из красного камня, мужчина, который поднял корабль над своей головой, женщина, что сидела на облаке, старик, что держал на ладони город.

− А вот тут будет стоять статуя Йоко. Я уже выносил это на обсуждение клана, и если она еще что-то совершит, то ее статуя при жизни будет стоять тут, − усмехнулся Агат показывая на небольшое болото. – Никто не ходит сюда, боятся, навлечь проклятие которое коснулось этих статуй. Здесь чудовища, выродки, все те, кого ненавидят и кому обязаны жизнью миллионы людей. Они не чета иным статуям.

− А твоя статуя?

− Моя будет черной, – грустно усмехнулся Агат. – Будь свободным, не желай оков, подарков, денег. Я показал тебе то, что не хотят видеть многие. Решай сам, но помни, твоя жизнь не может быть ни белой, ни черной, лишь кровавой. Такова жизнь чудовища подобного тебе.

− А почему Йоко хочет, чтобы меня выгнали?

− Потому что клан будет в безопасности от проблем, которые могут возникнуть из-за тебя, – усмехнулся Агат. – Но следом за тобой уйдет и она, это её решение. Совет железных мечей клана Наидзуко уже пожалел, что назначил ее твоим опекуном, все вышло так, как она и говорила.

Дальше мы отправились в зал совета, где меня уже ждал мужчина в дорогом черном пиджаке, с золотыми перстнями на пальцах и папкой документов. Агат тихо разговаривал с представителем совета города, который рассказывал, что я буду теперь жить не иначе как принц какой то. Что мне уже сейчас будут платить тысячи вон в месяц, будут искать мне учителей и много всего обещано. А затем мужчина обратился ко мне.

− Такеши-сан, собирайтесь. Вам предложено жить в правительственном дворце, вы теперь собственность города и будете именоваться уважительно...

− Отказываюсь, я не чья-то собственность, – твердо проговорил я.

− Вы не понимаете… − мужчина повернулся к главе клана. – Агат, надавите на Такеши, это для его же блага.

− Нужно его согласие, не мое, − улыбнулся старик, и подошел ко мне. – Они хотят, чтобы ты согласился стать солдатом города до самой твоей смерти, и им нужно, чтобы ты переступил порог нашего клана, по своей воле.

− Отказываюсь! Я хочу быть свободным.

Глаза мужчины сузились.

− Ты никогда не будешь свободным, – прогремели чужеродные слова в моем разуме. А затем мужчина встал и молча вышел из зала совета.

− Что это было? – выдохнул я.

− Кхм, это приходил сильнейший в округе манипулятор, который может влиять на одаренных, − улыбнулся Агат и начал разливать по чашкам чай. – Почти десятидановый, кто-нибудь другой пошел бы за ним как баран на привязи. Он по силам ровня тебе, начальному кукловоду.

− Меня убьют?

− Нет, − подвинул чашу ко мне Агат. – Хотя пытаться будут многие. Сейчас будет лучше подождать, следующего шага неизвестного нам врага и пить чай. Надеясь что он оступится, и тогда мы его прикончим.

Через час пришел посыльный и передал свиток Агату. Он развернул его, прочел и улыбнулся.

− Поздравляю, Таке, город решил, что с тобой делать, – проговорил глава клана и передал мне свиток.

Такеши безродному, как говорилось в свитке, гарантируется создание рода в день его совершеннолетия. До этого дня он свободен и никто не имеет права его купить, продать, пленить либо женить. Так решил совет высших Острова Свободы.

Конец главы. Следующая глава сегодня в: 0:30 по мск 26 декабря.

Глава 5

Этой ночью в тюрьме для пустых было непривычно шумно, по камерам ходили тюремщики, выискивая заключенных, годных для какой-то опасной работы. Это происходило уже полночи, проверили всех воров, грабителей, осужденных на разные сроки.

И вот все утихло, тюремщики перестали уводить заключенных куда-то и начали осматривать те немногочисленные камеры, где были приговорены к смерти.

Всего там было три заключенных, так как последняя казнь была всего два дня назад. Куда уводили заключенных, никто не знал, возвращались они, ничего не помня, и вот сразу троих осужденных повели куда-то. Вся тюрьма затихла, охрана боялась переговариваться между собой, даже они не знали, куда водят заключенных. Всем руководил заместитель начальника тюрьмы, пустой Тен Сай.

В допросную ввели азиата, все его тело, кроме лица и кистей, было в татуировках. Военный положил его дело мне на металлический стол, а с осужденного на смерть сняли наручники и кляп. Я с усталым вздохом открыл дело, вновь посмотрев на смертника. Сорокалетний преступник, Ли Кван Юй. Охрана вышла из допросной и смертник словно ожил, будто теперь он тут хозяин положения.

− Это что, мне подарок перед смертью? – рассмеялся преступник и понесся на меня, но тут же впечатался в невидимую стену. Линия, начерченная мною на полу, была непроходима для пустых, и мне не надо было даже ее активировать или говорить о ней.

– Что за магия?

− Не важно, Ли Кван Юй, – заговорил я. – Вы когда-нибудь торговали детьми?

− Это уже не важно, завтра я умру, – ответил мне бандит. – Но я никогда не торговал детьми.

− В вашем деле написано, что ваша казнь переносилась семь раз.

− Меня пытали голодом, разными пытками, такими как ты, манипуляторами, – сплюнул на пол Ли. – Хотели вызнать мою банду, но я честный контрабандист.

− Занятно, присядьте на стул, пока я читаю ваше дело, – проговорил я, вчитываясь в дело.Бандит пошел к стулу, сел, но тут же вскочил на ноги.

− Ты управляешь мной! Да лучше смер…

− Ли, я сказал вам молчать, − бандит заткнулся, а я спокойно продолжил. – Тебе нравятся кошки? Впрочем, не важно. В твоем животе есть кот, и если ты будешь мне мешать он вылезет. Теперь можешь говорить.

− Не надо.

− Помни о том, что у котов есть когти, и их может быть несколько, – тихо проговорил я. – Сейчас у тебя нет в животе кота. Не расстраивай меня, Ли. И не отвлекай меня, иначе кот вновь появится в твоем животе.

− Я тебя знаю, – тихо проговорил Ли. – Я ел в той забегаловке, там была самая вкусная курочка в моей жизни.

− Твоя жизнь еще не окончена, − хмыкнул я. – Кто знает, может, еще попробуешь, а теперь замолчи, иначе будешь страдать.

Я открыл дело. Ли, как он назвал себя, прожил в городе около года, контрабандист, что неудивительно.