Плюс запутывание следов и осторожность, вшитая под кожу…

Когда я появляюсь на пороге квартиры, времени на сборы почти не остаётся.

Швыряю пакет с вещами на кровать.

— Собирайся.

Марианна хватает картонный пакет с лейблом в охапку и успевает разглядеть листочек с именем.

— Антонов Иван, — фыркает. — Ну и псевдоним ты себе выбрал.

— У тебя пять минут.

— Почему так мало?! Неужели в клуб все съезжаются так рано? Или мы идём в клуб дискотеки шестидесятых, где все пенсионеры желают немного растрясти свои косточки и при этом успеть вернуться задолго до приёма снотворного на сон грядущий?

— Язык твой — враг твой. Я иду один. Выбирай, где будешь пристёгнута.

— Нет-нет, я уже почти одета! — юркает за дверь ванной комнаты.

Пока Марианна шуршит пакетами, я сам облачаюсь в привычный для меня костюм, истинно кайфуя от того, как ткань льнёт к телу.

С наслаждением провожу ладонями по строгим линиям костюма.

Бекетов снова на своём месте.

— Я готова! — слышится позади радостный вопль Марианны.

Оглушить можно. Сирена, блин!

Разворачиваюсь с намерением отчитать её.

Но проглатываю свой язык. Он словно становится камнем и проскальзывает внутрь глотки.

— Нравится?!

Делает оборот вокруг своей оси.

Чёрт.

Чёрт.

Чёрт.

Хьюстон, у нас проблемы.

Там, внизу… Резкий старт… Взлёт.

Мысли в кучу.

Надо что-то делать.

Какого…

Прочищаю горло.

— Ты что на себя нацепила?!

— Это платье. Ты сам не дал мне время выбрать. Я взяла то, что на глаза попалось. И босоножки… — демонстрирует мне свои ноги… — не нравится, что ли?

Длинные, стройные ножки.

Короткое… Нет, ультракороткое платье. С низкой проймой лодочкой, открытой спиной.

Да на ней же нет лифчика!

Платье серебристое и переливается от малейшего движения.

Конфетка в блестящей упаковке.

Которую так и хочется сорвать.

Дажа мне.

А что говорить о других членах… клуба?!

— Ты никуда не пойдёшь. В этом.

Надо было проверить корзину. Надо было не платить вслепую.

Надо было не… не соглашаться на сделку с малявкой!

Или не малявкой.

Выглядит она ого-го… как аппетитно.

По-взрослому.

Такую я бы и сам подцепил. На одну ночку. Долгую, жаркую ночку…

Заставляю себя отвести взгляд в сторону от ног Марианны.

— Выглядишь как дешёвая шлюха, — цежу сквозь зубы.

— Можно подумать, рядом с тобой другие девушки появляются! — фыркает, будто ей нет никакого дела.

Но я вижу, что ей обидно.

Кто виноват? Сам, конечно. Дал в руки мартышке гранату.

— Кстати, с батареей промах. У тебя нет батарей. Пристегнуть меня наручниками не получится, — говорит Марианна.

Да, в этом она права. В квартире тёплый пол и никаких уродливых труб и батарей.

Теперь жалею.

Но уже поздно.

— Ладно. Ты идёшь со мной. Ни на шаг не отстаёшь.

— Хорошо… — цокает каблуками в моём направлении.

Походка плавная, манящая.

Создаётся впечатление, что на меня с грацией пантеры надвигается торнадо.

А я… я ничего не делаю, чтобы его остановить.

Марианна

Бекетов снова чем-то недоволен. Судя по острым взглядам, которые он на меня бросает, его раздражает моё платье.

Он хочет его сжечь.

И заодном меня вместе с платьем.

Придётся быть тихой и вести себя неприметно.

Хотя я искренне не понимаю, что сделала не так.

Бекетов сказал: идём в клуб.

Я решила, что мы идём в обычный клуб, где все выпивают, танцуют, знакомятся, отрываются на всю катушку…

Выбрала соответствующий наряд.

За то время, что отвёл мне Бекетов на покупки, в интернет-магазине…

Я сделала роскошный выбор!

Для ночного клуба.

Но вдруг мы идём в клуб по интересам, где за пыльными столиками старики раскладывают домино?!

От неизвестности я не могу сидеть спокойно.

Постоянно поправляю волосы и бездумно тереблю цепочку на шее.

Перекладываю одну ногу на другую, и обратно.

— Прекрати, — цедит сквозь зубы мужчина. — Не разводи циркуль.

— Что-что?!

— То-то. Ноги сдвинь.

— Руки на колени опустить?

— Желательно.

Вот козёл.

Вредный. Как чёрт!

От старости, наверное.

Жалею, что бросилась к нему. Но выбора не было.

Как только появится возможность, сбегу.

***

Клуб всё же оказывается ночным.

Хоть и закрытым.

Только для своих.

Никогда бы не подумала, что за железной дверью какого-то склада может скрываться помещение, утопающие в ритмичных низких басах и прорезываемое насквозь лучами неона.

Бит оглушает.

Бум. Бум. Бум…

Кровь начинает бурлить в том же ритме. Верчу головой по сторонам.

Клуб для взрослых…

Потому что есть танцовщицы стрип и выделывают они такое, что даже я подвисаю, разглядывая упругие тела, скользящие вокруг пилонов.

— Нам не сюда, Проблема.

Бекетов кричит мне в ухо. Но музыка такая громкая, что крик Бекетов слышится как интимный шёпот, а его руки, лежащие на моей талии, обжигают.

Когда он успел сграбастать меня в охапку. Да ещё так крепко и близко к своему телу?!

Бросаю на него взгляд исподтишка и вынуждена признать, что на пенсионера Бекетов тянет только на моих словах, весьма далёких от правды.

Сейчас на нём чёрная шёлковая рубашка и брюки.

Ему безумно идёт, и кажется, что дизайнеры разрабатывали фасон исключительно под него.

Давящий фон его тёмной, пульсирующей энергетики не оставляет ни одного шанса. Обволакивает в плотный кокон чувственности и давит…