что-то большее, чем дружба и взаимная симпатия? Скорее всего да. Зашло ли это слишком далеко? Маловероятно – по крайней мере, никто этого не подтвердил, хотя вокруг принцессы всегда было множество слуг и просто внимательных глаз. Один раз кто-то увидел, что они как-то очень интимно беседуют, и, собственно, это весь компромат, который на них нашелся, тем более что Барри сразу же после этого перевели на другую работу. Диана же спустя несколько лет, когда начала открыто говорить о своей жизни с Чарльзом, подтвердила только факт дружбы и влюбленности в своего телохранителя, но не более того.

Всего в этой жизни Диана добивалась сама. Так пошло с детства, и она привыкла к этому. Но каждой женщине, даже самой сильной, иногда очень хочется почувствовать рядом с собой надежное сильное плечо и стать слабой. Почти ребенком. «Я чувствовала себя в его присутствии, как маленькая девочка. Мне все время хотелось, чтобы он меня хвалил; я повсюду разыскивала его», – вспоминала она о своем отношении к Мэннеки в 1991 году.

Конечно, женщине, уставшей от борьбы и попыток быть сильной, вполне естественно влюбиться именно в телохранителя. В человека, который всегда рядом с тобой и готов прийти на помощь. Да, это была его работа. Но глаза, которыми смотрел Барри на свою подопечную, не оставляли места сомнениям – он влюблен.

Он был старше Дианы на 14 лет и женат, но в их отношениях и речи не было о том, чтобы он бросил жену, а принцесса развелась с мужем. Скорее всего ничего серьезнее, чем рыдания на крепком мужском плече, между ними и не было. Вполне возможно, Диана временами могла пожаловаться ему и сказать, как здорово было бы бросить все и уехать вдвоем на край света, а Барри отвечал ей, что это отличная идея. В какой-то степени он ей был как отец – взрослый, серьезный, сильный мужчина, который может защитить и утешить, – то, чего она искала, но не нашла в Чарльзе.

Но, увы… Королевский дворец не лучшее место для встреч влюбленных, даже платонических. Достаточно скоро их отношения вышли на публику. И пусть ничего компрометирующего в них не было… Вернее, не было бы, если бы Диана не была членом королевской семьи, а Барри – ее телохранителем. Но при таком раскладе его карьера была обречена!

«Это все было так тяжело, a люди настолько завистливы и ревнивы, – с горечью вспоминала Диана, когда лишилась друга и снова осталась в одиночестве среди людей, с которыми нельзя было даже поговорить по душам. – О, эта злобная и ожесточенная атмосфера Кенсингтонского дворца! Когда всё обнаружили, его просто вышвырнули вон!»

Проштрафившемуся обслуживающему персоналу во дворце не принято уделять особое внимание. Слуг, а по большому счету телохранитель для царственных особ относится к той же категории, просто снимают с должности, убирают из дворца и забывают о них. Логично было ожидать, что история Барри Мэннеки будет развиваться по тому же сценарию, но… все закончилось трагедией.

Сразу же после того, как разразился скандал, Барри перевели в батальон охраны дипломатического корпуса. Диана, конечно, расстроилась, но она понимала, что тут ничего не поделаешь. Однако вскоре ее ждал новый и куда более тяжелый удар – известие, что ее друг, а таковым она продолжала его считать, погиб в автомобильной катастрофе.

Странные обстоятельства происшествия навели ее на мысль об убийстве. С чего бы это взбесившийся «Форд Фиеста»» выскочил, нарушая все правила, на главную дорогу, по которой мчался полицейский мотоцикл, управляемый Мэннеки? Подозрительно! В пользу того, что это, скорее всего, была трагическая случайность, говорит только один, но весьма весомый факт: за рулем «Форда» сидела семнадцатилетняя девушка, недавно получившая права. Но и для противоположной точки зрения, которой придерживалась Диана, тоже есть весомые аргументы. И прежде всего то, что виновником аварии был признан водитель третьей машины, ослепивший своими фарами девушку в «Форде». А главное – этого человека так и не нашли.

Но еще больше, чем сам факт гибели близкого человека, Диану поразила жестокость, с которой ее муж преподнес эту новость: он сказал ей о трагедии по дороге в аэропорт Норфолкa, куда они ехали для того, чтобы лететь в Кaнны на фестиваль. Похоже, расчет был на то, что эмоциональная принцесса не справится с потрясением и предстанет перед публикой в растрепанных чувствах. И, возможно, толпа не будет так восторженно встречать мрачную, с красными от слез глазами гостью. Но не тут-то было. Диана взяла себя в руки, и ни Чарльз, ни встречавшие их люди не увидели печали на ее лице Но в душе осталась боль потери и обида на мужа за жестокость и черствость.

В любом случае, вряд ли Чарльз испытывал ревность к Барри Мэннеки. Настоящую ревность мужа, жена которого любит другого. Причиной его некрасивого выпада была смесь оскорбленного самолюбия и раздражения, которое у него вызывала популярность Дианы, да и она сама.

«Мой муж все знал, но у него не было никаких доказательств. Поэтому он просто надо мной издевался. А я ничего не могла с этим поделать»

В этом смысле очень показательно, что к настоящей любовной связи между принцессой Дианой и двадцативосьмилетним начальником квартирмейстерского отделения полка, лейб-гвардии капитаном Джеймсом Хьюиттом, он остался совершенно равнодушен. А все потому, что этот роман происходил «за закрытыми дверями» и не нарушал негласного светского этикета. Вполне возможно, что если бы Диана вела себя более благоразумно, принц Чарльз бы только вздохнул с облегчением, что наконец-то она перестала ждать от него любви, и теперь они как цивилизованные люди могут быть вполне счастливы со своими любовниками. Изображая на публике идеальную семью, конечно. Как и положено членам королевской фамилии, впитавшим это притворство с молоком матери.

Но вернемся к Джеймсу Хьюитту, сыгравшему в судьбе Дианы роковую роль. Познакомились молодые люди в 1986 году, во время свадебных торжеств принца Эндрю, герцога Йоркского, и Сaры Фергюсон. Принцесса сама заговорила с понравившимся ей красавчиком офицером и призналась в разговоре, что с детства боится лошадей, но мечтает обучиться верховой езде. Это было полнейшей импровизацией – Диана никогда не понимала ни мужа, ни его сестру Анну, носившихся с упоением на скакунах по лесам. Но, похоже, при виде такого инструктора она вполне искренне захотела стать наездницей. Хотя любила она рыбалку, еще со времени своего романа с Чарльзом. Естественно, Хьюитт, тоже очарованный принцессой, сразу же предложил свои услуги в качестве учителя верховой езды. Так все и началось.

Роман длился пять лет. Он