бедных детишек поверил, наверно, в службу спасения скоро позвонит. Я вернусь на болото, а там люди, сразу пойму, кто виноват.

Её слова меня напугали до ужаса. Ведь именно это я собирался сделать, если бы не решился подслушать их беседу. Я резко закрыл ноут, отложил телефон и бросился обратно в холл. Бармен проводил меня заинтересованным взглядом.

— В туалет ходил, прихватило что−то, — оправдался я.

— Я и не спрашивал.

Он занимался ревизией имеющихся на витрине напитков. Считал, передвигал и записывал.

Я долго сидел, наблюдая за ним и приводя свои чувства в спокойное состояние. Вот ведь чуть не попался!

— Слушай, Рей, а Кровавая Мери — это, что, реально… кровь?

— Это любимый напиток маркиза. Раньше был Кровавый Ман, но он закончился. Ман — Роман, понимаешь?

Рей оглянулся, оценивая мою реакцию. Кажется, я начинаю привыкать к таким вещам.

Я вышел из−за стола и приблизился к бару.

— Хочешь меня напугать?

— Нет. Роман тоже был барменом. Ещё до меня он как−то накосячил, и ему пришлось каждый месяц сдавать кровь, типа добровольный донор. Так что он ещё легко отделался.

— А что случилось с Мери?

Бармен отвлёкся от работы и подошёл к другой части бара. Там отыскал нужную бутылку с вишнёво−красной жидкостью.

— Осталась последняя. Уборщица Мария. Сейчас она в коме. Вампир однажды явился днём, когда было дождливо, и солнце ему не могло навредить. Загипнотизировал её, вынудил подписать контракт на передачу своей крови ему. Она влюбилась в него и согласилась на все его условия. Потом нашли её в ванной с перерезанными венами. Но самое интересное, большая часть крови из неё исчезла до того, как она оказалась в ванной. Уже месяц в больнице лежит.

— Жуткая история, — проговорил я. — А что будет, когда напиток закончится? — я кивнул в сторону бутылки с напитком.

— Маркиз найдёт другую жертву.

— То есть он, похоже, уже выбрал меня? — внутри холодея, поинтересовался я.

Рей промолчал. По его равнодушным серым глазам я понял, что не ошибся в своих выводах.

— Пока эти сущности не начнут тебя уважать, они буду воспринимать тебя как жертву. У многих из них планы на тебя. Они даже устраивают негласные соревнования, кому повезёт больше.

Я с трудом перевёл дыхание, от его слов сделалось дурно.

Передо мной возник стакан, в него бармен начал наливать коричневую жидкость.

— Взбодрись, — произнёс Рей.

— Что это?

— Энергетик. Не водка, конечно, но повышение сахара в организме поможет тебе не терять бдительность.

Я отпил немного и поинтересовался:

— А ты как добился их уважения?

— Я их не боялся. А однажды выбил глаз упырю. Но эта зараза откусила мне палец.

Рей снял с правой руки перчатку и показал средний палец с отсутствующей фалангой. Признаться, я раньше и не замечал, что у него проблемы с рукой. Да и не замечал, чтобы он снимал свои перчатки. Я ж думал, они относятся к его рабочей форме. Типа, так положено.

— Жуть… — только и смог произнести я.

— С тех пор упырь сюда не приходит. Мерзкая была сущность. Ходил слух, что он ушёл в преисподнюю, из который вылез.

Допив остатки напитка, я вернулся на своё рабочее место. Настроение моё нисколько не улучшилось. Мысли завертелись вокруг вампира. Завтра он явится, а тут ещё Кощей вспомнился с клацающими зубами. Не многовато ли кровожадных тварей на одного бедного помощника? Ещё кикимора чуть не подловила его на хитрую уловку. И это всё за каких−то три неполных рабочих дня. Возможную месть болотника за моё невежество (видите ли я его по имени не назвал!) я в расчёт не беру, всё равно на природу редко выбираюсь, а заболоченных мест всегда за километр обходил.

Вскоре я почувствовал, как забилось сердце, усиленно разгоняя кровь. В голове начало проясняться. Ощущение тревоги и паники отступило.

«Как я могу избавить себя от вампира?»

Над этим вопросом я решил подумать более основательно. Я был уверен, решение обязательно найдётся.

— Кстати, Рей, ты говорил, через три дня я могу выходить в город.

— Да, можешь. Завтра путь для тебя будет открыт. Но долго ты всё равно не сможешь гулять. Сам поймёшь, когда надо возвращаться.

— Мне просто продукты купить надо, а, то есть одно и тоже надоело.

— Понимаю. Я, когда работать начинал, на одной картошке все три дня сидел. До сих пор от неё воротит.

— А если бы у меня вообще еды в квартире не оказалось? — поинтересовался я, догадываясь, каким будет ответ.

— Сочувствую. Но в крайнем случае мог бы обратиться ко мне. Я бы поделился.

Оставшееся время до выхода из кабинета кикиморы я сосредоточенно думал, как заставить вампира себя уважать или хотя бы потерять ко мне интерес? Где у бармена стоит бутылочка с Кровавой Мери?

«Может мне завтра ходить с венком из чеснока?»

Глупо, конечно, для нормального человека, но я разве нормальный, раз работаю здесь?

«Нужно купить чеснок! В крайнем случае повешу в квартире на двери. Вдруг вампир решит наведаться в гости?»

Наконец, дверь кабинета открылась, и наружу вышла бодро шлёпающая босыми лапами кикимора. Она окинула меня долгим пристальным взглядом, но я демонстративно смотрел вперёд на барную стойку, делая вид, что сильно о чём−то думаю. Хотя о чём я мог в тот момент думать?

Существо подбежало к моей стойке, собираясь опустить на неё руки и наверно сказать мне какую−нибудь гадость. Я взглянул на неё лишь на секунду. Какие у неё были большущие, словно у ящерицы, глазищи. Наглое выражение её морды, обтянутой бородавчатой зелёной с фиолетовыми оттенками кожи, резко изменилось на испуганное. Стоило её прикоснуться к столешнице, как её словно током шарахнуло.

— Ай−й! — взвизгнула кикимора, лихорадочно замахав руками. Отскочив, она что есть духу рванула к выходу, не оглядываясь.

— Ты напугал её? — удивлённо поинтересовался Рей.

— А нефиг на меня пялиться, — заявил я, приходя в себя от всё ещё слышимого визга в ушах. И тут вспомнил, что границу мелового круга я как раз вдоль внутренней стенки стойки рисовал. Действует, значит, защита! У меня даже настроение улучшилось. Не−е, просто так меня в Кровавый Сим не запишут! Я такого могу наворотить, когда разозлюсь. Ну твари, лучше не доводите до греха!

«Кто там следующий клиент?»

Глядя в журнал, я подумал о Кощее, которого Иса Овна обещала принять в двадцать два ноль−ноль. «Я открою для него окно», — сказал она. Но почему−то она приняла кикимору. Окна для Кощея не было.

«Может она знала, что он не собирается прийти в назначенное время? Или вообще не собиралась его принять. И