Но навстречу им со Смоленского аэродрома уже уходят в светлеющее небо остроносые МиГ-29, а на прикрывающих стратегические объекты комплексах «Куб» расчеты уже сворачивают маскировочные сети с боевых машин, и операторы уже включили радары и прогревают аппаратуру наведения. Царит предбоевая суета и на полевых аэродромах Воздушной армии осназ генерала Захарова. Машины заправлены, пушки заряжены, пилоты, получив допинг от полковых врачей и накачку от замполитов, сидят в кабинах в ожидании зеленой ракеты. Их цель – основная волна немецких бомбардировщиков, которая подойдет к государственной границе чуть позже. И тогда в огненном небе начавшейся войны они делом докажут, что стоят вложенных в них усилий и многомиллионных средств, и что восьмимесячные изнурительные тренировки на иновременных полигонах были совсем не зря. Свою задачу – показать люфтваффе, что небо войны для немецких асов стало чужим и враждебным, они выполнят на все сто процентов.

На всем протяжении государственной границы готовятся подняться в небо и истребители линейных смешанных авиадивизий. Например, в Киевском Особом военном округе, а с полуночи – Юго-Западном фронте, генерал-лейтенант Кравченко лично поведет в бой своих подчиненных. Его и назначали на эту должность с тем расчетом, чтобы он в час «Ч» поднял в воздух все, что может летать, и со всей пролетарской ненавистью нанес встречный удар по бомбардировщикам 4-го воздушного флота люфтваффе. Умения, решительности и отваги у этого человека хватит на десятерых. ВВС округа кратно превосходили противостоящий им 4-й воздушный флот рейха, и при некотором умении, везении и решительности, даже без помощи потомков, бои в небе над Украиной должны стать жаркими и кровавыми.

То же самое готовилось и в Прибалтике. Там тоже были готовы подняться в небо и ударить по врагу советские истребители, тем более что театр боевых действий был ограничен, а силы, выделенные противником на этом направлении, не были значительными. Основной удар в любом случае наносился немцами в полосе действия группы армий «Центр».

Ах, эти первые утренние минуты, когда солнце еще не поднялось над горизонтом, а небо уже посветлело, когда только начинают петь птицы, возвещая о приходе нового дня, воскресенья 22 июня 1941 года! В тот момент, когда на приграничных аэродромах взревели на взлетном режиме моторы и пригнулась к земле седая от утренней росы трава, немецкие бомбардировщики уже встретили свою смерть в утреннем советском небе. Если бы на их месте были их потомки из конца ХХ века, то они бы давно уже бились в истерике, ибо системы предупреждения об облучении радарами вопили бы на все голоса о том, что самолеты находятся на прицеле РЛС советской системы ПВО. Но эти герои люфтваффе до самого последнего момента находились в блаженном неведении о том, что смерть уже замахнулась своей косой, стоя за их плечами.

Первым в дело вступил дивизион комплекса «Куб», дислоцированный в районе Барановичей и прикрывающий дальние подступы к Минску. Ракеты 3М9М1, оставляя за собой дымный белый хвост, с грохотом ушли с направляющих ровно в три часа тридцать девять минут утра. Когда почти шестиметровые, шестисоткилограммовые махины разогнались до скорости в полтора маха, части сопловых аппаратов были отстрелены, и запустились маршевые воздушно-реактивные двигатели. Ракеты продолжили разгон до крейсерской скорости в две целых восемь десятых скорости звука.

За несколько секунд до трех часов сорока минут траектории зенитных ракет и бомбардировщиков пересеклись. В утреннем небе вспухли дымные клубы взрывов. Готовые поражающие элементы боевых частей ракет разрывали хрупкие дюралевые птицы на куски.

Эфир взорвался воплями ужаса и проклятий, а снизу к группе немецких бомбардировщиков уже подходили новые зенитные ракеты, расчеркивающие утреннее небо белыми инверсионными следами, которые смешивались с жирными черными хвостами падающих со звенящих высот германских бомбардировщиков. Далеко внизу отдельные счастливцы раскрыли купола своих парашютов, а находящиеся в готовности к такому исходу спецгруппы НКВД приготовились собирать «одуванчики». Это будут первые немецкие пленные этой войны, испуганные и растерянные и ничего не понимающие.

Один дивизион комплекса «Куб», состоящий из четырех самоходных пусковых установок и одной самоходной установки разведки и наведения, имеет на направляющих двенадцать ракет, вероятность поражения тихоходных, не имеющих средств противодействия самолетов сороковых годов равна ста процентам.

Истребители и пикирующие бомбардировщики люфтваффе оставались пока на земле, готовые чуть позже начать действовать по заявкам своих сухопутных войск. Впереди было первое приграничное сражение в воздухе, после которого советские ВВС должны завоевать полное и неоспоримое господство в воздухе, а люфтваффе вместо активных наступательных действий и поддержки своих штурмующих границу войск, перейти к обороне, пытаясь в отчаянных попытках защитить и спасти то, что еще осталось от ее былой мощи.

22 июня 1941 года, 03:45. Белорусская ССР, полевой аэродром Воздушной армии осназ под Кобриным

Триста бомбардировщиков основной ударной волны 2-го воздушного флота люфтваффе еще только подходили к советской границе в полосе Западного Особого военного округа, а над аэродромами, на которых базировались истребительные полки Воздушной армии осназ, уже взметнулись в утреннее небо зеленые ракеты. Взревели на взлетном режиме новенькие моторы, в бешеном режиме замолотили воздух винты, пригнулась к земле трава. Началось! А высоко в небе над Белостоком коршуном нарезал круги самолет ДРЛО А-50, готовый дирижировать воздушным побоищем, которое вот-вот разразится почти на всем протяжении западной советской границы.

С восемнадцати аэродромов Воздушной армии осназ, разбросанных по всей приграничной полосе, на взлет разом пошли почти шестьсот разукрашенных тактическим камуфляжем новейших истребителей И-182 и триста МиГ-3М. Помимо двух пушек, калибром 23-мм у И-182 и 20-мм у МиГ-3, каждый истребитель нес под крыльями по четыре сверхлегких ракеты воздух-воздух типа «Игла-В». Судьба первого этапа войны должна была решиться именно здесь, в небе Белоруссии, и именно сюда были брошены лучшие силы советских ВВС, заблаговременно подготовленные для отражения германского воздушного вторжения.

Примерно в это же время с приграничных аэродромов на германской стороне для нанесения точечных ударов по советским войскам в приграничной полосе начали подниматься в воздух двести восемьдесят пикирующих бомбардировщиков Ю-87 и сто шестьдесят двухмоторных истребителей-штурмовиков Ме-110С. Таким образом, количество немецких ударных самолетов, готовых вторгнуться в советское воздушное пространство, достигало семисот сорока единиц.

Одновременно была дана команда «на взлет!» четырем с половиной сотням И-16 разных серий и пятисот сорока «чайкам», И-15 и И-15-бис истребительных авиаполков ЗапОВО, которые должны были действовать в нижнем эшелоне будущего воздушного сражения. Сто двадцать пять истребителей МиГ-3 первых выпусков с пулеметным вооружением пока оставались в резерве.

Поднялись в воздух и истребительные полки Прибалтийского и Киевского Особых военных округов. Да, там не было воздушной армии осназ с ее элитно подготовленными пилотами и модернизированными в будущем самолетами, но и силы люфтваффе, действующие на этих вспомогательных с точки зрения плана «Барбаросса» направлениях, тоже были куда как скромнее.