой личинке цвета варёного жира? У них была классическая личиночная форма, расширяющаяся к середине тушки и вновь сужающаяся к концу. И шкура, похожая на толстую прозрачную плёнку, как будто перетянутая через каждые тридцать-сорок сантиметров невидимыми резиновыми поясками, от чего тело приобретало сегментированный вид.

По этому залу можно было отследить все стадии развития будущей матки.

У некоторых личинок не было пока ни ног, ни зачатков крыльев — ничего, кроме ртов, в которые их няньки заталкивали какую-то серо-бурую кашицу. Потом появлялись глаза. Потом белёсые, как будто из того же затвердевшего жира, лапки. И в последнюю очередь — крохотные, рудиментарные крылья.

Эти, наиболее старшие из личинок, уже приобретали взрослый коричнево-чёрный цвет, правда, только с головы. Всё остальное туловище оставалось жирно-сального цвета.

Второй зал, по другую сторону галереи, также был наполнен личинками — но более мелкими, похожими на распухших червячков, лежащих в своих фосфорецирующих шестигранных пещерках.

Здесь нянек было даже больше, они чистили подёргивающиеся тушки, переворачивали, что-то втирали в них.

— Смотрите, — в голосе шестнадцатого бойца отвращение мешалось с яростью, — Вот как получаются настоящие матки…

В первом, более «старшем» зале началось движение. Няньки проволокли целую гору крупных, с баскетбольный мяч, круглых буроватых капсул. Они слегка липли друг к другу, словно были покрыты желе.

— Я надеюсь, это икра гигантских лягушек? — с предчувствием страшного спросила Лина.

Нет.

Пчелиный нянь разорвал верхнюю капсулу и извлёк… человеческую голову. В воздухе повис дымок — или пыльца — консервант?

Одно движение тяжёлых жвал — и череп раскололся на две неровных половинки. Нянь начал выскребать содержимое черепа и заталкивать в рот ближайшей личинке.

Петька поймал себя на том, что слышит тяжелое дыхание в канале. Кажется, всхлипнул кто-то из девчонок. Неожиданно громко щёлкнул чей-то переключатель режима лазера.

— Идите, попробуйте найти матку, — мрачно сказал шестнадцатый, — Всё равно нам не выжить. А я хочу добавить кое-что к этому обеду.

Дрозд спорить не стал:

— Ещё три добровольца, — кивнул — Отлично. Мой вам последний совет. Работайте в парах. Третий режим. Один стреляет, второй засекает время. Пять минут — смена, даёте лазеру остыть. После зачистки займёте этот коридор в два конца. Сюда будут ломиться, спасать принцесс. Постарайтесь забрать с собой побольше.

— Сделаем.

— Только дайте нам отойти. Три минуты. Группа, за мной.

Дрозд проводил инструктаж на ходу:

— Стратегию поняли? Разбились на пары, если наступает финиш — третий режим, по очереди, не больше чем по пять минут. Продержимся подольше.

Время от времени попадались складские ниши, заполненные всяким. После сцены кормления выжигали всё на́хрен без разбора.

Они успели дойти до большого зала-хранилища, разветвляющегося дальше тремя лучами коридоров, когда пол слегка вздрогнул и пошёл мелкой вибрацией.

Дрозд осмотрелся, что-то прикидывая.

— Похоже, они возвращаются. Так, ребята, выжигаем тут бегом и разбиваемся на три группы. Мы направо. Со мной стажёр, имейте в виду.

Они бежали, не скрываясь, стремясь продвинуться как можно дальше. Семь пар тяжёлых бронированных ботинок грохотали по гладкому полу. Коридор уходил вниз.

— Может, мы зря сюда пошли? — Роза щурилась от слепящего света стен.

Дрозд остановился на развилке:

— Может. Всё может быть. И всё-таки что-то мне подсказывает, что нам — вон туда. И что мы уже близко.

— Почему?

— Света всё больше. Что-то в этом есть.

Петька ожидал, что пчелиная королева будет, как и у настоящих пчёл, похожая на обычную особь, только крупной. В конце концов, существует же такое понятие как метаморфоз. Может быть, эти сальные мешки как-то окукливаются, а потом из кокона выходит нечто изящное и смертоносное… Но — она почти полностью сохранила вид взрослой личинки. Чуть темнее голова, чуть длиннее — около трёх метров — сальное туловище, с той лишь разницей, что стало оно полупрозрачным, и внутри