— Ваша дочь отсутствует уже целую неделю, она похищена, а вы ведете себя так, словно бы для вас такое в порядке вещей!

Мать Жени побледнела.

— Кто похищена?

— Ваша дочь!

Краска вновь вернулась к женщине, и она рассмеялась.

— Нет, уверяю вас, с Женей все в полном порядке. Я каждый день разговариваю с ней, она замечательно проводит время. О каком похищении вы говорите?

Подруги почувствовали растерянность. Снова промах? Никакого похищения?

— Как неловко получилось, — пробормотала Люба. — Простите, пожалуйста.

— А в чем дело? Почему у вас вдруг возникло такое подозрение насчет Жени?

— Просто нам сказали, что Женю похитили какие-то неизвестные. И что судьба ее до сих пор не ясна.

— Кто вам сказал такую чушь?

— Леня.

— Кто?

— Ваша дочь работает в издании «Свободные журналисты»?

— Это еще что такое?

— Журналистская интернет-редакция. Люди пишут статьи на интересующие других людей темы. Женя ведь там работает?

— Да что вы! — засмеялась женщина. — Какие статьи? У Женечки в школе была слабенькая тройка по русскому. И по литературе тоже дела обстояли немногим лучше. Куда с такими знаниями в журналистику?

— А чем же занимается ваша дочь?

— Она у меня модель.

— Ах вот как. И сейчас она, наверное, на съемках?

— Да. Дочь сейчас во Франции. Уехала еще неделю назад. Она в полном восторге, постоянно мне звонит и рассказывает, как замечательно в Марселе. Рождество уже отметили по-европейски широко и богато. Теперь они с друзьями готовятся отмечать в русской компании наш Новый год. Только сегодня с Женей разговаривала по скайпу, наконец-то он у нее заработал, и дочь смогла показать мне свой гостиничный номер. Что я могу вам сказать? Шикарно!

Черт! Что это все куда-то едут! Бобрыкина в Египет, Женечка в Марсель. Неужели только Любочка с Верочкой обречены провести новогодние каникулы, гоняясь за призраками, которые поселились в голове у их бухгалтерши.

И когда мать Жени закрыла за девушками дверь, Верочка произнесла с кровожадностью, которая ей была совсем не свойственна:

— Ты как хочешь, а если окажется, что Вани Черкашина в больнице нет, я пошлю нашу Эмму Леонидовну куда подальше.

— В Марсель?

— Дальше! В Египет.

Видимо, Эмма Леонидовна все поняла, когда увидела лица подруг.

— Девочки! — воскликнула она. — Неужели снова ошибка?

Подруги молчали.

— Но уж с Ваней Черкашиным ошибки нет! Я разговаривала с его братом, он точно уверен, что Ваня в больнице! Пожалуйста! Вдруг Ваня что-то знает!

— Хорошо. Съездим к этому Ване. Но это в последний раз.

— Вы ангелы! — просияла Эмма Леонидовна.

Ваня и впрямь оказался в больнице. Но выглядел он совсем неплохо. И очень удивился, когда подруги спросили его про статью, сбежавшего Леню и журналистское расследование.

— Девчонки, честное слово, я вообще не понимаю, о чем вы тут говорите. Лежу в больнице. Ни о каком расследовании слыхом не слыхивал. И в журналистике я ни бум-бум. Вот отнести-принести могу. Я грузчиком работаю в мебельном магазине. Оттого и в больнице оказался.

— Как так?

— Рояль с мужиками несли, а он тяжеленный оказался. В лифт не влез, по лестнице пришлось тащить на седьмой этаж. До пятого еще ничего было, а потом совсем тяжко стало. Вот я спину себе и сорвал. Теперь лежу тут уже вторую неделю, парюсь от скуки, а поделать ничего нельзя. Стоит шевельнуться, боль страшная. Иной раз вроде бы ничего, даже с боку на бок могу перевернуться. Думаю, пора мне уже и на выписку, хватит чужое место занимать, а потом как прихватит, хоть на стенку лезь.

— Но хотя бы Леню Сазонова ты знаешь? Леня о тебе упоминал в разговоре с матерью.

Задавая парню этот вопрос, подруги уже ни на что особо не рассчитывали. Но Ваня неожиданно их порадовал:

— Учились с ним… когда-то, — сказал он. — Только Ленька шибко башковитый, не чета мне. Мы с ним никогда особо не дружили. Мы тут с ним в прошлом месяце случайно встретились, так он меня не сразу узнал. Потом, конечно, узнал, разговорились о жизни, даже телефонами обменялись, но он мне так после этого и не перезвонил. А что это вы вдруг о нем вспомнили?

Ваня выглядел совершенно безмятежно. Лежал себе в расслабленной позе. И не было заметно, чтобы он хоть сколько-нибудь дергался.

— А Женю Кораблеву ты знаешь?

— Женю? Кораблеву?

Вот теперь, к удивлению подруг, Ваня побледнел. И вся его безмятежность растаяла без следа. Он дернулся, делая попытку сесть в постели, кулаки его сжались, а в глазах появился страх.

Через силу он произнес:

— Это еще кто такая?

— Знаешь ты эту девушку или нет?

— Нет, не знаю.

Ага! Не знает он! Как же! Знает и боится. Одного упоминания имени Жени Кораблевой оказалось достаточно, чтобы парень буквально затрясся. Надо было добивать Ваню.

И Любочка спросила:

— А Сеню Грачева знаешь?

Теперь Ваня струхнул настолько, что даже говорить не мог. Губы у него дрожали. Зубы лязгали. И вместо ответа он лишь отрицательно покачал головой. Чтобы скрыть свое волнение, Ваня сжал челюсти с такой силой, что вся нижняя половина лица окаменела.

— Ты чего такой стал?

— Спину вдруг прихватило, — жалобно простонал парень, морщась словно от боли. — Девчонки, будьте добры, позовите медсестру. Пусть кольнет.

После укола Ване вроде как быстро полегчало. Может, в самом деле спину у него прихватило? А что случилось это при упоминании имен Жени Кораблевой и Сени Грачева, так просто совпало? И странно, что на имя Лени этот пациент отреагировал совершенно спокойно. А ведь Леня и был главным заводилой в этой непонятной истории со статьей.

— Через несколько дней в Китай лечу, — похвастался совсем пришедший в себя Черкашин девушкам. — Только меня и видели.

— Кто? Кто только тебя и видел?

Но Черкашин на этот вопрос не ответил.

— Буду там иглорефлексотерапию пробовать. Дорого, а надо. Посоветовали мне одну клинику, таких, как я, там на ноги за пару дней ставят. А то с нашей медициной я скоро совсем коньки отброшу. Сколько лечусь, а без уколов прожить не могу.

— Значит, Новый год будешь уже в Китае встречать?

Любочка даже не пыталась скрыть зависть. Но Ване это было по барабану.

— Ага! — радостно кивнул он. — Деньги халявные подвалили, чего не слетать? Не знаете, есть у них в Китае елки, или как они там Новый год встречают?