с католической церковью. Ей уже не хватало проповедей, которые проводил с ней ксендз, к которому она обращалась еще с того времени, когда был жив Илья.

Однажды решила через людей, которым особенно доверяла, обратиться непосредственно к папе Пию V. Перед тем как отправить письмо, старательно обдумала его содержание, чтобы не упустить ничего важного. Как истинная католичка, Беата была обеспокоена, что князь Константин, как и его отец, ведя наступательную православную агитацию, притесняет истинных католиков, не позволяя им служить той вере, которую эти люди считают своей. Беата убеждала Пия V, что она, владея огромными богатствами, согласна выделять большие суммы на содержание католических храмов, на подготовку священников. Но успех будет еще более значимым, если католическое духовенство получит поддержку короля.

В конце послания добавила:

«Ваше Высокопреосвященство!

Больно смотреть мне, как души людей питает не истинная вера, а та, которая верой считаться не может. Чтобы не позволить ей в дальнейшем набирать силу, прошу, Ваше Высококопреосвящество, прислать в Острог своего духовного наставника, который бы души заблудшие на истинный путь наставил, а тем, кто на распутье, помог найти правильный путь. Этот наставник стал бы и для меня истинным помощником в том деле, которому решила посвятить свою жизнь. Хотелось бы его дождаться как можно скорее. Пока могу полагаться только на священника одной из окрестных деревень, которому больше всех доверяю и через которого, Ваше Высокопреосвящество, передаю это послание.

Княгиня Беата Острожская».

Закончив писать, поспешила к своему ксендзу. Увидев княгиню очень возбужденной, он поинтересовался:

— Что случилось, раба Божья?

— Святой отец, я об этом в последнее время много думала.

— О чем, княгиня?

— О том, чтобы непосредственно обратится к Его Высокопреосвяществу папе Пию V.

— С какой просьбой?

— Чтобы прислал в Острог своего посланца!

— Разве мало тебе, княгиня, тех бесед, которые с тобой провожу я?

— Не об этом разговор, святой отец.

— А о чем?

— Мне нужен человек, который был бы наделен властью Его Высокопреосвящества. Только он сможет добиться, чтобы в Остроге и его окрестностях более не сеялась смута.

— Правильно говоришь, дочь Божья. Я и сам над этим неоднократно задумывался, ибо мало моих желаний, возможности мои далеко не беспредельны. А посланец из Рима возьмет на себя то, чего я сделать не смог.

— Значит, я правильно поступила?

— Не только правильно, но и своевременно.

— А могу ли я, святой отец, рассчитывать на вашу помощь?

— Если дела праведные творятся, я всегда готов помочь. А в чем твоя просьба, княгиня?

— Святой отец, это послание как-то нужно передать Его Высокому Преосвященству.

— Это нужно сделать через кардинала.

— Но я не могу отлучиться в Краков. Дел уйма, вот если бы…

Он догадался, что Беата попросит его передать это послание кардиналу, поэтому опередил ее просьбу:

— Я готов помочь.

— Не знаю, как и благодарить вас, святой отец, — искренне сказала она. — Впрочем, одному делу служим, а от пользы его взаимную выгоду будем иметь.

— О чем разговор, княгиня. Через пару дней собираюсь в дорогу.

— Святой Езус в помощь.

Знала бы Беата, что об этом станет известно в замке, обошла бы ксендза стороной, сама бы нашла время для поездки в Краков. Но была в ксендзе уверена, как в самой себе, и в благонадежности его не ошиблась.

Однако ни он, ни тем более Беата не догадывались, что диакон, на словах являясь сторонником католической веры, в свое время поддерживал тесную связь с Ильей Острожским, а до этого со старым князем Константином Ивановичем, а теперь не сторонился Константина-Василия. Узнав, что ксендз собирается в Краков с посланием, адресованным Беатой Пию V, он решил об этом рассказать княгине Александре и ее сыну.

Мать, видя, что Константин не по годам серьезен, в решающие минуты советовалась с ним. Да и сам молодой князь всегда доверял ей. Услышав о том, что предприняла Беата, они решили не препятствовать, хотя при желании могли бы опередить ее действия и обратиться к кардиналу, объяснив ситуацию, сложившуюся в Остроге.

— Пусть обращается к Пию V, а поскольку мы заранее знаем, что со временем приедет его посланник, будем готовы к его появлению. Не так ли, мама? — обратился Константин к княгине Александре.

— Чему бывать, того не миновать, — трезво рассудила она, но, подумав, добавила: — Лучше бы этого посланника не видеть.

— Да, — согласился Константин, — духовный наставник, присланный самим папой, для Беаты — сильная духовная опора. Лучше не придумаешь.

— Может случиться и так, — рассудила княгиня Александра, — что просьба Беаты не будет удовлетворена.

Посмотрела на сына, ожидая, как он отнесется к этому предположению. Считала, что Константин не сразу найдет, что ответить. Однако ошиблась, он не задумываясь сказал:

— Подобную возможность Пий V никогда не упустит.

— Откуда у тебя такая уверенность, сынок?

— Помнишь, что отец говорил? Католическая экспансия будет продолжаться. И чем дальше, тем более ускоренными темпами.

— Помню.

— А еще он неоднократно подчеркивал, что католики неслучайно обращают пристальное внимание именно на наши земли, потому что здесь настоящий оплот христианства.

— И говорил Константин Иванович, светлая ему память, что экспансия усилится, когда для этого будут наиболее благоприятные условия.

— А такие условия, как считает католическое духовенство, сейчас и возникли.

— Беата стала полноправной хозяйкой Острога, — рассуждала княгиня Александра. — Король предоставил ей большие права. Мне до этого мало дела, а ты…

— Они ошибаются, — горячо заявил Константин, — что я позволю им бесчинствовать на нашей земле!

Не было сомнения в том, что молодой князь станет решительно отстаивать православие, продолжая дело, которое считали святым для себя его отец и старший брат.

— Не кажется ли тебе, сынок, — все же засомневалась княгиня, — что ты для этого пока слишком молод?

Она, конечно, понимала, что сын не отступится от своего решения, но ей, как и любой матери, хотелось, чтобы ему обязательно сопутствовал успех. И его юный возраст мог поначалу стать непреодолимой преградой, ибо мало надеяться на себя, нужно находить единомышленников. А искать их необходимо среди других князей, которые придерживаются православия. Только пойдут ли они на контакт с тем, кто еще не достиг совершеннолетия?

Юный князь догадался, о чем думает мать:

— Молодость никогда пороком не была. Не беда и то, что я несовершеннолетний. Пройдет год-другой. Впрочем… Есть еще и король!

— Не понимаю, он здесь при чем?

— От того, как ведет себя Беата, можно обратиться к нему с просьбой, считать меня досрочно совершеннолетним.

— Но это ее право, какой веры придерживаться!

— Я не о вере, мама, а о том, что она начала транжирить богатства, перешедшие ей по наследству. Не только свое, но и