— Сейчас спросим.

Ждать пришлось недолго. Карета ворвалась в открытые ворота подворья Левианов. Открылась дверь, и к ногам Скима почти выпал позеленевший Гессман.

— Кнест Левиан, — выдохнул он, еле сдерживая тошноту.

— Это вы больны? — спросил Источник вместо приветствия. Купец выпрямился и отрицательно покачал головой.

Ским подошел к карете.

Гессман загородил ему путь рукой.

— Не удивляйтесь. Он связан. Мы…

Ским резко отодвинул руку купца и шагнул на подножку. Кожаные ремни плотно охватывали руки и ноги его соратника. Кляп закрывал рот.

— Его укусила нежить?

— Поцарапала.

— Срочно в замок! Лина, — он обернулся к жене, — размести женщин.

Мара Деймур рванула к мужу, но сильные руки бойцов удержали и отстранили ее. Кнесса Гессман и Лина взяли ее под руки. У сестры уже не осталось сил утешать Мару, но Лина гладила ее по руке, по волосам, что-то приговаривая. Мара Деймур тихо скулила, когда двое мужчин проносили мимо ее мужа. Несли его в не в комнаты, а в подвал. Визит в деревню был отложен.

* * *

— Да нет же! Простая лихорадка! — Горсинт заливал Деймуру в рот какой-то отвар, а еще один маг развязывал его ноги.

— Точно? — Гессман, казалось, не верил юному магу.

— Точно, — подтвердил Парт, стоявший рядом. — Поверьте, мы видели… — Маг осекся.

— У него началось воспаление. Отсюда и лихорадка. — Синт уже промывал бок Деймура каким-то резко пахнущим раствором. — Рана грязная.

— Вы… — Купец помедлил. — Вы знаете разницу?

— Знаем, — не оборачиваясь, кивнул Синт.

— К сожалению, — добавил Парт.

Купец кашлянул:

— Пойду обрадую дам, — он замер на пороге, — с ним же точно все будет в порядке?

— Если к утру жар пройдет, то дня через два с постели встанет. — Синт по-деловому накладывал повязку с мазью.

Гессман кивнул и вышел. Парт задумчиво посмотрел ему вслед:

— А что у нас с тем, у кого не просто лихорадка? — спросил он Синта.

— Жар спал. — Мальчик оторвался от перевязки.

— Хорошо… — задумчиво проговорил Парт.

— Может, и хорошо, а может, и нет. — Синт утер нос рукавом, так как руки у него были в мази.

— Почему нет-то? — Парт подошел к нему и придержал край повязки.

— Ну… — пожал плечами Синт. — Нежить — она тоже не сильно горячая.

Парт сморщился и сильнее натянул бинты.

Глава 8

Кнесту Деймору повезло. Он действительно пришел в себя на следующее утро. Не вставал, конечно. Но около его кровати собрался почти военный совет.

— Они жгут… Жгут дома, поля, целые деревни, — хриплым, жарким шепотом рассказывал кнест. Он приподнялся на локте, превозмогая слабость. — Люди гибнут, представляете?! Обычные люди!

Ским закрыл глаза. Подумал, что убивают людей, которые его, в общем-то, не любили.

— Что говорят в деревнях?

— Передают ваше имя шепотом, — это говорил уже Гессман, — придумывают всякие небылицы и рассказывают их друг другу в темноте.

— Они ненавидели меня!

— Они ненавидели странного наемника. А символ своего освобождения, символ лучшей жизни они боготворят!

— Ну что ж, — Ским скрестил руки на груди, раздумывая, — мы все равно собирались выступать в ближайшее время, — повернулся к Деймуру. — Дождемся, друг, когда вы снова будете в седле. Пока отдыхайте. Мои товарищи помогут вам устроиться в замке. Я буду к вечеру.

* * *

— Позвольте нам, — кнест Гессман сжимал в руках глиняный кубок с чем-то горячительным, — позвольте нам помочь вам.

— Если честно, — вступила в разговор его жена, сидевшая рядом с чашкой взвара, — мы чувствуем себя причастными.

— Если честно, — совсем не дипломатично встряла кнесса Деймур, — нам просто некуда деваться. Наши дома сожжены, поселения разграблены, а нам самим грозит виселица как пособникам Самозванца.

— Мне жаль, — коротко ответил Ским, хотя совсем не выглядел расстроенным.

— А нам нет. — Это говорила уже купчиха. — Тот, кто сейчас сидит в Элатре, ослабил Рузгард. Упадок и нищета уже стояли у нас на пороге. Государство разваливалось. Вы наш единственный шанс на достойную жизнь.

— И мы очень хотели бы помочь вам, — попробовал сгладить все острые углы Гессман.

Повисла тишина. Такая, что стук пустой чашки, поставленной кнессой Деймур, показался всем слишком громким.

— Может, еще взвара? — Лина улыбнулась и на правах хозяйки дома приподняла чайник.

— Спасибо, Ваша Ясность, — отозвалась кнесса. Она старательно скрывала улыбку.

— Вас веселит наш взвар? Надо будет спросить травника, что он туда намешал. — Лина приподняла крышку графина и вдохнула аромат напитка.

— Да, Ваша Ясность, у вас на редкость забавный травник. — Кнесса Деймур опустила глаза.

— Если честно, — продолжала Лина, — не думала, что когда-нибудь снова увижу вас.

— Да, — отозвалась кнесса, — я тоже. Вы, — она вдруг посерьезнела, — простите, пожалуйста, нашим дворовым выходку с конем.

— Что вы, — снисходительно склонила голову Лина, — ваш супруг сделал для меня все, что мог.

Ским улыбнулся с неким, как показалось Лине, злорадством:

— Мы рады принимать вас у нас в замке. — Он кивнул кнессе Деймур, повернулся к Гессманам. — И очень благодарны за ту помощь, которую вы уже оказали, и за ту, которую предлагаете. Мы планировали выступать через некоторое время. Думаю, нашим лекарям как раз хватит времени, чтобы поставить на ноги кнеста Деймура. А пока располагайтесь в замке. Вечером, если желаете, можете присутствовать на совете в библиотеке. Думаю, нам будет полезно знать из первых уст, что происходит на юге. А сейчас мы с женой должны вам оставить. Нас ждет глава поселения.

Ским поднялся, тут же встал и Гессман. Дамы склонили головы. Ским подал руку Лине и, как ей показалось, несколько церемонно, вывел ее из зала. Уже в коридоре, когда она была уверена, что их не услышат, Лина требовательно спросила:

— Почему она извинялась за историю с конем?

Ским широко и абсолютно точно ехидно улыбнулся:

— Не бери в голову! Старая история!

— Черт, так и знала, что эти гады надо мной просто поиздевались.

Ским усмехнулся. Потом остановился, повернулся к жене.

— Не злись. Уверен, что ты не из тех, кто мелочно мстит. К тому же, — его тон изменился, — если верить Деймуру, отыгрываться не на ком. Мельхормцы почти все сгорели.

Лина зажмурилась, уткнулась носом в плечо мужа:

— Все?

Он запустил пальцы в ее рыжие волосы, поцеловал в макушку:

— Ты хотела в деревню. Через час выходим.

* * *

Ским с женой спустились в деревню уже во второй половине дня. Лина, по своему обыкновению, устроилась в большом холле местного молельного дома, который крестьяне использовали для общественных собраний. Строение было построено при старых Левианах и еще сохраняло следы роскоши и изящества: из статуй богов не вытащили драгоценные камни, золотую патину давно не обновляли, но хорошо было