Было уже пятнадцать минут одиннадцатого. Она еще раз набрала номер мужа. У «зисис скрайбе» на этот раз со связью вроде было в порядке.

– Да, – услышала она голос Александра.

– Ты где?

– А ты где? – прозвучал странный вопрос.

– Я в аэропорту Домодедово смотрю передачу по кулинарии. Надеюсь, ты уже подъезжаешь?

– Нет. Не подъезжаю.

– Подползаешь?

– Смотрю, у тебя хорошее настроение. Но я плохо отношусь к самодеятельным шуткам. Я не поеду. Вы там справитесь и без меня. К тому же кто-то лихо проводит пресс-конференции, как я понял.

– Добродел, кончай свои увещевания, водка стынет! – В трубке послышался голос Давида и женский смех. Может, Анжелы?

– В общем, я все сказал. Ты же умная, придумай что-нибудь сама.

«Сама, сама, сама, сама…» – подтверждала трубка гудками.

Пригласили на посадку. Саша убрала телефон в сумочку и пошла к выходу, снова думая о муже. Почему ее не удивил его поступок? Когда она успела привыкнуть к его вранью, к необязательности, к его безответственности и рисовке перед друзьями, за которой лишь пустота безвольного человека? Он же был сильным, целеустремленным, надежным, верным, хорошим… Или ей так только казалось? Где грань между истинными качествами мужчины и качествами, которыми наделяет его любящая женщина?

Она стала вспоминать. Может, он впервые соврал, когда как-то вечером сказал, что едет на деловую встречу? Они собирались провести вечер вместе, но он извинился: «Милая, прости, мне очень жаль, но у меня сегодня очень важная встреча в шесть часов, ее никак нельзя отменить». И даже адрес назвал. Саша осталась дома. Ближе к вечеру позвонила Люська с сакраментальным вопросом: «Чё делаешь?» Саша ответила, что делать ей нечего, потому как муж внезапно уехал на деловую встречу. И они с Люськой решили «просто посидеть», чтобы вечер не пропал. Саша выбрала ресторан, который они с мужем любили, там было по-домашнему вкусно и не слишком пафосно.

В ресторане она увидела мужа. Верней, его увидела Люська.

– Где, ты говоришь, твой муж? – спросила она язвительно, разглядывая сквозь широкую арку молодого человека в соседнем зале.

Саша произнесла адрес, указанный мужем, и тут же посмотрела в ту же сторону. И тоже увидела его. Муж сидел со своими друзьями, никак не тянувшими на деловых партнеров. Абсолютно пьяный. Это было видно даже с такого расстояния. Конечно, она подошла и спросила:

– А как же деловая встреча?

– А я ее перенес, – ответил он.

– Почему?

– Сегодня друзья прилетели…

Она тогда не посчитала это ложью. Ну, ведь реально, друзья могли прилететь, и встречу пришлось отложить. Возможно же такое… Она верила ему…

А когда он объявил, что хочет идти учиться на MBA? Она поддержала его, ему действительно нужно высшее экономическое образование. Он же занимает такую ответственную должность! Да, пусть пока под папиным крылом, но он работает сам, многие бизнес-идеи принадлежат ему, конечно, это отличная идея – учиться на MBA!

Они готовились к дню сдачи экзаменов. Она заказала ему учебники, и он повсюду возил их с собой. «Как хорошо, что ты у меня есть, такая правильная, – говорил он тогда и нежно терся носом об ее щеку. – Чтоб я без тебя делал, малыш…»

В назначенный день он поехал сдавать экзамены, но… Вот это «но» случалось потом все чаще и чаще. Но по дороге позвонил Борис и сообщил, что у их общего друга сегодня день рожденья и все уже собрались, а без него, без Александра Главного, праздник не покатит. И он тут же, как потом выяснилось, развернулся и поехал к Боре. А этот экзамен принимают один день в шесть месяцев. Он не собирался его пропускать, он собирался только заехать и поздравить друга, но до экзамена так и не доехал. Поздно ночью, когда он вернулся домой, Саша бросилась к нему с вопросом:

– Ну, как ты сдал? Я за тебя весь день переживала! Ты поступил?

– Ты знаешь, сегодня экзамены отменили. Перенесли на осень… – сказал он с абсолютно честным лицом.

И она снова поверила. Ну, может же быть такое. Кто-то заболел, не смог, все же живые люди… На осень так на осень. Эта история и не всплыла бы, если бы не случайные пьяные откровения кого-то из друзей, бывших тогда на вечеринке: «А помнишь, как мы…»

Она сразу вспомнила еще один эпизод. Это была одна из их первых совместных поездок по стране после того, как партия была уже зарегистрирована и Саша стала пресс-секретарем. У них обоих были дела в разных частях города, и они договорились встретиться в аэропорту в десять часов. Самолет был в одиннадцать тридцать, – почти как сегодня. И вот с десяти часов она начала ему звонить. 10, 10.15, 10.20 – трубку он не брал.

Последний раз она набрала его в одиннадцать, когда уже сидела в самолете. Ответила домработница. Сказала, что он спит… Саша пулей выскочила из самолета, испугавшись, что мужу плохо, и помчалась домой.

Он и объяснил потом, что очень плохо себя чувствовал. Никак не мог не только приехать, но и даже предупредить… Она с трудом замяла конфликт с принимающей стороной, но в его ложь опять предпочла поверить. Выходит, это она, Саша, укутала собственного мужа в кокон из своей честности, своих принципов, не заглянув даже, какая гнилая и лживая личинка или начинка внутри.

А ведь его главный принцип – всякое отсутствие принципов. Отсюда и непоследовательность. Во всем. Если у него есть выбор – сделать дело или выпить с друзьями, – он выберет второе. Хотя… Чем не принцип? Удовольствие на первом плане, вопреки здравому смыслу. Или это просто безволие? Но безволие следствие слабоумия – так всегда считала Саша. А Александр умен, начитан, наделен прекрасной памятью, аналитическими и лидерскими способностями… Он не безвольное существо, вызывающее только сочувствие. Он интеллектуал и умница и в то же время маленький мальчик, который никак не повзрослеет. Богатый маленький мальчик. Как по-взрослому точно он находит людей, готовых служить ему, и как по-детски легко играет на их взрослых желаниях сделать карьеру, заработать деньги… Его команда старается изо всех сил. Помощница Ирина может расплакаться, если у нее не получается угодить Александру Алексеевичу, а уж Давид… Тот помчится среди ночи, если друг окажется вдруг… не в состоянии добраться до подушки самостоятельно. А он опять же по-детски верит в эту оплаченную искренность, дружбу и службу и слышать ничего не хочет о фальши… А любовь? Верит ли он в нее? И верил ли раньше? Что он сейчас думает об этом? На эти вопросы у Саши ответов не было.

Самолет, тяжело подрагивая крыльями на бетонных стыках, тронулся к взлетной полосе. Он неуклюже катился на своих маленьких шасси. Рожденный летать ездить не любит, и, только оторвавшись от земли, он вздохнул с облегчением всеми турбинами. Теперь самолет дома, в своей стихии, в воздухе…

Саша прильнула лбом к иллюминатору. Ночной город медленно превращался в светящуюся карту Москвы и Московской области. Сначала крупную, а затем все мельче и мельче, пока ее не занавесили плотные фиолетовые облака…