тому же, привлекая на свою сторону нового вассала взамен татар, чжурчжэни оставались верны «степной политике»: «сеять раздоры между племенами, чтобы поддерживать их вечные междоусобные войны и оберегать, таким образом, себя от угрозы со стороны кочевников»[244].

Однако вернемся к Чингисхану. Участие в разгроме части татарских племен обернулось для него выгодой во всех отношениях. Как свидетельствует Рашид ад-Дин, «он остановил Мэгужин султа, разбил его войско, его [самого] схватил и убил, а все его табуны, стада и имущество захватил… его войско и подчиненные обогатились добычей»[245].

Не менее важно и то, что эта победа Чингисхана «значительно ослабила могущество злейших врагов, татарских племен, и на некоторое время отсрочила опасность их новых набегов на улус „Хамаг Монгол“. С другой стороны, почести, оказанные ему чжурчжэнями за помощь в наведении порядка на северо-восточных окраинах империи Цзинь, повысили авторитет Чингисхана среди степной аристократии»[246]; он приобрел «доверенность императора нючжэй[247], который потом слишком долго смотрел сквозь пальцы на его честолюбивые замыслы»[248].

* * *

Отметим, что, возвращаясь из похода на татар, Чингисхан был склонен простить журхинцам все их прежние прегрешения ради сохранения единства улуса «Хамаг Монгол». «Он захотел снискать расположения племени журхин, подарив им что-нибудь из того, что он награбил, и принял решение пойти к ним»[249].

Однако радость победы над татарами была омрачена известием о подлости сородичей-журхинцев, которые во время отсутствия Чингисхана учинили кровавую бойню в его ставке. Своими подлыми деяниями вожди журхинцев переполнили чашу терпения Чингисхана и тем самым подписали себе смертный приговор.

Обратясь к плененным Сача бэхи и Тайчу Чингисхан «напомнил им прежние клятвы (клятвенный договор. — А. М.) и уличил во лжи подлой, и покарал карой смертной[250].

Покончив с Сача бэхи и Тайчу, пригнал Чингисхан плененных журхинцев в удел свой. Показались среди журхинского люда сыновья Тэлэгэту баяна из рода жалайр — Гун-Ува, Чулун хайч и Жэбгэ. И привел Гун-Ува сыновей своих Мухали[251] и Буха в услужение Чингисхану…»[252]

Окончательный разгром племени журхин свидетельствовал о коренном изменении стратегии военных действий армии Чингисхана. Исходя из своей главной цели — создать единое монгольское государство, — теперь Чингисхан добивался не просто победы в сражении с врагом и захвата трофеев, но полного уничтожения предводителей вражеских сил и полного подчинения подданных, материальных ресурсов и армии разгромленного врага.

Журхинские вожди были первыми, кто поплатился жизнью за нарушение клятвенного договора. Вынесенный им смертный приговор и лишение их всей собственности в соответствии с клятвой, которую они давали, наглядно продемонстрировали всем подданным действие норм новой регулятивной системы, формулируемой Чингисханом.

Законная казнь предводителей племени журхин знаменовала коренное изменение самих принципов военного строительства Чингисхана, среди которых провозглашенный им принцип единоначалия стал основополагающим.

ПОВЕЛЕНИЕ ЧИНГИСХАНА О СЛЕДОВАНИИ ПРИНЦИПУ ЕДИНОНАЧАЛИЯ В ВОЕННОЕ И МИРНОЕ ВРЕМЯ

«Во всем том, что предписывает хан, во всякое время, во всяком месте, по отношению ли к войне, или к смерти, или к жизни, следует повиноваться без всякого противоречия»[253].

«Подобного еще никогда не было в военном строительстве монгольских аймаков того времени. До этого ханы, их дети, родовая знать по старой степной традиции верховодили в своем роде, аймаке, как в мирное, так и в военное время; по своей воле вступали в союзы или покидали их. И только Чингисхан подчинил их всех единому руководству. Именно в этом выразилось преимущество военного строительства Чингисхана…»[254]

Очевидно, что принцип единоначалия, который был провозглашен тогда повелением Чингисхана, впоследствии был развит и закреплен в окончательной редакции «Книги Великой Ясы».

* * *

Несмотря на то что количество соратников Чингисхана постоянно росло, междоусобие, распри, набеги среди коренных монгольских племен не прекращались. «Но к этому добавилась угроза извне… С севера грозили мэргэды, стремившиеся отплатить за недавний разгром. На западе активизировались найманы, которым удалось… найти претендента на престол хэрэйдского ханства, временно изгнать Ван-хана и ослабить тем самым единственного союзника монголов»[255].

Как явствует из древней хроники, найманам удалось застать врасплох возвращавшееся из похода против татар воинство Ван-хана, разбить его и вынудить спасаться бегством. Чингисхан же не смог сразу прийти на помощь Ван-хану из-за того, что сам в это время воевал с журхинцами.

После долгих мытарств, описанных в «Сокровенном сказании монголов», Ван-хан «насилу добрался» до кочевий Чингисхана, а тот, памятуя о прежней дружбе своего отца с ханом хэрэйдов и помощи и поддержке, которую последний оказал ему в недавнем прошлом, самолично встретил его, «обложил оброком аратов своих в его пользу и призрел в курене своем»[256].

ПОВЕЛЕНИЕ ЧИНГИСХАНА ОБ ОБЛОЖЕНИИ ОБРОКОМ АРАТОВ В ПОЛЬЗУ ВАН-ХАНА

«Чингисхан, помятуя о прежнем побратимстве Ван-хана с отцом своим, обложил оброком аратов своих в его пользу»[257].

Введение этого налога, оформленное соответствующим повелением Чингисхана, свидетельствовало о продолжении его законотворчества — на этот раз в области налогообложения, а значит, и о развитии регулятивной системы улуса «Хамаг Монгол», одной из основных характеристик которой становится позитивное обязывание.

Налог «на пособленье» Ван-хану[258], очевидно, стал первым шагом, сделанным Чингисханом на пути формирования «системы тягот», то есть системы налогообложения, принципы которой впоследствии были определены соответствующим указом Чингисхана, вошедшим в первую редакцию «Книги Великой Ясы».

Чингисхан не только помог Торил-хану материально, но и проявил благородство: вернул своему названому отцу его бывших подданных, которые к нему примкнули, и в дальнейшем способствовал тому, чтобы хэрэйдский народ вновь собрался под предводительство своего хана. В результате этого Ван-хан «снова окреп и стал главою подчиненных и войска».

Новым свидетельством лояльности и верности Чингисхана союзническому долгу стал поход союзников в 1199 г. на найманов, у которых «с Ван-ханом постоянно была распря и вражда…»[259]. Именно найманы поддержали мятежных братьев Ван-хана ив 1196 г. лишили его ханского престола. Все это стало основной причиной боевого похода союзников на найманов, инициатором которого, по-видимому, был сам Ван-хан.

В решении Чингисхана отправиться вместе с Ван-ханом в поход против найманов нашел свое проявление унаследованный Чингисханом от отца истинно монгольский характер. Кроме того, воспользовавшись представившейся возможностью участвовать в походе против найманов, он намеревался разведать военно-политическую обстановку в их улусе и совместными действиями с Ван-ханом еще более ослабить находившееся в глубоком кризисе найманское ханство[260].

Во время похода союзники сначала разбили воинство одного из предводителей найманов — владетеля северных найманских территорий (местность вблизи нынешнего Кобдоского аймака Монголии. — А. М.) Буйруг-хана. Накануне сражения с войском вождя второй части найманов Таян-хана одураченный Жамухой