— Хотелось бы, знаете, — набралась Алиса смелости. — Сначала вы меня подставляете, потом выставляете…

— Я вас — что??? — Он просто подавился ее словами, сделавшись красным, будто от удушья. — Я вас подставляю??? Ну и нахалка!!!

— Я нахалка?! — Ну не могла она не завестись, живой же человек. — Вы таскали у меня документы! Прятали их! Потом подбрасывали самым наглым образом в самых неподходящих местах и после всего этого еще меня и обвиняете!!!

Теперь на лицо Сергея Ивановича медленно наползала бледность. Он сделался белым до синевы, даже губы, его прекрасные сочные губы, превратились в два истрескавшихся от мороза гороховых стручка.

— Я??? Таскал у вас документы??? Кто вам сказал такую гадость???

— Никто. Я сама видела.

— Видели что?! — со стоном спросил Сергей Иванович, принявшись массировать левую сторону груди. — Видели, как я на цыпочках подкрадываюсь к вашему столу и…

— Именно! Именно на цыпочках! И именно к столу, из которого достаете банковский отчет и уносите его потом к себе в кабинет. Потом долго требуете его с меня. И возвращаете через день с исправленными показателями! Я сверяла с копией, которую вы не заметили, — выпалив все это, Алиса внезапно замолчала оттого, с какой жалостью теперь смотрел на нее ее бывший теперь уже шеф.

Потом он вздохнул тяжело и скорбно. Оставил в покое свой левый бок. Запахнул пиджак, застегнув его на все пуговицы, и обронил нехотя:

— Конечно, я не должен перед вами оправдываться, и теперь это уже не имеет никакого значения, раз вы от нас уходите, но я все равно скажу… Я не таскал у вас ваших бумаг, дорогая Алиса. И отчет брал не для того, чтобы вас подставить, а для того, чтобы, как вы верно заметили, кое-что в нем исправить. Никакого криминала! И даже скажу, почему я крался в тот день.

— Почему? — буркнула она, почти ему не веря.

— Молния у меня на брюках сломалась, случается и такое, знаете. Выглянул, смотрю: вас нет, я и поосторожничал. Не думал, что вы следите за мной из какой-нибудь ниши.

— Почему тогда требовали отчет с меня потом? Сами забрали, а с меня требовали!

Сдаваться вот так запросто ей не хотелось. Ее капитуляция тут же рождала вполне закономерный вопрос: если не он, то кто же?!

— Да забыл я, забыл! Что, разве такого раньше не бывало?

Было, конечно, было, и не раз. Сергей Иванович при всей своей деловой хватке и профессионализме страдал иногда забывчивостью. И Алиса знала об этом, просто не соотнесла это с данным конкретным случаем, отталкиваясь обеими ногами от собственных неприятностей.

— Ну, да ладно, это мы оставим. А пока… пишите заявление.

— Но почему? За что, Сергей Иванович?! Я же вас ни разу не подводила и…

— На этот раз подвели. — Он вдруг умолк, как ей показалось со смущением, и какое-то время молча ее рассматривал, будто примерял на какой-то конкретный случай, потом вздохнув, пробормотал: — Тогда в нашу первую с вами командировку в гостинице вы мне отказали, почему?

— Почему?! Но… Но это же очевидно! Я не собиралась делать подлостей Инге. У вас семья и все такое… И вы мой начальник… К тому же я не распутная, если вы успели заметить, а роман с женатым мужчиной именно это и подразумевает.

Более глупого объяснения ей еще никогда не приходилось давать. Но не объяснять же ему было, что поклялась сразу двоим: Инге и Матвееву, что не влюбится в него — раз.

Что боялась влюбиться в него и в самом деле — два.

И что в последний момент просто струсила, как трусила много раз до этого, — три!..

— С женатым начальником значит нельзя, а вот с этими можно? — И Сергей Иванович, резко отпрянув от выдвинутого ящика стола, брезгливо потыкал туда пальцем. — Чем я хуже, Алиса?! Уж такой грязи не было бы точно. Ты мне очень нравилась… Все могло быть очень красиво, без той мерзости, что… Но ты не захотела. Ты предпочла мне сразу троих!!! Мне бы наплевать, но шлюх я просто ненавижу! С того самого момента, как впервые переспал с женщиной, ненавижу шлюх! Я не терплю их рядом с собой, понимаешь! В жизни женщины может быть только один мужчина. Если с ним не сложилось, я допускаю, что потом может случиться второй и следом третий. Но только следом, не одновременно!!! Меня от этого выворачивает… Пиши заявление, паскуда, и выметайся отсюда вместе с этим вот дерьмом!!!

И, закончив говорить, Сергей Иванович выхватил из ящика своего стола пачку фотографий и швырнул их прямо ей в лицо. Тут же принялся вытирать пальцы платком, но делал это с излишней театральностью, а все больше наблюдал за тем, как Алиса медленно и страшно меняется в лице.

— Что это?! — севшим голосом спросила она, подбирая с пола одну фотографию, потом вторую, и тут же принялась судорожно хватать их с пола и комкать, пытаясь спрятать от невидимого зрителя. — Что это такое, господи?! Это не я!!! Это не могу быть я!!! Я не могу… Я не могу быть такой шлюхой!!!

— Не можете, но стали, — едко подковырнул он, выбрался из-за стола, обошел Алису по кругу и, шаря, вдруг сделавшимся сальным взглядом по ее фигуре, вдруг дотронулся до ее груди. — А ты классная, Алиса! Я… Я мог бы сделать над собой усилие и отступить от собственных принципов, тогда и об увольнении можно было бы позабыть…

— Да пошел ты!!! — закричала Алиса в полный голос и тут же умолкла, обнаружив на пороге кабинета ту самую Наталью, что страшно завидовала ее отношениям с Юрой.

— Я… кажется не вовремя… — пролепетала та, изнемогая в прелюдии любопытства.

Вот сейчас, сейчас непременно наступит развязка! Сейчас прямо при ней Сергей что-нибудь непременно скажет этой рыжеволосой гордячке, что-нибудь такое… Из чего она — Наталья — моментально сделает вывод и потом им со всеми обязательно поделится…

У Натальи от волнительной душевной смуты побелели на курносом носу конопушки. Представься ей возможность, она бы начала их подталкивать. Но Сергей Иванович никогда не провоцировал сплетен, поэтому он дернул кистью руки в направлении двери, приказывая тем самым Наталье убираться.

Когда дверь за ней закрылась, правда, не особо плотно, он снова подошел к Алисе. Она уже успела смять в один внушительный твердый комок все фотографии и, еле сдерживаясь, чтобы не зарыдать в голос, спросила:

— Где вы взяли эту дрянь, Сергей Иванович?!

— Ты о себе? Так жена моя тебя и привела! — гадко отметил он, снова нацеливаясь на ее грудь. — Ах, ты об этом!.. Кто-то очень заботливый сунул их мне в стол. Вчера вечером возвращаюсь со встречи, тебя уже нет, а в столе вот это… Если честно, то поначалу я подумал, что это ты мне их подсунула.

— Я?! — опешила Алиса. — Но зачем?!

— Вот, вот… Я так и подумал, зачем тебе! Просто… — Сергей Иванович так и не рискнул снова ухватиться за нее, вернулся на свое место, уселся и уже прежним начальствующим тоном заявил: — Кто-то решил открыть мне глаза на правду, таким вот образом, я думаю. Решил показать, какая дрянь моя секретарша. Все, Алиса, разговор окончен! Пишите заявление на расчет!