смей к ней даже прикасаться!» — отвесил он себе мысленную оплеуху. — «Если она опять воззовет к отцу, Бездна тебе покажется раем».

— Отец мой небесный! Взываю к тебе! — прорезался вдруг голос с истеричными нотками у Могары. — Не допусти надругательства над чадом твоим!

Каввель хлопнул себя по бычьей морде свободной ладонью и обреченно зажмурил бледно-сапфировые глаза. Ничего не изменилось. То ли в этот раз Му-Кирин посчитал, что дочери ничего не угрожает, то ли действующее проклятие исчерпало силы божества, но ничем новым в этот раз он дочурку порадовать не захотел. Пират просиял.

— Вернемся к моему вопросу? — как можно вежливей предложил он.

— Д-да, г-господин, — стуча зубами, выдавила из себя потрясенная безразличием божественного папаши девушка.

Безопасная, казалось бы, поездка в качестве посла к союзным дворфам. Со всеми врагами заключены мирные договоры, все войны закончились, бандитов истребили. Что могло пойти не так?

Сзади раздалось пыхтение и торопливые шаги.

— Шишку не профунькал, голова одноухая? — подозрительно осведомился Ордан, выглядывая из-за широкой спины минотавра и тут же восхитился. — Надо же, кого к нам занешло!

Затем дворф крикнул что-то на своем наречии, и со всех сторон повалили крепкие ребята в адамантовых доспехах, вооруженные кто топорами, а кто арбалетами и недлинными мечами. Всего вылезло больше дюжины. Каввель напрягся. Такого поворота событий он ждал, но все планы портила Могара. В одиночку было бы легко отбиться от толпы дворфов и удалиться в нужном направлении. Точнее, парочке досталось бы лабрисом, а от остальных можно и копыта сделать, но с балластом в виде высокородной дамы много не побегаешь.

— Ты молодетш, здоровяк! Ловко шправилша! — похвалил пирата подоспевший Шеанорд и опустился на колено, чтобы вытереть окровавленный меч о траву. — Мы не раштшитывали, щто ты выживешь, но раз уж так шлутшилошь… Ты же не против, щто парни к нам пришоединилиш?

— Не против, — сухо ответил Каввель, не сводя глаз с оружия дворфа. — Мне была обещана доля, кажется.

— А как же! — закивал головой предводитель банды дворфов, поднимаясь. — У одошпешенного золотишка было немножко. Оно вшо твое. Нам нужна только шишка.

— Что вы собираетесь с ней сделать? — нахмурил черные косматые брови тауросу.

— А вот это, уважаемый, не твое дело, — сплюнул на траву возле дороги Шеанорд. — Забирай швое золото и катишь отшуда, пока мы не передумали. Хотшешь, мы тебе еще камушков крашивых нашипем ш шобой по доброте душевной? Ешть рубинальды и пара яшнотшветов.

Дворф, готовый добровольно поделиться награбленным — редкое явление, а готовый доплатить сверху просто-напросто топчется грязными ножищами по самой своей природе. Значит, Могара им куда дороже золота и драгоценностей. С одной стороны, она не только из вражеского стана, но еще и причина мытарств наследника Брестона. А награды еще и на проезд до дома с лихвой хватит. С другой, бросать деву в беде не велит сразу несколько кодексов, будь она хоть сто раз распоследней вражиной. Да и глаз от нее оторвать нельзя. Как тут бросишь? С тем, что Могара окажется в беде, если крепыши уведут ее с собой, тауросу ни секунды не сомневался.

Каввель пожевал губами в раздумьях. Дворфы внимательно следили за процессом, но нападать не спешили. На такой дистанции минотавр всех, конечно, не перебьет, но может серьезно проредить ряды. Если есть шанс договориться полюбовно, то его стоит использовать. Даже арбалеты вскидывать парни в доспехах не спешили. Тауросу не любят угроз, а нацеленное на них оружие — объявление войны с мгновенным наказанием.

Время на раздумья заканчивалось, на что недвусмысленно намекал Шеанорд, нетерпеливо притопывая латным ботинком по камню дороги.

— Тешуо, нитшего литшного, поэтому я тебе шоветую не упрямитша, — почти по-отечески обратился к нему главарь. — Тебе девок што ли мало? Ш этой вшо равно бы не полушилошь никогда.

— Никогда не говори никогда, — буркнул Каввель себе под нос и добавил уже громче. — Мало!

Банда сразу пришла в движение. Однако именно в этот момент за поворотом дороги раздался пронзительно-громкий свист, как будто специально подгадывали. Все арбалеты тут же разрядились в сторону звука. Кто-то определенно знал, как моментально вывести из себя шепелявых, чем очень помог минотавру.

Пират сразу начал действовать. Первым в страну бесконечных самоцветов отправился Ордан, стоявший ближе всех. Чвяк! Дворф даже не успел охнуть, когда секира с глухим звуком срезала бороду и вошла в незащищенное капюшоном кольчуги горло. Остальные впали в секундный ступор. Этого хватило, чтобы следующий рассекающий удар лабриса успел лишить жизни еще двоих остолопов, которым не достало сообразительности отскочить в сторону.

Шеанорд махнул рукой в сторону поворота, выставив два пальца. Двое подчиненных, гремя доспехами, сорвались с места и побежали в указанном направлении. Остальные рассредоточились, не давая Каввелю возможности легко попасть по всем сразу. Лабрис заметался в поисках добычи. Для воинов в доспехах хватало и касания, чтобы они упали и забились в конвульсиях, но не до всех удалось быстро дотянуться. Пока рубаки с топорами отвлекали грозного пирата, четверка дворфов спокойно перезарядила арбалеты и теперь выжидала удобного случая, чтобы всадить болт в почти незащищенное тело. Каввель двигался со стремительностью молнии, но и он не мог достаточно быстро справиться со всеми.

В суматохе дворфы как-то позабыли о Могаре. Принцесса изображала из себя тихую послушную девочку только перед Каввелем и только до поры. Стоило всем упустить ее из виду, как тауроса совершила два прыжка — и у арбалетчиков вдруг отчаянно заболели головы. В каждый шлем с коротким, но звучным «Бам!», врезалось тяжелое подкованное копыто. Они только и успели увидеть мелькнувшие складки розового халатика.

Дальше на одного минотавра насели сразу шестеро противников. Пятеро с топорами и Шеанорд со своей не слишком уместной в таком бою «зубочисткой». Он пришел к месту сбора без арбалета, а его короткий клинок годился разве что для добивания павших. Впрочем, каким бы умелым и быстрым воином ни был тауросу, но сразу шестеро противников, каждый из которых почти не уступал ему в силе, заставили вспомнить пирата все, что он умел. Дворфы мастерски, пользуясь численным преимуществом, начали теснить Каввеля, не давая ему пространства для маневра. Они ловко прикрывали друг друга, так что удары минотавра не достигали цели.

— Ну держитесь! — воскликнул тауросу, и его глаза начали наливаться кровью.

Если до этого пират двигался просто быстро, то сейчас взмахи лабриса начали напоминать искрящуюся мельницу, лопасти которой крутит ураган. Каввель словно вышел из тела и, как будто, наблюдал бой со стороны. Сейчас он ощущал себя чистой энергией, не связанной с телесной оболочкой. И без того легкая для его могучих