После третьего звонка жениха, который уже сильно беспокоился из-за долгого отсутствия Лизы, та нашла в себе силы подняться домой. Игорь все понял по ее виду. Сказал: «Давай ты завтра расскажешь, а сейчас просто поедим, полежим, что-нибудь посмотрим». Так и сделали. Она тихо плакала, он ее обнимал, а на экране выясняли отношения герои «Доктора Хауса».

Эпопея с деторождением началась у Лизы и Игоря три года назад. Они уже жили вместе, планировали общее будущее, и дети были одним из пунктов. К браку оба относились спокойно, но решили, что пожениться будет неплохо, по крайней мере для упрощения решений всяческих бюрократических вопросов.

Ребята перестали предохраняться, и в их планах все выглядело предельно просто: скоро Лиза забеременеет, потом они распишутся, займутся подготовкой квартиры и познают радости, сложности, открытия родительства.

Время шло, беременность не наступала. Два месяца, три месяца, полгода. Лиза забеспокоилась, но не сильно. Думала, может быть, нужно как-то хитро подходить к датам овуляции или витамины какие-нибудь попить.

До этого гинекологу она показывалась раз в год-полтора, в рамках общих обследований. Никаких нареканий в адрес женского здоровья не было. Поэтому отправилась к врачу без каких-либо тревожных ожиданий.

Доктор долго и пристально смотрела в экран аппарата УЗИ, ничего не объясняя, молчание прерывалось лишь короткими уточняющими вопросами: «Боли есть?», «Задержки?», «Еще раз, сколько вам лет?», «А что в семейном анамнезе?». Лиза лежала на кушетке, стараясь не морщиться от неприятных движений датчика внутри себя, и чувствовала, как где-то в груди зарождается холодная волна страха. По лицу врача было понятно: что-то не так.

– Елизавета, думаю, вам стоит обратиться к репродуктологу. Ваш случай – это уже не мой профиль.

– В каком смысле – не ваш профиль?

– В прямом. Яичники у вас атрофировались. Такое бывает.

– Как это – атрофировались?

– Девушка, ну вот если бы вы знали как, может быть, этого и не произошло бы! Доходят до последнего, а потом «почему, как». Это направление на анализы крови. А это – фамилия репродуктолога в нашей клинике. До свидания.

Лиза так растерялась от этой резкости, что не сразу нашлась, как ответить. Пробормотала «до свидания» и выскочила из кабинета. Трясущимися руками набрала номер подружки, сбивчиво пересказала содержание встречи, та, обозвав докторицу нецензурным словом, сказала не дергаться, не слушать эти глупости и завтра пойти к ее гинекологу.

После подружкиного специалиста было еще с десяток разных врачей, и все они ставили свои диагнозы, назначали разные лечения, но безрезультатно.

В какой-то момент Лиза поняла, что больше просто не может. Не может ложиться на гинекологическое кресло, не может обсуждать анализы, не может отворачиваться от беременных женщин, потому что их вид вызывал невыносимую боль, не может больше плакать.

Они с Игорем решили взять паузу. Дать и ей, и отношениям передышку от этого стресса и отложить вопрос детей на несколько месяцев – полгода. Просто пожить. Без врачей, без секса по расписанию овуляций, без ежемесячных слез от прихода менструации.

Обидно не получать то, что хочешь. Но еще обиднее – перестать искать варианты.

Это здорово помогло. Лиза постепенно приходила в себя, они съездили в несколько путешествий, увлеклись парными тренировками по боксу, стали еще ближе и сплоченнее. Как раз на исходе четвертого месяца «отпуска от зачатия» Лиза нашла контакт Елены Георгиевны. Ну, как нашла, случайно услышала рассказ о точно такой же девушке, как она сама, а потом еще об одной, и оказалось, что всем им помогла одна и та же врач.